- Я боюсь вас оставлять, – выругался Вооргот. – А мне надо бежать...
У него было просто отчаянье в голосе.
- Еще и с трупом...
Мама равнодушно отмахнулась.
- Давайте я закрою за вами дверь, а то я усну стоя, как лошадь, – не обратила внимания она. – И, последняя просьба, отнесите Джекки в безопасное место...
Джекки сонно выругался – я могу еще ходить!
Но названный братец подхватил его под мышку, и тут раздался дикий визг.
- Никуда ты не пойдешь!!! Что вы себе думаете! Они будут ночевать там, где им назначено, а ты будешь ночевать в своей комнате!!!
Я приоткрыла левый глаз.
В дверях стоял дядя Джекки и вовсю вопил, красный от гнева и раздражения.
- Немедленно покиньте покои принца!!! Он будет ночевать в своих покоях, и никаких чертей, он наследный принц и нуждается в уважении, а вы в своих!!!
Человек просто надрывался от крика. Мари лениво посмотрела на него и снова равнодушно уснула.
- Немедленно проследуйте в свои покои!!! – надсадно надрывался он. – Извращенцы! Как вы могли лечь здесь! Каждый должен спать, где его положили!!! И ты принц, будешь здесь спать, как положено принцу, и точка. А они будут спать там, где им выделено!!! И точка... Задета честь принца, ты должен ее беречь, и спать в достойном месте!!! А они – в достойном им месте, где их положили!
Надо сказать, я немного даже недоумевала, чего его так распирает. По-моему, он просто зациклился и срывал на нас свою злость по пустякам. За то, что я скормила его крокодилам. Злопамятный карлик!
Он на мгновение притих, передыхая, и я закрыла глаза.
И тут завопил заводской гудок.
Этот был в сто крат мощнее.
Я открыла правый глаз.
В дверях стояла толстая тетка и вопила просто безумно, вставив руки в боки и закатив глаза. Просто самозабвенно:
- Что вы себе думаеееетееее! Разврат!!! Две девушки в постели принца! Без брака! А ну мигом вон!!! Я всем расскажу!!!!
- Тетя Маржи, чего вы кричите... – ласково сказал висящий вниз головой Джекки на плече у Вооргота.
Та утихомирилась.
- Ты уже забрал мерзавца? – углядев его, сказала она Воорготу. Она перевела взгляд на нас. – А мерзавок?
- Тетя Маржи, – вздохнул Джекки, – это мои личные гости, а какой-то козел занял их личные покои... А где их поселить – свободных мест нет... Я решил их поселить в своей комнате и проявить благородство.
Та с сомнением оглядела его.
- А передвигаюсь я таким странным образом, – вздохнул висящий вниз головой Джекки, – потому что устал до чертиков и не могу даже идти – ноги отказывают... А брат еще ходит... – угрюмо добавил он, пытаясь вырваться из его рук. – Это временно...
- Но я знаю, где они должны поселиться, – вдруг вспомнила Маржи. – Мажордом специально сказал мне, ибо не мог их найти... Им по личной просьбе выделили какую-то комнату номер тринадцать... Где не слышно танцев...
Джекки ахнул...
- Это же в зверинце... Там нет дверей... Там прямой ход к зверям... Вы что, сдурели... Я сам пойду спать туда! – громко рявкнул он на всю улицу, – чтоб про меня не подумали, что я мог попробовать поселить там своих гостей!!!! Лу, ты не думай про меня плохо, я найду, кто попробовал выкинуть такую шутку, и они поплатятся! Утром они увидят меня там, и им будет стыдно!!!
Но в это время на шум ворвались два гвардейца с офицером. Увидя труп, они вскинули оружие.
- Вытащите его, – брезгливо равнодушно махнул рукой Вооргот.
Те с уважением поглядели на него. Он уничтожил убийцу. Он мужчина! Офицер подхватил труп и потащил в коридор.
