— О-о, блондин! — хохотнула я.
— Точно, — согласилась Ира со своей кровати. Я тоже забралась к себе, помотала кроссовками, они слетели. Одеяло наступил на мой шнурок и шлепнулся на пол.
— Одеял? — с трудом сдерживая хохот, позвала я.
— ЧЁ? — зло отозвался парень.
— У тебя же шнурки не развязаны, — сказала я.
— Какие шнурки? У меня шлепки!
— Ты в шнурках запутался.
— В чьих?
— В моих…
Он подобрал мой кроссовок.
— Что они тут делают? — поругался на них Одеяло, отшвырнул их мне и полез устраиваться на Ириной тумбочке.
Подушка стоял посреди комнаты, я потрясла аскорбинками и тут же получила коронный взгляд Подушки.
— Не смотри так, а то аскорбинку не дам! — сказала я.
Он посмотрел еще жалобнее.
— Не дам! — храбрилась я.
— Кто сахарком воспитывает, кто — аскорбинками, — усмехнулась Ира. — Слава богу, Одеяло так не умеет.
Одеяло состроил нечто похожее.
— Не действует, — сказала Ира.
Одеяло огорчился.
— А вот это уже натуральнее, — похвалила Ира.
Пара репетиций, и будет получаться так же, как и у Подушки, но не буду ему это говорить. Подушка тем временем пытался меня гипнотизировать.
— Не дам, пока будешь рожи строить!
Подушка тут же привел лицо в порядок. Я протянула ему аскорбинку. Он взял и принялся строить рожи, залезая ко мне на кровать.
— Не дам!
Он снова стал нормальным. Так мы и прикончили банку, но как только она кончилась, Подушка принялся за старое.
— У нас еще банка есть! — напомнила я.
— Тогда не буду, — согласился Подушка.
Ира все это время пыталась накрасить Одеяло, тот не поддавался. Я предложила красить гончарным способом, что-нибудь да накрасится. Подушка радостно вертел головой.
— Что? Отдыхаешь? — спросила я у него.
— Ага. Меня никто не красит!
Я изучающе стала осматривать его лицо, он начал медленно отодвигаться.
— Да ладно, я подожду, — сказала я ему, не уточняя, что ждать буду до Королевской ночи.
Он совсем испугался, шарахнулся назад и треснулся затылком об стенку.
— Ой… — потирая затылок, сообщил Подушка.
Тут в комнату залетели наши девчонки в полотенцах после душа.
— Здрасте! — мило сказала Ира.
— Ы-а-ы, здрасте, — отозвались девушки. Эстонцев выпроводили из комнаты, мы ушли следом. Я сообразила, что кресел в коридоре только три.
— Подушка, пошли быстрее места занимать, — сказала я.
Мы с Подушкой рванули к ним и уселись поудобнее, Одеяло тоже не сплоховал и хлопнулся рядом ненамного позже нас. Ира пришла последней.
— И что? Я сейчас к вам на колени лягу! — сказала она.
— Попробуй, — кивнула я, ухохатываясь над лесенкой из коленей, причем я сидела в середине. Ира улеглась.
— Жестко, — ворочаясь, сказала Ира.
Я «ласково» ее потыкала под ребра, Ира с воплем скатилась на пол, причем Подушка ее все-таки поймал и осторожно посадил на пол. Ира собралась усесться на колени к Подушке. Я так миленько развела руки в стороны, сигнализируя Подушке. Он тоже знал игру "По кочкам, по кочкам". Ира вторично шлепнулась на пол.
— Ромашка!
Одеяло скинул тапочки и поджал ноги под себя. Ира радостно стащила у него шлепки.
— Все, ты просто обязан слезть! — сказала она.
— Почему это? Вообще не слезу! Тапочки сперли! — покачал головой Одеяло.
Тогда Ира решила украсть и у Подушки. Он горестно взглянул на меня, я не стала напоминать про аскорбинку и посоветовала спрятать тапочки под кресло. Он очень выразительно посмотрел на меня, а потом на Иру.
— Что ей, делать нечего? Не полезет она, — покачала я головой.