— Й-я, — заикнувшись, ответила Ира. В комнате стояли близнецы, с которыми мы познакомились на днях.
— Вы куда, откуда и зачем? — спросили нас из соседней комнаты. Имелось в виду, собираемся мы на завтрак или нет.
— Ждем ночного вожатого, который нас на завтрак поведет, — ответила Ира.
— Размечтались, ночной вас не поведет! — ответили нам близнецы.
— Он нас даже на зарядку не повел! Нехороший! — наябедничала Ира.
Тут мы поняли, что мечтать вредно, ибо никто никуда нас не поведет! Но неожиданно прибежал Андрейка.
— А ну быстро, быстро, быстро! На завтрак! — скомандовал он.
— Трусцой… по утрам… вредно! — проинформировала его я.
На нас как следует гаркнули.
— Ты пять минут потратил на ор, а мог бы потратить на что-то более полезное! — сказала ему Ира, которая засекала время его крика.
— Чтобы через пять минут были во дворе! — скомандовал Андрейка.
— Эх… я туда не добегу… за минуту, — горько вздохнула я.
— И я, — солидарно всхлипнула Ира.
— И я, — согласились остальные девушки.
Эстонцы уставились на нас, как на ненормальных.
— Два дня и ночь ехать, чтобы дойти до заветного двора, — сказала я.
— Тогда на улицу выйдите! — изменил приказ Андрейка.
— Ага, это 15 минут здорового бега, причем не трусцой, а спринтерского, — разуверила его я.
— Нет, минут 20 все же, — прикинув, поправила Ира.
У Андрейки приключилась истерика с битьем кроватей по их лакированным бочкам, потом он ушел, хлопнув дверью.
— Он нас не заметил, — удивленно сказали близнецы.
— А нас тоже. Потихоньку теряет навык… ора, — констатировали факт эстонцы.
Мы спустились вниз через 10 минут. Андрейки там уже не было, и мы поняли, что идти придется самим. Тут мелкие стали галдеть, кто же их поведет на завтрак.
— А вы сами дойти не можете? — спросили мы.
— Можем! Можем! Можем! — тут же отозвались они.
— Знаем, как вы можете! — усмехнулась я.
Все стали собираться на завтрак, а Ира с Одеялом решительно стали маяться дурью.
— Я в тебя палкой запущу! — сказала ему Ира.
— А я кипарис выдеру! — ответил ей тот.
— Не сможешь!
— Смотря какой кипарис!
Мы с Подушкой ушли вытаскивать мелких из комнат.
— Что ты такое делаешь, что они у тебя из комнаты выскакивают? — удивился Подушка, наблюдая стремительно пустеющие комнаты, которые закрывала я, и с трудом выпроваживая мелких из тех, который закрывал он.
— А ты погромче ключами погреми! — посоветовала я.
— А-а! — просиял парень.
Мы вышли, и я увидела Одеяло-кипарис с кучей шишек, застрявших у него в волосах.
— Это я пыталась кипарис выдернуть, в итоге Одеяло в ходячий кипарис превратился! — похвасталась Ира. Знаем, знаем, долго ты в него шишками кидалась…
Мы повели мелких. Какая-то особенно наглая с разбега налетела на Иру. Та опешила, но ненадолго. Все же русская!
— Легкая, — сказала она и перекинула ее через плечо.
— Эй! — завопила девчонка и стала молотить Иру по жизненно важному органу, находящемуся ниже спины.
Ира быстро взяла девочку как нужно, та радостно вертелась. Тут кто-то подбежал к Подушке, он посмотрел на меня.
— Не-э, — протянула я и отбежала от него подальше.
Его принялись дергать за руку, он наклонился, его стали дергать сильнее, он поднял руки.
— Мы так не играем! — обиженно сказали мелкие.
— Естественно. Попробуйте, допрыгните, — усмехнулся Подушка.
Мелкие попрыгали, попрыгали и отстали. Подушка опустил руки, его тут же снова начали дергать.
— Дергайте на здоровье, — разрешил он.
Одна предприимчивая мелкая уже пристроилась на руках у Одеяла. Она быстро смекнула, что с тормозящими эстонцами нужно обращаться предельно кратко и ясно.
— Опусти руку! — попросила она и тут же запрыгнула на него, обхватив за шею. — А теперь можешь идти дальше.