- Наемный убийца, – ахнул он, присмотревшись.
- И ждал в комнате принца, – подтвердил Вооргот. – Если б мы не пришли вместе...
- Проклятье, – выругался офицер.
Тетя Маржи, разглядев труп, тихо визгнула.
- Это моя дуэнья, – представил тетку Джекки.
От неожиданности я ввизгнула.
- Она следит за моей нравственностью, – быстро проговорил Джекки, поняв, что сказал что-то не то. – Просто фрейлины сюда рвутся... Это я ее так называю, на самом деле она тетка...
Я хихикнула сквозь сон, не просыпаясь.
- Так, я пошел! – зло сказал Джекки.
- Может, ему лучше было бы остаться с нами, – сквозь сон проговорила я, – так ему больше шансов дожить до утра... – я широко зевнула...
- О Господи, – отшатнулся офицер. – Там в кровати Лу!!! – крикнул он.
Никто не среагировал.
- И Мари! – присмотрелся он.
Это его почему-то взбесило.
- Что вы себе позволяете, принц?
- Я могу позволить предоставить свою комнату своим гостям, если их лишили комнаты или нет? – лениво зевнул принц. – И перестаньте гневаться капитан, я ухожу... А Мари спит даже в туфельках, я же знаю ваши чувства к ней... И к тому же совсем не хочу быть мертвым, что грозит всякому, кто намекнет на что-то неприличное сестричкам оборотням... Мари хранит сестру лучше цербера – хуже овчарки... Вы же только и делали, что танцевали с Мари рядом, так часто ваша рожа мелькала мне сегодня... Ну, я пошел...
- Вооргот, поехали! – скомандовал он, ударив ногой, поскольку он все еще висел, перекинутый пополам через седло на руках у брата.
Солдаты хихикнули.
- Никуда ты не пойдешь!!! – начал снова разгораться дядя, завывая все сильней. Непонятно отчего, но его просто трясло от такой мелочи. – Только через мой труп!!!
Я открыла глаза – человек был раздражен до невозможности. Какие-то убеждения его были бессмысленны, а мы еще были усталы. Тем более Джекки, чтоб противоречить и возражать дураку. Это так утомляет...
Я поднялась.
- Успокойтесь, – очень тихо сказала я. Но они все успокоились и замерли. – Мы перейдем в нашу комнату, раз вы так хотите, только перестаньте вопить и покажите нам дорогу...
- Не спорь Джекки, – тихо приказала я. – Тем более что там может быть папá...
Мари открыла глаза и вздохнула...
- А я уже думала спать... Проклятый замок... Покажите хоть нам дорогу до наших комнат...
- Там же нет дверей! – сказал устало Джекки. – Там опасно...
- Мы поставим охрану... – нашелся дядя. – Вот капитан и два солдата... Я лично позабочусь о вашей безопасности... Слышите, охраняйте их ценой жизни, капитан... – почему-то довольно сказал дядя Джекки. – Пусть все знают, что я забочусь о вашей безопасности... Мы сделали все возможное, чтобы охранить вас...
Мне почему-то не понравилось прошедшее время в предложении, но я не среагировала.
- Понятия не имею, как я дойду, – простонала я.
Вооргот, автоматически выронив Джекки на постель, не долго рассуждая, сделал попытку взять меня на руки. Но я вывернулась.
- Ишь, чего надумал! – лукаво сказала ему я, ввизгнув, уворачиваясь от его рук, что для такого, ребенка, как я, было нелепо, но показывая язык. – Я же пошутила!
- Господи Лу, – вздохнула обречено мама. – Хоть бы вела себя как леди... Бери пример с Мари, которая...
- ...которая вообще спит, – хохоча, закончила я, щекоча Мари.
Мари открыла глаза.
- Как, мы еще здесь? – спросила она.
Я отчаянно захихикала.
