— Иди в другую комнату переодеваться. Или ты тут стриптиз устроишь? — не выдержала Ира.
Подушка с Одеялом с ужасом посмотрели на Ларису. Лариса встала в позу. Темненький с сереньким посмотрели на Подушку.
— Она тут стриптиз собирается показывать! — наверное, он именно это сказал по-эстонски.
— Ни фига себе! — в один голос сказал серенький и темненький тоже на эстонском. Лариса фыркнула и ушла в другую комнату.
Одеяло резко погрустнел и добавил на эстонском, наверное, так:
— Ирка тоже периодически показывает!
Подушка захохотал. Ира погрозила ему кулаком.
— Я все слышалала! — сказала она.
Подушка воодушевился и снова стал что-то рассказывать, тыча то в Ирку, то в меня. Я нахмурилась. Одеяло это заметил и что-то сказал про меня на эстонском. Темненький и серенький засмеялись.
— Что же он такое плоское сказал, что даже эстонцы поняли! — удивилась я.
Подушка потыкал пальцем за спину и снова заговорил.
— Что там про стену говорит? — удивилась Ира.
— Наверное, это он про Ларису, — подумав, сказала я.
— А он уверен, что она там? — на полном серьезе спросила Ира. Мы расхохотались, Подушка был так увлечен своей новой эстонской публикой, что не слышал этого. Итог. Он дотыкался пальцем.
— Я прибью этого наглого эстонца! — низким рыком сказала Ира.
— А я тебе помогу! — таким же голосом ответила я.
— Что-то случилось? — спохватился Одеяло.
— Р-р-р, — рыкнула на него Ира.
— О-оу… — смекнул Одеяло и поскорее сел на тумбочку, а потом перебрался на Иркину к эстонцам и там включился в разговор.
Мы с Иркой быстро обсудили план действий с помощью каменного языка, поругались эстонцев и решили, что больше мы с ними разговаривать не будем вообще. И тут мы заметили, что темненький за нами наблюдает со всевозрастающим интересом. Он встал, его место тут же занял серенький, которому Подушка продолжил докладывать, а темненький сел на нижний ярус мой кровати. Я поспешила пересесть к нему на кровать, он напугался, но кричать не стал. Хорошая выдержка! Я помахала ему рукой, он в ответ помахал мне. Я возрадовалась и начала было что-то говорить.
— Эх, ты же не понимаешь по-русски…
Он тоже начал было говорить, но спохватился и грустно сказал, наверное, тоже самое, только про нас. Я вопросительно пискнула, он ответил мне утвердительным писком. О, есть контакт! И мы с Ирой стали дружно объяснять ему, какие Подушка с Одеялом нехорошие, и как они ему все наврали. Он нас прекрасно понял даже без слов, отличный парень! Теперь на нас стали дико коситься Подушка с Одеялом. Мы переселились ко мне на кровать, ибо Иркина была в недосягаемости, и стали попискивать там. Теперь эстонцы начали изображать что-то уже в лицах. Я присмотрелась. А, это они рассказывают историю про половник с вилками. Одеяло изображал Ирку, Подушка меня, а бедный серенький был и Подушкой, и Одеялом, поэтому не понял никакой разницы. Ира размяла руки, я постучала по голове, темненький нас обеих потыкал, покрутил пальцем у виска и отмахнулся от них. Типа, ну их, нехорошие они, давайте дальше говорить. Мы с Иркой похихикали и стали показывать темненькому, какие Подушка с Одеяло тормозные и тупящие, и что им по пять раз все надо объяснять. Тут зашла Лариса и застыла посреди комнаты, наблюдая за двумя непрерывно жестикулирующими кучками.
— А я думала, тут есть хоть один нормальный, — сказала она и ушла.
— Ира! — показав на себя, сказала Ира.
— Ольга! — темненький ткнул пальцем в меня.
— Ага! — порадовалась я.
Ира задумалась, как же теперь спросить, как его зовут.
— М? — спросил он, указывая на себя. — Сильвер.
Я похвалила сообразительного эстонца, он возгордился.
— Ольг! — позвал Подушка. Я не отреагировала.
— М? Мы-хы-хы, — покачала головой Ира.
— Меня слишком долго звали Леной, — сказала я.
— А? — не понял Сильвер.
— Лен, Лен, — покричала я и сама же обернулась на зов. — А?
— А! Ага, — кивнул Сильвер, сообразив, о чем я.
— Лен? — удивился Подушка.
Темненький схватился за голову.
— Во-во! — подтвердила Ирка.
Подушка выпал в осадок вместе с Одеялом и сереньким.
— Ольг, привет! — в комнату залетела Ксюша. — Ой, Подушка перекрасился? Вы что тут делаете? Мы уже с завтрака вернулись.
Мы с Ирой принялись в два голоса костерить ночного вожатого, который не додумался за нами вернуться. Сильвер следил за нашим разговором как ни в чем не бывало, вслушиваясь в интонации.
— А ты чего суешься! Дай поговорить, а то сейчас рассыпчатую пудру под нос суну! — пригрозила ему Ксюша.
Сильвер отшатнулся, но ничего не понял. Я в лицах изобразила ему, что было с Подушкой после вдыхания пудры, эстонец устрашился и замахал руками, отказываясь. Видимо, Подушка ему рассказал про рассыпчатую пудру. Ксюша с нами попрощалась и сказала, что будет нас ждать у себя после завтрака.
— М? — спросил Сильвер.
Я выразительно поработала воображаемой ложкой и, пожав плечами, подняла руки к потолку. Сильвер тоже «поел» и кивнул, я выразила крайнюю растерянность.
— А! — всполошился он.
— Пошли, — я махнула ему рукой и мы с Иркой и с эстонцем ушли, провожаемые взглядами оставшихся в комнате.
Зайдя в столовую, мы бравенько стали разговаривать с поварами, Сильвер хлопал глазами.
— Мы опоздали, покормите нас, — попросили мы.