— Отлично. — Таня подумала, что, в крайнем случае, сможет оплатить нужные ей изделия из тех оставшихся денег, что дал ей Буршан. — Тогда я сейчас пойду к этому… Петраш, да? Вот. Пойду к нему и закажу кое-что. Как мне его найти?
Часть 5 глава 3
— Как это понимать, отец! — как только за Таней закрылась дверь, Буршан вскочил из-за стола, давая выход гневу.
— Что именно? — спокойно спросил Карушат и медленно поднялся вслед за сыном.
— Ты слишком откровенно смотрел на мою женщину!
— Разве? — усмехнулся тот, но усмешка сошла с его лица, когда он встретился с тяжёлым взглядом сына.
Глаза Буршана метали молнии. Губы превратились в тонкую полоску. На скулах ходили желваки.
— Остынь. Мне не нужна твоя женщина. Я не сводил с неё глаз только потому, что… потому, что она очень напоминает мне твою мать. Не лицом, нет, а выражением глаз, жестами, улыбкой, манерой поведения… Так открыто смотрят и улыбаются только те женщины, которые пришли в Горушанд из другого мира. К тому же такая фигура, как у неё, большая редкость не только в Голубой Дали, но и во всём Горушанде. Ведь Таня чужеземка? Я не ошибся?
— Руберик сказал тебе?
— Нет. Руберика я не видел давно, поэтому он ничего не мог мне сказать. Ольга, твоя мать, тоже, как и Таня, попала в наш мир, пройдя через Врата. Поэтому чужеземку я сразу отличу от любой другой жительницы нашего мира. Хоть и речь у нас одинаковая, и похожи мы по облику и разуму.
— Ты никогда не говорил, что мама была чужеземкой. Почему?
— Узнал бы ты, что она — чужеземка и что? Что бы это изменило? А вот сейчас как раз подходящее время поговорить об этом. Мне хорошо знакомы те взгляды, которые Таня на тебя бросала. Она ведь пленница, да? — спросил Карушат и тут же сам ответил на свой вопрос. — Да, пленница. И она знает, что она пленница. Ты ведь постоянно ей напоминаешь об этом. — Уверенно добавил он.
— Но как ты догадался?..
Карушат проигнорировал вопрос сына и задал свой:
— Ты решил покорить её, сломать… Верно?
— Да, отец. Я не привык, что бы женщина вела себя со мной так дерзко, так вызывающе надменно…
— Ну и как? Покорилась она тебе?
— Слишком мало времени прошло с того момента, как она вошла в мой дом. Иногда мне кажется, что да, но иногда я ловлю такой взгляд…
— Эту женщину надо не ломать. Её надо любить. Только своей любовью ты сможешь добиться того, что она полюбит тебя.
— Почему ты решил, что мне нужна её любовь, а не покорность?
— Потому что, когда любишь женщину, одной покорности мало. Хочется ответной любви.
— С чего ты взял, что я люблю её? — ни один мускул не дрогнул на лице молодого князя.
— А разве это не так? — спросил отец.
Буршан отвёл глаза и, молча, сел. Карушат последовал его примеру.
— Эрда, девочка! — позвал он.
Эрда поспешила на его зов.
— Сделай нам, милая, ещё отварчика.
— Да, господин.
Карушат посмотрел на сына:
— Если чужеземка просто покорна, значит, ей хватило ума затаиться. И, значит, рано или поздно она найдёт способ покинуть тебя. Таня достаточно умна и я думаю, что она специально изображает из себя такую милую и послушную. Поверь мне, сын, она ждёт удобного случая, что бы сбежать. Но если она тебя полюбит, то будет предана тебе всю жизнь. Поэтому постарайся добиться её любви.
— Если мне будет нужна её любовь, я поступлю так, как поступают многие — схожу к Яге за любовным напитком.
— И будешь всю жизнь жить с мыслью, что однажды действие этого напитка закончится, и вместо любви тебя будет ждать в лучшем случае равнодушие. Ты спрашиваешь, с чего я взял, что ты любишь её? Буршан, я видел, как ты смотрел на неё. Ни на одну женщину ты так не смотрел прежде. Ты был готов даже меня, своего отца, вызвать на поединок, если я преступлю грань дозволенного. Признайся, если не мне, то себе, что ты любишь чужеземку. И, самое главное — не скрывай свои чувства от неё. Пусть она знает о твоей любви.
— Я и тебе не боюсь признаться, что люблю её. Боюсь только, что менять что-либо поздно. Вряд ли что-то изменится, если я признаюсь ей в своих чувствах. — Покачал головой Буршан.
— Никогда ничего не поздно менять, поверь мне.
Появилась Эрда с двумя чайными кружками и большим керамическим чайником на подносе.
— Ступай. У нас тут будет серьёзный разговор. — Отпустил её Буршан.
Как только девушка ушла, Карушат сказал:
— Как тебе поступать с Таней — решай сам. Можешь продолжать вести себя с ней так же, можешь попытаться что-то изменить. Это твоё дело. Жаль только, если ты потеряешь эту женщину. Но я шёл к тебе по другому поводу. Ты же знаешь, что на пятый день солнцестояния у нас встреча глав кланов и Старейшин в Зелёной Дали?
— Да, отец, знаю.
— Ну, так вот, я хотел кое-что обсудить с тобой. Дело в том, что я отправлюсь в Зелёную Даль раньше, чем ты и Старейшины. У меня есть некоторые мысли, и я хотел обговорить кое-что с Ядивом наедине прежде, чем соберутся представители других Далей. Мне нужно твоё одобрение. Если тебе не понравится то, о чём я хочу говорить, то… — Карушат развёл руками.
— Я слушаю тебя, отец.
Мужчины так увлеклись обсуждением будущей встречи, что не заметили, как пролетело время.
— Засиделся я у тебя, сын, а ведь…
Договорить Карушат не успел. Дверь распахнулась и на пороге появилась Фиоза.
— Карушат, могу я поговорить с Буршаном. — Взволнованно проговорила она.
— Что-то случилось?
— Я не знаю… Мне кажется… Я могу ошибаться… Вдруг я зря переживаю… — пролепетала девушка под внимательным взглядом Буршана.
— Фиоза, успокойся, — мягко сказал Карушат. — Говори, что тебя так взволновало?
— Таня… Она пошла к кузнецу, заказать какую-то вещь из металла… и вот… её слишком долго нет. Я думаю, как бы чего не случилось…