- Бери пример с Мари! – визжа, повторила я. – Я то хоть сопротивлялась! Мари же настоящая леди, которая не...
Мама уже поняла, что я хочу сказать, причем в присутствии мужчин, и мгновенно подняла нас командирским воплем:
- Пооодъееем!!!!
Мы вскочили. А потом, смеясь, обратно рухнули в постель.
Вооргот попытался меня успокоить, но я визжала, хохоча, борясь с ним. Шум, веселье, снова захватили, по крайней мере, эту комнату...
Как я ни сопротивлялась, ни визжала, смеялась, пыталась опрокинуть его к нам и хохотала и отбивалась, Вооргот все же, накинув одеяло, закатал меня в него, так что торчала только голова бедного ребенка, и без слов подхватил на руки. Я торчала из одеяла и ругалась как младенец, чуть подвывая от обиды.
- Так нечестно! – заявила я, пытаясь сбросить челку со лба. – Ты уже взрослый, а так издеваешься над малышкой!
- Лучше бы ты спала! – вздохнул Вооргот. – И не ставила снова своим неуемным весельем и шалостями на уши замок, начиная сначала и будоража всех... Ты прямо вулкан энергии, как тебе это удается после трех бессонных ночей...
Я гордо вздернула нос, хоть глаза слипались.
- Кнопка... – он ласково нажал мне на нос.
- Я красавица! – гордо заявила во всеуслышания я, выпятив нос. И пытаясь скинуть кусок одеяла с лица, которым Вооргот закрыл меня.
- Угу... – хмыкнул, молча кивнув, он.
– Только выдержать тебя не каждый может... – пробормотала, слезая с кровати Мари.
- Кого-то носят на руках, а кто-то сам ходит! – громко заявила я, никого не называя конкретно.
- Естественно, леди, – согласилась Мари. – В вашем то возрасте! Еще соску и погремушку, чтоб младенец не ревел, ему в руки, вытереть сопли, и полный папа Вооргот вперед!
Я слетела с рук Вооргота.
- Вырву твои бесстыжие глаза и мерзкие фальшивые косы, – пригрозила я.
- Лу, – сказала мама, вздохнув. – Ты уже продемонстрировала всем, как мерзко, невоспитанно и бестактно ты можешь себя вести... уже абсолютно все увидели... – уговаривающе сказала она, – а теперь пойдем!
- Ну спасибо... – вздохнув, поблагодарила я ее.
И мы потёпали под бурные аплодисменты остальных.
- Вооргот, вы можете идти, – церемонно сказала я.
- Нет, не могу! – буркнул Вооргот.
- Ноги отнялись? – спросила я.
- Нет, я осмотрю этот притон, что вам предоставили, а потом пойду... Все равно тот, с которым я хотел встретиться, наверное уже мертв...
Я без слов протрезвела и с силой толкнула его.
- А ну живо! – холодно и страшно приказала я без всяких сантиментов. – Никакая баба не стоит спасения жизни... Иначе я тебя уважать не буду...
Он удивленно посмотрел на меня каким-то странным благодарным и восхищенным взглядом, обернулся, и, очевидно, борясь с двумя желаниями, быстро побежал по коридору.
- Кстати, капитан, вы не видели Рихтера? – быстро обернулся он на бегу.
- Комната сто двадцать пять, – холодно ответил капитан.
Мы бодро тепали. Я – впереди.
- Я надеюсь, вы знаете, куда вы нас ведете?! – обернулась я к капитану, шедшему сзади возле Мари.
Тот выругался.
- Елки-палки! Вы совсем задурили мне голову! – и, помолчав, добавил, разворачиваясь на девяносто градусов. – Я веду вас в зверинец!
Мама с Мари почему-то отчаянно захихикали, поглядывая на меня.
- Нам там приготовлена отдельная комната, – согласилась я.
Теперь захихикали уже все, даже невозмутимые солдаты.
