— Потому что на синей ты уже был.
— Сейчас на красную схожу, — процедил Подушка.
— Тогда на зеленую.
— И туда схожу, а на желтую вас не пустят.
— Почему это? Я с желтой дачи! — разуверил его Костя.
Костя смотрел в потолок, Подушка — злобно на него.
— Следующая тактика: ревновать к такому большому количеству народа, что самому смешно, — сказала я Косте.
Костя покивал, оценив тактику, а мы спустились вниз. Там долго решали, кто с кем пойдет, в итоге Ксюша всех распределила сама.
— Ладно, пойду с эстонцем. Хорошо, что молчаливый, зато как объясняет хорошо!
— Моя школа! — я погладила себя по голове.
Мы походили вокруг дачи и собрались под кипарисом.
— А теперь, внимание, новый экспонат: Подушка, выглядывающий в окно! — сказала я, не смотря наверх.
Все задрали головы и узрели означенный экспонат, поражаясь моей точности. Мы пошли обратно на дискотеку, поболтались там, затем залезли на Пушкинский грот. Я решила лезть туда на карачках, всё-таки залезла туда и поскорее вцепилась в Даниила, чтобы не упасть.
— Кто-нибудь видит лестницу? — спросила я.
— А? — спросил Даниил. Я ему объяснила. — Ы-ы, — он помотал головой.
Я изобразила ему, что сейчас скачусь с этой лестницы, посчитав все ступеньки. Он посоветовал спрыгнуть вниз с Пушкинского грота. Да, надежнее и легче!
— Кто первый идет? У кого самые крепкие кости? Не смотрите на меня, я в темноте лучше всех вижу…. когда ступеньки перед самым носом, — сказала я.
Решили идти отдельно и на расстоянии, чтобы падение одного не повлекло за собой травмы для всех остальных. Кое-как спустились, никого не потеряв по дороге, и отправились к паровозику.
— Здрасте, здрасте. Мы вернулись! С новым гадом вас!
— Пошел на фиг! — ответили мне.
— Сейчас придет рожконтроль в роже Димы — бильярдного шара.
— Опять будем заградительные сооружения из лавочек строить?
— А что, в прошлый раз строили?
— Ага, и еще и парней оттуда вылавливали.
Я хохотала, парни стали возводить. Я рассказала, как у нас тормозят эстонцы, они — как у них парни боятся пауков.
— Так, по-моему, не парней придется искать, а девушек, — сказал какой-то парень.
— Еще бы знать, кого искать?
К нам заслали самого маленького парня.
— С косищей чья?
— Моя! Моя! Моя! — раздалось со всех сторон.
— Я нарасхват, — хихикнула Ксюша.
— Ксюш?
Тишина.
— Это моя, — авторитетно заявил близнец.
— Нечестно, меня первую поймали.
— С короткой стрижкой, сережки какие-то странные — длинные, до ключицы?
Тишина.
— Ничья? Никто не хочет признаваться?
— Нет, потому что это не сережки. Это волосы! У меня сзади хвостик! — недовольно ответила ему девушка. — Очки протри!
Надежда на парня растаяла, и наши юноши всем скопом пошли искать каждый свою самостоятельно. Крайне непродуманный план. Мы сопротивлялись долго и со вкусом.
— Да уйди ты! Тормознутый какой! Ой, это Даниил. Ксюш, меня поймали тоже! Ой, нет, тормозят, сбегу пока! — рапортовала я, но сбежать не удалось.
Наконец, до парней дошло, что так они ничего не добьются, и они сменили тактику. Каждый из них поймал какую-то одну, и пошли менять.
— Не твоя? Не твоя? Не твоя? Ой, твоя. А это тоже не моя. Не твоя? — и так, пока все не нашлись.
— У нас был способ быстрее и прикольнее, — сказала Ксюша.
— И что теперь? — вздохнула я.
Мы снова все расселись.
— Эй, помогите, люди добрые! Опять убежали! — на поляну пришла Ира и заговорила с украинским акцентом.
— И кто же это от тебя сбежал, Ира? Одеяло, небось, — я ответила тоже с украинским акцентом.
— Уже и украинцы знают про Одеяло и Подушку!