Подушка ничего не понял, пожал плечами и плюнул.
— Наконец-то, плюнул, что не понимает, — усмехнулась я.
— Долго мы этого ждали, — хихикнула Ира.
Мы вернулись обратно на дачу. Доунтваряк как раз играл, мы внаглую не пошли на зарядку. Все ушли, я принялась складывать одеяло: пополам, еще пополам, потом уголки загнула и еще разок пополам.
— Оригами, — усмехнулась Ира.
— Нет, все кости Одеялу сломала, — сказала я.
— А Подушка не складывается, — загрустила Ира.
— Ага, не складывается, — я изобразила великого культуриста. По крайней мере, сложно будет сложить.
— Зато сворачивается! — Ира свернула подушку в аккуратный валик.
— Ты ее с матрасом перепутала, — расхохоталась я.
Одеяло в это время делал что-то свое эстонское. Ире стало жутко интересно, и она пошла смотреть. Одеяло воспользовался моей тактикой и стал прятать от Иры руки. Только вот он не рассчитал, что Подушка тоже был здесь. Я еле-еле оттащила Подушку оттуда. Пусть уж Одеяло всласть поиздевается над Ирой.
— Эй, ты чего спер из моей тумбочки? На воре и шапка горит! Чего спер? — вопрошала она.
Я усадила Подушку на Ларискину кровать, с которой он продолжал заглядывать, вытягивая шею.
— О-о, пополнение в стаде жирафов произошло, когда эстонцы прибыли на Украину! — траурно сообщила я.
— Нет, я с рождения такой. Все бы куда-нибудь залезть, — опроверг мои скорбные мысли Подушка. — Одеял, ну хоть бы мне покажи!
Одеяло показал ему за спиной пустые руки.
— А-а, ну так не интересно, — разочаровался парень. — Я это уже видел!
Ира вытаращила глаза.
— Рассыпчатую пудру спер? — воскликнула она.
Подушка скривился от одного воспоминания.
— Вспоминаешь вкус? — усмехнулась я.
— Иди лизни, — ответил эстонец.
— Ну, сейчас прям! На слово верю! — ответила я.
Одеяло продолжал дурить голову Ире. В итоге он изобразил, что у него что-то хрупкое, и убежал из комнаты.
— Нет, он все-таки спер мой лак! — категорично заявила Ира и побежала за ним.
— Блин… — протянула я, и дальше мы с Подушкой в один голос продолжили. — Ацетон он спер!
Послышался грохот.
— Они с ума сошли? — удивился Подушка.
— Нет, просто бегают, — ответила я за них.
— Шли бы они на зарядку, — усмехнулся парень.
— Может, добегут, конечно, но не факт, — я пожала плечами.
— А ты видела, что ли, баночку тоже? — спросил Подушка.
— Ыгы…
Подушка снова скривился.
— Что? Ацетон на рану? — спросила я.
Подушка отчего-то завис и долго соображал. Я следила за Ирой, которая беспощадно гоняла Одеяло. Парень залез на кресла, Ира их отодвинула, парень поскорее соскочил и побежал вниз по лестнице. Ира, громко выражаясь, задвинула их обратно и поспешила за ним на первый этаж. Теперь послышался грохот и там.
— А ты что? Видела? А ацетон — это что? — ожил, наконец, Подушка.
— Ну, жидкость для снятия лака. У Ирки с ацетоном, — ответила я.
— А-а-а… — еще глобальнее задумываясь, протянул Подушка, и неожиданно откинулся на кровать с громким стуком.
— Ты чего? Совсем? — спросила я.
— А, а, — покачал головой он.
Теперь не поняла я.
— Так, теперь уже я вишу. А ну-ка вставай. Будем коленный рефлекс вырабатывать. Стукнули по колену, и ты встал, — сказала я.
Подушка поднял только голову и снова ей помотал.
— Ну и лежи тут! — отмахнулась я.
Я спустилась и пошла к двери.
— Эй, ты куда? — всполошился Подушка.
— Дверь закрою. Пусть хоть дверь будет закрыта, — ответила я, закрыла дверь, сходила за ключами и ими старательно пошуршала, а потом потопала погромче. Подушка побежал к двери стал нажимать на ручку, чтобы ее открыть, я вцепилась в нее клещом. Тут послышался какой-то шум из комнаты.
— Да, Одеяло! Да сдурел что ли? — завопил Подушка.