- Он сказал “нас”! – невозмутимо парировала я, обращаясь к Мари.
- Естественно, должен же тебя кто-то кормить... – фыркнула Мари.
- И вы решили собой пожертвовать, – хихикнула я.
- Лу, прекрати немедленно! – повысила голос мама.
Мы вошли в гулкий вонючий туннель, по обеим сторонам которого были большие клетки с хищниками. Целые вольеры. Никогда не видела такого громадного количества зверей, собранных вместе, и даже представить не могла... Даже не подозревала, что тут в катакомбах такой чудовищный зверинец, словно кто-то надумал устроить чудовищные бои животных, как на празднествах в древнем Риме, из тысяч диких животных. Они с яростным воем бросались на нас и грызли прутья. Идти по узенькому проходу, было, право слово, неудобно, особенно когда решетка гнулась от ударов в прыжке массивных тел и в воздухе мелькали лапы, которыми звери пытались достать людей через решетку, просовывая лапы...
- Вы знаете, мне тут не нравится, – сказала я, вдруг мгновенно крутанувшись и прыгнув назад, в долю секунды преодолев пять метров. Меня давно беспокоил шум сзади.
- Мне тоже, – сказал Вооргот, отводя клинок от сердца, который я почти всадила в него, и только в последний момент задержала его, пропустив в пальцах, заглядывая ему в глаза. – А у тебя страшная реакция, ты как тень, я даже не заметил, как ты исчезла спереди и оказалась около меня... Но я все равно рад, что успел, потому что шутка того, кто вас сюда послал, может кончиться дурно... Можно подпилить решетку или забыть хорошо закрыть дверь, и никто никого не осудит...
- Ты уже сделал свои дела? – заглядывая ему в глаза и вытягиваясь в струнку, сурово спросила я.
- Рихтер сказал, что придет сюда, – пожал плечами Вооргот.
Я фыркнула от смеха.
- Это дурная шутка, Лу, – сквозь зубы сказал он, – тех, кто послал вас сюда...
- Ничего страшного, учитесь храбрости! – я ударила большую пятнистую кошку по носу, слишком нахально высунутому в щель решетки. И она, обиженно ввизгнув, отпрыгнула и схватилась в глубине клетки за нос обоими лапами, тихонько и жалобно подвывая, как ребенок. Словно жалуясь на плохого человека.
- Не калечь кису! – сурово сказала мама.
- Не смей бить домашних животных, – сквозь зубы сказала Мари. – Эта кошечка ну словно наша пантера Уголек!
- Ну чего ж ты держишься за пистолет? – ехидно спросила я. – Тут всего с полтысячи кис...
Мари только поежилась.
- В джунглях было веселее... – сказала она.
Я внезапно насторожилась.
И побледнела...
Я почувствовала запах отца...
- Так, все назад, – неожиданно мертвым голосом сказала я. Да так, что они отшатнулись...
Мама побледнела.
Они вскинули оружие, но меня уже не было.
Резко прыгнув вперед, я, охватив глазами все пространство и ища источник крови, вдруг резко дернулась влево и как тень мгновенно просочилась сквозь узкую решетку в клетку с полсотней озверелых от голода львов.
Вооргот отчаянно ахнул и взвыл, пытаясь остановить меня, но было уже поздно – я протиснулась сквозь прутья – худоба и специальная чудовищная тренировка, плюс годами развитая нечеловеческая гибкость позволяли мне проникать туда, куда не забрался бы и ребенок...
Мама испуганно вскрикнула, а Мари закрыла лицо руками.
Там был отец.
А я, озверев от крови, и ярости, пронзенная страшным спокойствием, ворвалась в гущу львов, которые пытались добраться до чего-то в узкой щели внутри, и стала убивать. Зрелище, было, наверно, страшное, ибо даже Вооргот закрыл лицо руками, но я тогда не видела... Все закрыла одна мысль – отец! Вся моя годами развитая точность и страшная сила пригодилась мне, когда я точным невидимым ударом мясника вгоняла им клинок точно в сердце, или перерубала шейный позвонок, или коротким ударом перерубала горло...
