И вот стоит посреди леса Игорь Каримов, судорожно сжимает в руке это чудо техники и привычно-сорванным голосом орет -- не в микрофон, а куда-то за пределы видимости:
-- Да мать же твою так, переключи на прием!!!
Интересно, что предмет занятий Каримова в свободное от КСП время -системы дальней космической связи.
В поисках выхода.
Рассказывает Борис Жуков.
-- 1977 год, XX-й московский слет (с которого началась известность Долиной, Лореса, Ткачева, Кутузова и некоторых других авторов).
Один из участников слета собрался идти к сцене записывать концерт. Но поскольку по доброй КСПшной традиции принял "на дорожку" несколько больше, чем следовало, то до цели немного не дошел: запутался в ограждении и проводах и рухнул прямо в какую-то неприметную палатку, стоящую в кустах у самой сцены. Подняв глаза, он обнаружил, что палатка набита аппаратурой, и, боясь что-нибудь нарушить, спросил:
-- М-мужики, г-где здесь в-выход?
Один из обитателей палатки глянул на него, на его магнитофон, после чего взял соединительный шнур от его магнитофона и молча куда-то воткнул...
Никогда в те годы мне не приходилось слышать столь чистой записи лесного концерта!
Перевес был бы обеспечен!
Рассказывает Александр Городницкий (в книгах воспоминаний):
-- Никогда не забуду, как однажды, уже после большого конкурсного концерта, окончившегося в четвертом часу утра, сонное и донельзя усталое жюри во главе со мной пыталось распределить места победителям. Юре (Визбору -- прим. сост.) из исполнителей больше всех понравился дуэт "Кляксы" из Челябинска, которому он предлагал дать первое место. Против этого, однако, выступили Александр Дулов и Сергей Никитин. Все длительные мои попытки добиться согласия между ними ни к чему не привели. Пришлось ставить вопрос на голосование. В результате Юрино предложение было "завалено" большинством в два голоса. И тут-то выяснилось, что эти два голоса принадлежат жене Дулова -- Маше (Черкасовой -- прим. Алексея Куликова), которая представляла в жюри журнал "Турист" и Татьяне Никитиной -- жене Сергея. Обозлившийся Визбор по своему обыкновению "завелся", покраснел и сказал:
-- Ну, погодите, я на следующий фестиваль привезу "всех своих трех жен" и буду иметь перевес в один голос.
Отечественные записки.
Наблюдения Берга.
-- Вот, говорят, на наши концерты народу меньше стало ходить. А просто раньше кроме КСП ничего не было, и ходили как "наши", так и кто попало. И, маясь от скуки, развлекались чем придется. Например, "прикалывались" при помощи записок.
В Москве было модно испрашивать исполнение "Вашей песни" "Интеллигент, вставай на лыжи!" (варианты: "Сжимая топор в волосатой руке..." и "На смерть кенгуру", других, кажется, не было). Некоторые авторы просто написали кое-что из этого, чтобы шокировать прикольщика "обратно".
В Днепропетровске начала 80-х в конце первого отделения выступающий получал записку: "А теперь спойте что-нибудь хорошее", -- а в середине второго -- еще более лаконичную: "А теперь спойте что-нибудь". Оратор понаивнее впадал в прострацию: "А что же я все это время делаю?" Более веселый и находчивый использовал обоюдную остроту ситуации: "Я-то пою уже полтора часа, а Вы чем тут занимаетесь?"- за что удостаивался знаков одобрения аудитории.
А в декабре 1995 года в Зеленограде я получил такое послание:
-- Спойте, пожалуйста, песню, которую я знаю. Настя.
Минут пятнадцать я, "работая" на автопилоте, решал задачу -- не прикол ли это и какую песню Настя может знать.
Удалось спеть! Оказалось -- "Алые паруса".
В самом пишущем городе самой читающей в мире страны -- Москве -записок могло быть больше сотни за концерт. Авторы некоторых просто мелким почерком перечисляли десятка три-четыре позиций -- что спеть. Скромненько и со вкусом. Однажды мне пришлось самому себе написать записку, прочесть ее и исполнить просьбу -- только таким способом удалось легитимизировать свое желание.
Бывают записки, трогающие заботой их авторов о наших грешных душах. Однажды Юрию Устинову на сцену пришло послание примерно следующего содержания:
-- Собаки, паруса, облака -- это все хорошо. А как же мораль, перестройка?
Примечание искусствоведа: удалось установить первоавтора, по крайней мере, одной записки -- по поводу песни "Сжимая топор в волосатой руке". Им оказался студент-математик из МГУ, член московского куста "Новослободский" Андрей Пхайко. Было это году в 1977-м на концерте Владимира Туриянского, который впоследствии и написал саму песню.
Ямщик, не гони лошадей!
Рассказывает Николай Гусев (Москва).
Апрель 1995 года, 20-е числа. Концерт Анатолия Киреева в Доме композиторов. Из зала приходит записка, которую Анатолий читает вслух:
-- Играйте, пожалуйста, помедленнее: я не успеваю записывать аккорды.
Позднее выяснилось, что это "прикалывался" Станислав Колеников. Сам сознался!
А вот что рассказал Олег Митяев в интервью, данном им журналу "ЭКС" (?3, ноябрь 1999 г., запист С.Шибаева). ЭКС: -- На концерте Вам передают массу записок... О.М.: -- Лучшие попали в книгу, которая скоро выйдет. Меня лично очень трогают записки типа: "Спойте, пожалуйста, песню "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались" -- если, конечно, знаете". Или: "Если знаете слова, спойте песню "Таганай".
Я памятник ему...
Рассказывает Георгий Мурый (Москва):
-- В 1993 или 1994 году Городницкий выступал в ДК МГУ. Концерт был очень хороший. Посыпались записки. Взяв очередную, Городницкий недоуменно ее зачитал :
-- Вы стоите совсем как памятник Ломоносову.
Зал чуть не упал со смеху -- бард стоял спиной к громадному, нарисованному на задней стене сцены изображению Главного здания МГУ.
Сам дурак!
2 октября 1997 года московский ЦАТ открыл сезон концертом Кима. В оформлении сцены среди прочего были использованы две куклы-пионера. Мальчик держал барабан, а девочка по идее должна была отдавать салют, но тряпичная рука оказалась слишком короткой, и бедной пионерке пришлось отдать честь.
В разгар концерта Киму пришла записка:
-- Знаете ли вы, что девочка у вас за спиной крутит пальцем у виска?
Когда смех в зале стих, раздался невозмутимый голос Юлия Черсановича:
-- Ну что ж, в конце концов ее взгляд в большей степени обращен на вас, чем на меня.
Кукушка хвалит петуха...
Вадим Егоров на концерте отвечает на записку:
-- "Как Вы относитесь к творчеству Александра Суханова?" -- О, это целая история. В начале 70-х я выступал в одном институте. После концерта ребята, которые его организовали, пригласили меня в общежитие. Ну, мы там хорошо посидели, и они поставили мне пленку Саши Суханова, который тогда только-только начинал приобретать известность. Я послушал несколько песен...ну, так, да, что-то... но, в общем, определенного мнения у меня не сложилось. И тут из магнитофона прозвучало: "А сейчас я спою несколько песен моего любимого автора Вадима Егорова..." С этой минуты я очень хорошо отношусь к творчеству Александра Суханова.
Обстоятельство образа действия.
На концерте в ЦАТе в 1998 году Михаилу Щербакову прислали записку: "На какой вопрос вы бы хотели ответить?". Щербаков криво ухмыльнулся и ответил: