Он помахал передо мной рукой без напульсника.
— Ну и что? Без напульсников походил, и не заметил? — спросила я.
Он ошалело посмотрел на свои руки, сложил их одна на другую, потом "другую на одну", и опять одна на другую, и так далее. Вот ромашка, редиска и прочие овощи жизни…
— Все? — спросила я, положив свою руку сверху. Парень пару раз дернулся, но все же передумал.
Я улеглась и почти уснула, но тут пришла Ира. Тадыцк!
— Я принесла завтрак!
— Сейчас кто-то будет выносить Иру ногами вперед, — сказала я.
— Не надо, кушать-то тоже надо!
— Иру!
Я внаглую продолжила спать.
— Пошли есть, а, — позвал Подушка. — О-оль! Оль!
Пришлось встать, слезть с тумбочки и усесться на последней ступеньке. Тут силы меня покинули, и я, подперев голову кулаком, собралась опять уснуть.
— Вот-вот-вот! Все! Кушаем-с! — распорядилась Ира.
А кушали мы чипсы, шоколадки и запивали их спрайтом. Все уже закончили кушать, а я все жевала. Хорошая жвачка! Подушка удивленно смотрел на меня, Ира — на него.
— Ты чего? — спросила Ира. Подушка смотрел то на меня, то на нее. — Что так долго можно жевать? Жвачку!
Ирка тоже стала жевать. Тут проснулся Одеяло.
— А вы что едите? — спросил он.
— А ты не ел? — удивилась Ира.
Дали и ему покушать. Он снова чуть не заснул.
— Есть что-то попить! — взбодрился он.
Допили, доели… Все!
— Все пошли по туалетам! — скомандовала Ира.
Мы дружно поплелись умываться. Бодрит! Правда, вернулись и опять стали клевать носом.
— Давайте, кто дольше продержится и не зевнет, — сказала Ира, зевая.
Мы все приготовились бороться с зевотой. Вдруг Ира оживилась и собралась зевнуть, но ее опередил Подушка, зевая во весь рот, Ира следом. Тут пришла и моя очередь, я всласть зевнула. В итоге самым стоическим оказался Одеяло, который зевнул самым последним. Тут вернулись наши с завтрака, все такие бодрые, шумные. Ужас…
— Что же вы такие… бодрые, как — последнее слово вырвалось с трудом. — Волны! — изображая сдерживаемую тошноту, сказала я.
— Ага, точно! Только лучше так, — начала Ира. — Какие жизнерадостные люди! — с восторгом сказала она. — Какие жизнерадостные люди! — весело сказала она. — Какие жизнерадостные люди! — спокойно сказала она. — Какие жизнерадостные люди! — презрительно сказала она. — Какие жизнерадостные люди! — подавляя тошноту, сказала она.
А теперь репетиция. Ужас! Не уснуть бы! В итоге вместо Halleluiah было А-а-а-а-я-а-а. После репетиции нас отвели на греческую эстраду. Опять эти шарады…
— Ольга, отгадай, — ныла Ира, угадав на свою шею. Я уже давно поняла, что она изображает эстонцев, другие — еще нет.
Я встала и как следует зевнула, прикрывая рот растопыренными пальцами.
— Эстонцы! — тут же угадали все. — Иди, загадывай.
Я залезла на эстраду и принялась по ней бегать. Ну вот, и разогрелась, и спать не так охота.
— Ольга, не мельтеши, — прогневалась Ира.
— Вот именно это я и загадывала, — усмехнулась я. — Иди! Показывая фразу "Не тупите!"
— Как я ее изображу?
— Попробуй показать, что это относится к эстонцам, — посоветовала я.
Как она изображала, я не смотрела, но вскоре услышала ее дикий возглас:
— Да не тупите вы!
— Ну, вот вам дали прямой намек.
На этом игра закончилась. Мы сходили на дачу, где не пробыли и пары минут, на мостик, который прошли со свистом, к «предпляжью», где мы с Ирой спали на скамеечке, привалившись к столбу, к дереву желаний, где Ира долго спала посреди дороги, тормозя очередь, и снова на дачу. А там и обед. Пришли мы в столовую первые, долго ждали, пока все поедят, не выдержали и ушли на балкон, а там пришли эстонцы. Мы уселись на перила, обнявшись с колоннами. Игры со смертью! Зато как красиво! О, но обедающие эстонцы — это интереснее, особенно Подушка, который донес ложку до рта и стал зевать. Только полностью прозевавшись, он, наконец, съел то, что в ней было. Но Одеяло меня приколол больше! Потянувшись за чем-то, он залез рукой в свой суп. Подушка чуть не подавился, заметив это, и снова принялся зевать над ложкой. Наконец, они вылезли оттуда, и мы отправились в медпункт за аскорбинками. Ура, дача!
— Так, люди, кто как хочет, а я спать! — сказала Ира.
— Я тоже, — кивнула я.
— И я, — согласился Подушка.
— И я, — поспешил сказать Одеяло.
— Как обычно, под матрасом! — усмехнулась Ира.
— Ирка, не издевайся, дай человеку поспать нормально! — заступилась я за бедного Одеяло.
— Пусть выбирает себе коечку! — усмехнулась Ира.
Он выбрал и лег на соседнюю кровать, головой к ее ногам. Долго она шугалась его.
— Не маячь! — завопила она, но Одеяло уже спал. Тут и Ира уснула.