Впрочем, пока я напала сзади, и они не опомнились, ибо смерть упала на них сзади...
Впрочем, я не забывалась, а, вырвав из узкой щели полурастерзанное окровавленное тело, загороженное железным корытом в своей щели, мгновенно оказалась у решетки...
- Папа... – помертвев, белыми губами прошептала Мари.
А мама без слов и без сознания медленно опустилась на пол.
- Дверь, Мари!! – безумно рявкнула на нее я, обороняясь от очнувшихся от такой наглости львов и защищая отца.
Дрожащими руками Мари, посуровевшая и пришедшая в себя, хладнокровно и четко вскрыла заколкой из прически довольно сложный замок клетки...
- Он мертв? – горестно и отчаянно закусив губы, чтобы не расплакаться, спросила она, когда я кинула ей тело.
- Он жив, – холодно оттолкнул ее Вооргот, заметив кровь, идущую из ран, и пытаясь вытащить меня и закрыть дверь.
- Пойди и убей их всех, – приказала очнувшаяся мама мертвым и убитым сорванным голосом.
- Тебе хорошо говорить, а там полсотни львов, – огрызнулась я.
– А где китайцы? – спросила Мари.
- Мы здеся, – раздался из глубины клетки голос, куда я уже спешила. – Я надавал эцим кошкам по морде и носу, но они оцень наглые и любопытные...
Оба китайца, связанные как мартышки спиной к спине, причем очень щедро, сидели в углу, забившись в нору. И страшными мгновенными ударами ног лупя по носам львов... Те второй раз не лезли... Причем индеец был вообще почти чистеньким.
- Я знал, что ты придешь, – довольно сказал индеец. – Но чего так долго? Тут воняет!
Они забились в угол и чью-то берлогу, выцарапанную в стене...
- Еще б немного, и нас бы съели! – печально сказал китаец... – И ты б не нашла даже наших костей, мы уже тут вторые сутки... Ты пришла вовремя, ибо какая-то сволочь предприняла дразнить их...
- Вооргот! – резко крикнула я. – Там где-то рядом убийцы, мы их спугнули... Охрани Мари и маму...
Я несколькими страшными ударами перерубила, а потом одним долгим неотрывным страшным движением вспорола связывающие их веревки, будто живот льву, ибо львы яростно нападали на меня и приходилось сражаться на две стороны... Слава богу сюда больше двух львов не могли проникнуть...
Да и они мешали друг другу, плюс еще внутри шла кровавая вакханалия над трупами убитых своих...
Вспороть остальные веревки мне с моей силой было делом нескольких секунд...
Размяв руки и ноги несколькими движениями, озверевший за двое суток китаец просто холодно вырвал у меня из руки нож, а Джо забрал у меня второй без спроса прямо из одежды...
Они были страшны в своей ярости... И того, что им пришлось вытерпеть от каких-то дрессированных кошек, злые, что их столько мучили... И пошла такая бойня этих кошек, такая бойня, что очень скоро оставшиеся львы забились в угол и, не понимая, что творится, жалобно тоненько визжали от страха...
- Мы бы больше не продержались не минуты, – загнав кошек в угол уколами в нос, вытер лоб китаец, закрывая дверь за нами. – Просто они бросили нас связанными и тут же скрылись, не ожидая конца расправы... А львы были тогда сравнительно сыты... Да и не такие они драчуны после удара по нежному носу. И мы сумели отбиться ногами по носу, это очень болезненно, и забиться в угол, защищая твоего отца и быстро сдвинув его в щель... Он был еще жив и сумел забиться туда... – лихорадочно рассказывал он, – Закрывшись корытом...
