— Я хочу сходить в туалет, а тут Подушка, — сказала Лариса.
— Как-то неудобно, — закончила за нее я.
— Ольг! — взвизгнула я.
— Стребуй с Подушки честное слово, что он не займет твою кровать, — посоветовала я.
— Подушка!
— Что?
— Повтори то, что сейчас Ольга сказала, — попросила Лариса.
— Стребуй с Подушки честное слово, что он не займет твою кровать.
— Не придуривайся!
— М? — хитро спросил он.
Она cтребовала с него слово и ушла. Подушка долго стоял на моей тумбочке, я изображала сон и даже посапывала.
— Слонопотамка! — недовольно сказала Ира.
— Ага, — подтвердил Одеяло, и снова послышалось мерное посапывание и похрапывание.
— Спелись, — констатировала факт я.
— В два голоса. Дуэт! — кивнул Подушка.
— Даниссимо!
— Ольг, ну не спи! — воскликнул Подушка.
Я удивленно на него вылупилась. С чего бы это мне не спать?
— Спокойной ночи? — спросила я.
— Спокойной ночи, — кивнул он. — Эй, нет!
— Первое слово дороже второго! — сказала я и перелегла, причем нарочно посредине кровати.
— М-ы-ы-у, — протянул Подушка, изображая слово «нет».
— Ага-а-а-у-у-у ням-ням, — я снова изобразила, что сплю.
— Не, а я где спать буду? — спросил Подушка.
— Cпроси ты немного по-другому, я бы тебе ответила… жопой об косяк!
— У-у?
— Му! Коровушка!
Послушались шаги в коридоре.
— Домычались, — вздохнула я. Дверь открылась, и в комнату проник луч фонаря. Я подняла руку со знаком победы, потом состроила собачку в луче фонаря.
— Ольга, хорош прикалываться! — возмутился вожатый.
— А я думала, кто тут пришел! — хихикнула я. — Фонарик дай, я тут всех разбужу! — это я уже сказала громко.
— Мм? — проснулся Одеяло, высунулся посмотреть, кто там стоит, ужаснулся, что вожатый, и снова спрятался, потом осторожно вылез.
— Ирка, чего не спишь? — спросил вожатый. Да, Одеяло с растрепанными волосами, впотьмах и спросонья очень похож на Ирку!
— Спокойной ночи, — ответил Одеяло и улегся, показывая, как у него дрожат руки.
Ирка схватилась за голову и покачала головой.
— Ба, у Ирки спросонья голос выше, — сказал наблюдательный вожатый.
Ирка зажала себе рот и сползла на подушку. Одеяло спустил руку и помахал ей перед вожатым. Вожатый на нее — ноль внимания, будто она трижды не Иркина.
— Ха-ха-ха! — расхохотался Подушка.
— А у Ольги ниже, — сказал вожатый и закрыл дверь. В следующую секунду раздался хохот в четыре голоса. Вожатый вернулся. Да, еще и раздваивается у нас с Иркой голос! Ирка свесилась с кровати.
— Дай поспать, а! — пробасила она.
Вожатый окончательно ошалел и ушел. Пришла Лариса.
— Что это от вас вожатый в таком шоке ушел? — спросила она.
— Мы ему сказали, что промышляем каннибализмом, — тебя съели! — сказала Ира.
— Вот почему он на меня посмотрел, как на привидение, — покивала Лариса, наступила на ногу Подушке и упала на него.
— Теперь ты на меня падаешь? — спросил он.
— Ага. А ты тут до сих пор сидишь? — спросила она у него.
— Сижу, спать собираюсь, — ответил он.
— Собирайся, и, наконец, все же спроси у Ольги, будь Одеялом! — напутствовала она его и улеглась к себе. Одеяло захихикал.
До Подушки немного погодя дошло, что от него хотят.