— Нет. Просто я уже выспалась. Можно я умоюсь и сама схожу в харуш?
— А как ты себя чувствуешь после вчерашнего? Может, пусть лучше Эрда сходит?
— Я себя прекрасно чувствую. Ничего не болит, — она дотронулась до своего носа, провела рукой по щеке. — Знаешь, всё напоминает страшный сон… Так можно? Я просто хочу сама принести для тебя еду. Ты сегодня никуда не уйдёшь? Дома будешь?
Буршану вдруг стало тепло от её слов. «Может, всё наладится? Как естественно она сказала про дом… Похоже, она смирилась со своим положением. А голос… Такой тёплый… проникновенный…»
— Я сегодня дома целый день и если хочешь, мы проведём его вместе. Я покажу тебе долину Трёх Озёр. Мы сходим в грот, где находится Алтарь Солнцеликой Гизеры. Просто пройдёмся по нашему селенью или прогуляемся по лесу. Хочешь?
— Конечно. С удовольствием!
В её глазах он увидел радость и истолковал её по-своему. Он был уверен, что Таня после вчерашнего случая смягчилась и ей доставит удовольствие провести весь день вдвоём. Таня же была рада любым прогулкам на людях, лишь бы не оставаться с ним наедине. Только боялась она не Буршана. Боялась себя. Вчерашнее происшествие показало, насколько он может быть нежным и заботливым, а воспоминание о его поцелуе до сих пор жгло губы. Таня с ужасом понимала, что князь начинает ей нравиться, а это совершенно не входило в её планы. «Не хватало ещё влюбиться в него!» — подумала она, а вслух сказала:
— Тогда я пошла мыться.
Она легко встала с кровати. Быстро надела блузу и сарафан. Подхватила простынь, в которую её вчера завернул Буршан, обулась и поспешила к дверям. Внизу она встретила Эрду. Девушка укладывала в печь дрова. Таня знала, что, независимо от того, тепло на улице или нет, утром печь растапливали.
— Доброе утро, госпожа.
— Доброе утро, Эрда. Как ты вчера погуляла?
— О, госпожа! Просто чудесно! Я много танцевала и познакомилась с юношей из Синей Дали. Его отец — гончар. И он сам склонен к гончарному делу, хотя ему больше нравится не кувшины и плошки делать, а всякие украшения. Смотри, что он мне подарил. — Эрда потянула шнурок на шее и у неё в руках оказалась какая-то фигурка. Девушка положила её себе на ладонь и показала Тане. Это была рыбка из обожжённой глины, покрытая глазурью.
— Какая прелесть! — повертела её в руках Таня. — Да этот юноша талантлив! Смотри, как всё чётко он прорисовал, как подобрал краски… Молодец. Он симпатичный?
— Да, очень. У него светлые волосы, как у моего господина и карие глаза, а когда он улыбается, у него ямочки на щеках. Сигдар с друзьями остановился в харуше. Ведь до Синей Дали им добираться почти сутки. Сегодня он будет целый день в нашем селенье, а завтра утром они отправятся домой. Я хочу отпроситься у господина на некоторое время, что бы погулять с Сигдаром.
— Как долго ты оставалась на поляне?
— Мы с девушками, с Сигдаром и его друзьями вернулись только под утро.
— Значит, ты не выспалась? Тогда отдыхай. Я сегодня сама схожу в харуш за едой.
— Ой, как хорошо! — обрадовалась девушка. — Только отдыхать мне некогда. Я к Милане за молоком пойду. Князь очень любит молоко парное. Потом по дому все дела надо быстро сделать, что бы князь меня отпустил.
— Если что — я замолвлю за тебя словечко.
— Спасибо, госпожа.
Часть 4 глава 8
Таня вышла из дома и направилась, не торопясь, в харуш. Погода была солнечная, тёплая. Пение птиц поднимало настроение. А ещё ей нравился здешний обычай здороваться со встречными селянами. Люди здоровались, даже если не знали друг друга. Несколько мужчин, попавшихся ей навстречу, заговаривали с ней, желая познакомиться. Но стоило Татьяне сказать, что она живёт в доме князя Буршана, как те сразу извинялись и шли по своим делам.
— Я смотрю, ты пользуешься популярностью у наших мужчин, — услышала она ядовитый голос.
— И тебе доброго утра, Радана.
— И куда это ты отправилась одна, если не секрет?
— Не секрет. В харуш.
— В харуууш? Так ты, выходит, не женщина Буршана, а его прислуга? — презрительно скривила губы девушка.
— А прислуга всегда делит по ночам ложе с князем?
Радана злобно фыркнула.
— Послушай, я не понимаю, из-за чего ты злишься на меня? Я не виновата, что Буршан тебя выставил из дома. И не виновата, что он выбрал меня. К тому же, он не особенно моим мнением интересовался. Просто сказал, что я пойду с ним и всё.
— Ещё скажи, что ты этому не рада. — Съязвила Радана. — Или у тебя кто другой на примете?
— Даже если и есть кто, то, какое тебе до этого дело? — хмыкнула Таня и пошла в харуш.
Если бы она только могла предположить, к чему приведёт её последняя фраза, то промолчала бы.
Радана злобно посмотрела в след удаляющейся женщине. Затем на её лице появилась гаденькая ухмылка, и она поспешила к дому Буршана.
Буршан проверял остроту лезвий своих ножей и клинков, когда дверь в дом распахнулась и на пороге появилась Радана. Князь удивлённо приподнял бровь:
— Что-то забыла? — спросил, вместо того, что бы поздороваться.
— Нет. Просто зашла в гости… Не возражаешь?
— Я не привык к незваным гостям, — холодно сказал мужчина.
— Не беспокойся. Я ненадолго. Хотела только узнать, как тебе живётся с новой женщиной?
— Хорошо живётся.
— Хозяйкой её хочешь сделать?
— Допустим…
— Надо же, какой опрометчивый поступок… А я тебя всегда считала умным мужчиной.
— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился Буршан.
— Красивая женщина — чужая женщина. Ты никогда не думал об этом?
— Не совсем понимаю, Радана… К чему ты клонишь?
— Ну, как же! Мужчины разум теряют от её красоты. Взять хотя бы вчерашний праздник… Сарук её к себе звал, камнями драгоценными заманивал, и купцы, я видела, глаз с неё не сводили. Да многие мужчины её вчера глазами прямо ели… А уж как они с Рубериком танцевали! — она заметила, что князь сжал челюсти, и продолжала разливать свой яд. — Если бы я не знала, что она твоя женщина, решила бы что они пара…
— Завидуешь её красоте?
— Чему там завидовать? — скривилась Радана. — Я тебя жалею.