- Я и сейчас жив... – вяло сказал отец, придя в себя от массажа Вооргота и Мари...
- И сумел даже развязаться, – продолжал китаец, – но развязать окровавленными руками с раздавленными дверью пальцами наши веревки ему было невозможно, а ножей не было, к тому же в условиях постоянной атаки животных, и нам пришлось спрятаться в соседнюю с ним пещеру, задавив львенка там...
- Нам повезло, что здесь стенка делает прямой угол, – сказал Джо. – Так что, не убив нас сразу, они сделали ошибку, а попасть из пистолета за угол невозможно, да и львы тут же приникают к решетке, мешая целиться...
– Да и пещеры, где мы были, маленькие, – договорил китаец, когда мы быстро продвигались вперед. – Льву надо туда пролазить, а в таком случае ему легко надавать по носу...
Мы быстро шли по сплетениям лабиринта, причем двое солдат несли уже перевязанного отца.
- Я слышал, ты танцевала! – укоризненно сказал мне отец. – Ты б еще промедлила, и я был бы пропавший без вести... И о костях бы ничего не услышали... Вы пришли удивительно вовремя, ибо я не продержался бы и минуты, эти животные уже рвали меня...
- Кто ж знал, что ты в своей родной стране и в сердцевине ее правительства дашь себя связать, – огрызнулась я. – Я думала, что ты веселишься с королем и королевой...
- В зизни так не развлекался, – сказал китаец. – Было оцень весело и оцень больно...
- Но от вас, конечно, всех троих, я этого не ожидала... – хмуро сказала я, напряженно всматриваясь вперед.
- Тут что, нет другой дороги? – окончательно придя в себя, как всегда, когда была нужна помощь и надо было действовать, спросила мама солдат.
- Мне приказали провести вас этой... – сквозь зубы сказал капитан.
- А убить нас в спину и скормить львам? – меланхолично спросила я одними губами.
Тот выругался.
- Граф! – строго сказала мама, подняв на него укоризненное лицо. – Не забывайте, что вы в присутствии девочек!
- Я рад, что это будет мое последнее воспоминание... – буркнул сквозь зубы капитан. – Потому что впереди скрип открываемой решетки...
Меня уже не было.
Я в несколько прыжков оказалась у открываемой клетки, сильным толчком в спину ногой толкнув в нее делавшего это негодяя, так что он просто влетел к зверям... Прямо на оскаленные пасти... И тут же убила вырвавшегося тигра, пропустив его мимо себя и вогнав под шею тигру украденный опять у китайца свой клинок. Рядом был Вооргот, с уханьем разрубавший почти надвое головы вырвавшимся львам и тиграм громадным топором...
- Откуда ты взялся? – радостно поприветствовала я его топор. – Что-то я не видела у тебя оружия?
- Им рубили мясо, – страшно зарубив последнего прыгнувшего на него тигра в полете и заложив древком дверь клетки как засовом, сказал он.
Подбежавшая Мари ловко закрыла замок заколкой.
Подошли солдаты с мамой и папой.
- Ты не должна оставлять маму одну с ними, – холодно прищурив глаза, безжалостно сказала я Мари. – Что могло бы случиться с ней, когда они бы остались с ней наедине? – с ужасом спросила я, кивнув на солдат. – Их нельзя оставлять за спиной!
- Благодарю за доверие! – буркнул капитан.
- Дай мне заколку, – холодно сказала я, забрав заколку у Мари, и закалывая прическу... – Полезно иметь заколку, а отмычку я потеряла вместе с кимоно...
Мама выругалась.
Внутри ели, чавкая. Там кричал человек.
- А вы почему не кричали? – строго спросила я китайцев и папа.
- Мы как раз кричали, так что охрипли... – хмуро сказал папа, уже полностью пришедший в себя. – Но вы не слышали!
- Нас то как раз услышали, – сказал китаец. – И начали стрелять... А потом оставили...
