— Это ты мне или стене? — уточнила я.
Парень повернулся и снова заговорил по-эстонски.
— Ага, ага, — кивнула я. — Да, именно так.
Подушка снова прервался на полуслове.
— Снова по интонации? — спросил он.
— Нечего было себя дураком обзывать. Ты не думал, что я скоро с этим соглашусь? — спросила я.
Он погипнотизировал меня немного и снова что-то спросил бесцветным голосом.
— Ты с интонацией спрашивай, я тебе, глядишь, что-нибудь отвечу. Только с интонацией, присущей этому вопросу, а не левому, а то отвечу что-нибудь левое, — сказала я.
Подушка повторил вопрос, ничего не изменив.
— Повтори по-русски, я так по-эстонски не понимаю, — разочаровала я его.
Подушка отвернулся обратно. Теперь за голову хватиться надо мне.
— Хочешь, второй стенкой сзади прихлопну, только ты ее переставь! — сказала я.
Подушка снова повернулся ко мне.
— О, даже кровать не ломается! — поразилась я.
— Щас я тебя замочу! — воскликнула Ирка.
— Я те дам замочу! Щас вот прям тут! — не согласился Одеяло.
— Я тебе щас!
— О господи, в душ переместились, — сказал Подушка.
— М? — теперь удивилась я.
— А ты не слышишь?
Пшшш…
— Ирка, давай, я за тебя болею! — крикнула я.
— Я знаю! — ответила Ира.
Мы одновременно с Подушкой схватились за голову, а потом расхохотались.
— О, два придурка! — воскликнула я. — Потом придут и будут сетовать на то, что они мокрые.
— Ага… Потом окажется, что сами себя намочили! Зачем им понадобилось переться в душ? — спросил Подушка.
— А-а!
Тыдыцк!
— Чтобы упасть! — констатировала я.
— Ирка, ты как? — спросил Одеяло.
— Подножки! — бушевала Ира.
— Какие подножки, ты поскользнулась!
— На подножке!
Тыдыцк! Тыдыцк!
— Эй, не ломайте там кафель! — крикнула я.
— Ладно, щас на место повесим, — ответила Ира. Ой, это душ упал!
Подушка посмотрел на потолок:
— Как бы они потолок не проломили!
— Ага, представляешь себе: приходит директор…
— А комната у него затоплена…
— И мы виноваты!
— Нет, они виноваты!
— Но достанется всем.
— Ага.
Тут Подушка снова насупился и отвернулся к стене.
— О, опять! — вздохнула я. — Стеночка, стеночка, скажи мне, чего он к тебе так поворачивается! Может, ко мне так же будет поворачиваться! Что ты там нашел? Древнюю перепись?
— Ыгы.
На стене и вправду что-то было выцарапано. Подушка подвинул матрас, что-то поразглаживал.
— Все равно койку убирать, — сказал он.