- Мы долго кричали... – ломано сказал индеец. – И нас еще один раз услышали... Перед твоим приходом... И стали дразнить львов клочками одежды с нашим запахом и стрелять в них, так что они озверели...
- Чудесный замок! – хмыкнула я. – Но как ты мог позволить себя застать врасплох?!? – обернулась я к папá. – И вы, болваны... Вас даже не убили!
- Есцё бы, – сказал китаец. – Если нам лицно подали бокалы с сильным снотворным в личных покоях короля!
- Что? Что произошло? – привстав, как гончая, потребовала я.
- Я тебе потом расскажу, – сказал папа. – Когда ты отправишь их... – он кивнул на Вооргота и капитана.
- На небо? – страшно переспросила мама, и я увидела, что пистолеты под одеждой давно уже уставились на Вооргота и капитана.
- Мама, они вряд ли виноваты, – сказала я, отбирая у нее пистолеты. – Ты переволновалась... Если б они были виноваты, китаец давно убил бы Вооргота... Его рожу не спутаешь...
- Нет-нет, просто отпусти их, – запоздало сказал папа. – И обеспечь охрану, здесь опасность... Я потом расскажу... Кстати, где-то тут похоронен Логан... В этой или этой клетке...
- Бедняжка, – я всхлипнула. – Такой был пират!
- Какой я бедняяяжка!!!! – раздался из одной клеток дикий крик... – Немедленно спасайте меня, хорошего!!! Лу!!! Ты!!! Быстрей!!!
Мы кинулись к клетке. Логан висел на потолке клетки, а проклятые тигры, как те собачки в цирке, подпрыгивали и вертелись внизу на задних лапках... Пытаясь его достать и махая лапами... Китайцы хохотали во все горло, не думая даже шевелиться. Только плакали, тыкая пальцами...
Я же холодно открывала клетку.
- Дрессировщик, мать твою, – холодно буркнула я.
Мы хладнокровно вошли туда, переглянувшись с Воорготом и улыбнувшись друг другу.
Тигры, надо сказать, оторопели от такой наглости. Ну ничего, даже обычный дрессировщик собак не боится их, ибо знает способы их остановки, какие и в голову не придут незнающему.
Китайцы, раскулачившие обоих солдат на пример холодного оружия так, что те даже не поняли, что чего-то лишились, хладнокровно вошли вслед, став по сторонам меня и презрительно насмешливо и холодно улыбаясь кошкам. Нехорошо улыбаясь...
- И это я думала отоспаться, – пробормотала, зевнув, Мари, отбирая у солдат заряженные ружья. Я оглянуться не успела, как два тигра завалились с пулями в глазу, а Мари коротко вырвала у капитана мушкет, и третий тигр упал.
Тигры, видимо, хорошо знали, что такое ружья, потому что забились в угол. Только один прыгнул, но Вооргот приласкал его топором, а удар у него страшный. Тигры забились еще дальше, жалобно попискивая...
Логан с трудом разжал пальцы, и мне пришлось ловить его с ножом в руке, ибо никто из моих балбесов даже не шевельнулся...
- Проклятье, дочь, – первым делом сказал Логан. – Вы уже повенчались? – он кивнул на Вооргота.
Я хихикнула от неожиданности.
- Где ты была так долго? – строго спросил он.
- Занята была... – потупилась я. – Танцевала!
- Двое суток вишу! – взбесился Логан, с трудом разминая окаменевшие бескровные пальцы. – А она танцует!
- Почему они тебя не застрелили? – прямо холодно спросил Вооргот. Совсем нет такта у человека.
- А я ж не дурак, чтоб звать их... Я прикинулся мертвым! Они даже меня не связали... И очень развлекался, слыша, как в вас там стреляют...
- Весело, – буркнул папа.
- К тому же меня не пытали... – он вздохнул. – Но дрянь, которой напоили, еще отрыгается...
Я хихикнула.
- Поднесли чашечку, да?
- Ну, я же не ты... – буркнул Логан. – Ты поспела вовремя... Честно говоря, я уже и не ожидал вас увидеть... – сказал он, рассматривая руки. – Они все удивлялись, почему тебя отрава не взяла...
Мама ахнула.
- Хорошо хоть маму с Мари пощадили, – вздрогнув, сказала я.
- Пощаадиили?!? – холодно рявкнула Мари. – А я то думала, дура, почему меня вырвало от одного глотка поднесенного бокала!!! Я просто ничего не ела, кроме самостоятельно выбранных фруктов...
- А я брала только то, что ела королева... – сказала мама. – У меня привычка...
Мы хихикнули.
- Привычка бояться отравления на таких сборищах, – холодно продолжила мама, не обращая внимания на наши смешки. – Знаете, сколько с отцом пришлось на восточных пирах высидеть! А там шиком считается отравить собеседника!
- А я одна, как дура, съела целых пять килограмм торта, – расстроено сказала я.
- И выпила литра три компоту, – безжалостно добавил Вооргот. – Это не человек, а аллигатор...
- Он мне поднес, кстати, – хихикнула я, ткнув пальцев в него.
Все обернулись к Воорготу...
- После того, как сам попробовал, не слишком ли холодное для тебя, – отбрил Вооргот.
Я покорно кивнула, невольно потянувшись телом к нему – я пила из его рук.
- Я вижу, вы уже спелись, – неодобрительно сказал Логан. – Но сначала надо пожениться!!! – жестко и хмуро приказал он. – Лу, ты не должна давать себя в обиду до свадьбы!
От неожиданности я ткнулась в спину Мари.
- Ты не обижай ее, Вооргот, – задохнулась от смеха Мари. – И после свадьбы тоже, пожалуйста!
- Я что, импотент, что ли!? – огрызнулся Вооргот.
- Так, или вы закончите, или я кого-то из вас пристрелю, – пригрозила мама.
- Вы развращаете ребенка! – негодующе сказала я.
- Ой, Лу, – прижала меня к себе на мгновение мама, заглянув в глаза и поправив челку. – Скоро у тебя самой будут дети, надеюсь такие же красивые, как вы оба... Даже не верится, – она вздохнула. – Давно ли ты бегала такой крошечной и веселой? Никак не могу представить тебя взрослой, ты мне все чудишься маленькой, – печально сказала она, поцеловав меня в лоб. – Как вы взрослеете!
- Родители всегда жалеют, что дети взрослеют, тогда как для них самих это радость...
- А вы бы Логан помолчали, вы ведь не имели детей... Их отношение к нам – такая и мука и радость, которую вы и представить не можете, – с тоской сказала она. – И всегда горюешь, когда теряешь эту безусловную детскую любовь, этот комочек счастья, ведь вы этого не делали...
- Как не делал? – ласково сказал тот, взъерошив мои волосы. – Вот стоит!
А потом с какой-то странной и не свойственной ему тоской, тоской по потерянным моим детским годам и крикам “папа”, сказал:
- Эх, если б знал, что получится такой ребенок, как Лу, наделал бы больше от многих и помнил бы каждого!
Мы с Мари на пару дружно хихикнули.
- Забавно, – сказала я. – Учту наставления всех родителей...
- Я тебе учту! – пригрозил Логан. – И ты Вооргот, не выпускай ее из рук, а то такой бандиткой может стать!
- Не выпущу, – пообещал тот, крепко прижав меня к себе.
- Ну-ну, – ворчливо сказала я. – Ты тоже прислушивайся к советам – не обижай меня до свадьбы! – выпалила я, резко вырвавшись из его рук под смех остальных.
Я тоже смеялась во все горло.
- Не обижу, – ласково пообещал Вооргот, тепло глядя на меня, и мы с Мари опять фыркнули от смеха.