Клеймённые - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 35

Главу 33

POV Диана

Как-то поздним вечером заваривала чай. Передо мной белые кружки, которые соприкасались гранями между собой, терлись друг об друга. А сзади твердая грудь и мужские бедра напирали весом и вдавливали меня костяшками бедер в стол.

— Давай пошалим, пока Кати нет? — прозвучал интимный голос на ухо, который согревал жарким дыханием и обещал подарить наслаждение. Руки змеями двинулись вдоль моего тела сжали, будто укусили, одна закончила движение на груди, придавив ее до легкой боли. Хотелось треснуть по ней, чтобы был нежнее, это же не резиновая плоть!

Пошалим, Артем? Я неспроста в девять вечера после дневной смены в Приаме решила перемыть сантехнику в ванной, а теперь «вдруг» чай захотела. Я тяну время до прихода Тети! Где она!?

Претерпев легкие мурашки и поднимающуюся изнутри протестующую волну, с трудом сдержалась, пока мою грудь мяли (по-другому не скажешь), как мягкую подушку, взбивали ладонями. Вторая рука потянулась к моим спортивным шортам. Ткань очень легкая, эластичная, ощущение что потрогали самое интимное местечко без какой-либо преграды. Артем лицом уткнулся мне в шею, нюхая мой запах, как собака жадно вдыхал и выдыхал. Потянулся за резинку шорт, стремясь внутрь, пробраться под белье. Святая земля, у меня даже в горле закипело негодование, кожа горела от чужеродных прикосновений.

— Артем! — резко поднырнула под его руками. — Не сейчас! Я устала после дурацкого бассейна в отеле. Там столько недовольных, пьяных клиентов со всякими претензиями, до сих пор отойти не могу!

— Эх! — театрально закатил глаза к потолку и руки сложил у голой груди. Всем видом показывал, как его жестоко обидели. Я сейчас должна была почувствовать себя виноватой, полезть обниматься и вероятно целоваться.

Да что же я так злюсь!? Бесило, что Артем месяц прятался у нас, что не искал пути отступления. Артем не мог оставаться у Кати до конца жизни. Как-то ведь нужно искать выходы, а он не двигался.

Первое время оба побаивались Карателя за стеной квартиры, но тот не нарушал личное пространство. Домой, слава святой земле, не заходил. Постепенно и Артем привык к этой мысли, поэтому последнюю неделю страстно одолевал…Постоянно трогал, вечно играл как в шары, вверх-вниз подкидывал, у меня не резиновая грудь! И мне ведь бывает неудобно! И когда между ног начинали вдруг лапать по середине фильма или когда в ванную пытались вломиться, чтобы помыть меня! Я зверела… в подобные моменты!

К сегодняшнему дню поняла одно — меня использовали все, как средство контрацепции. Захотели надели, захотели сняли. Все…все…каждый… всем что-то нужно, а с меня хватит…

Действительно хватит. Я мечтала о тишине и спокойствии, как на острове, где хорошо и я была сама себе госпожа. Прав был когда-то Артем — мы менялись здесь. И ощущение, что больше нет рядом тех людей, которых знала прежде.

Прошел почти месяц спокойствия, с Гектором не виделись, это и к лучшему, мы далеко, разделены друг от друга, между нами слово «чудовище». Возможно, я была резка в больнице, но так… надо, чтобы он успокоился, остыл. Как и предполагалось, Гектор оставил в покое и это самое главное, конечно, было озвучено одно условие — быть одной. Лучше одной, чем убитой Карателем.

После встречи с Гектором сразу начала искать квартиру, чтобы исчезнуть отсюда, затеряться подальше от отца с его Единственным и от остальных. Нашла квартиру на самом конце Приама, почти возле поста с соседним округом. Но долгое время не решалась на бегство, когда осуществить план и так чтобы хвост-Каратель не знал?

Мои последние деньки адаптации плавно подходили к концу, я потихоньку собирала вещи в спортивную сумку пока Артем не видел. Артем должен понимать — его я не смогу с собой взять, это равнозначно смерти.

Я расправлю крылышки и полечу туда, где никто не будет знать. Оборву все связующие ниточки и с Артемом, и с Тетей, и с Алиной, и с отцом. И, надеюсь, с Гектором.

Девятого декабря у Люды было намечено празднование Дня Рождения. Одногруппница принудила к веселью. Правда, скажу для справедливости меня не пришлось долго молить, это была идеальная ночь, чтобы попрощаться с Элей и Алиной, а заодно и осуществить побег.

А обмануть Карателя-охранника легко. Гектор же сам говорил, что я ненормальная. Так каким образом мог опростоволоситься и не подсчитать, что легко спущусь с шестнадцатого этажа по пожарной, железной лестнице?

Да, подумаешь…ветер выбивал дух из тела, и трепал волосы, загоняя их в глаза и рот.

Да, высота немыслимая и начинала кружиться голова у простых смертных, но не у Клейменной, которая с подобной высоты смотрела с верхушки острова.

Да, Гектор недооценил, что имеет дело с Клейменной, у которой практически полностью отсутствовал страх.

Кто кого, Гектор? С тобой иногда весело соревноваться в хитрости.

***

День Рождения встречали в доме Люды, расположенном в центре города, на одной из самых богатых улиц. Три нищие дамы (в лице меня в джинсах с рюкзаком, Эли и Алины) встали возле черного, железного забора и позвонили в домофон.

Открыл калитку охранник-Каратель??? Целый Каратель для охраны, а Люда у нас видно девочка богатая, но помалкивала об этом, строила из себя бедную? Интересно… шар земной, человеческий крутится.

Озираясь по заснеженному мини-парку перед двухэтажным желтоватым дворцом, прошли по очищенной от снега асфальтовой дороге к крыльцу. Открыли не запертую дверь дома и окунулись в свет. В блаженный свет.

Это как после абсолютной тьмы оказаться на верхушке нашего острова. Как после грешной земли оказаться в Раю на небесах. Я протерла заслезившиеся от обилия изыска и блеска глаза. Каждая точка в холле и в зале либо белоснежная, либо цвета слоновой кости, даже ковер под ногами из белого зверя, возможно медведя.

— Привет, девочки! — веселый голос донесся с лестницы.

Люда сегодня в университете была крашенная рыжая, а сейчас она стала малиновая! Малиновые волосы до лопаток красиво закручены спиралями и подпрыгивали в такт бегу хозяйки, пока та спускалась по ступеням. Ярко-красное платье плотно обтягивало фигуру девушки от груди и едва прикрывало бедра. Глаза были эффектно подведены черным карандашом, губы розовые-розовые. Облик, конечно, кричащий, но ей шло и Люда казалась крайне улыбчивой и радостной, особенно по сравнению с тем днем, у позорного столба.

— Давайте… давайте… Раздевайтесь! — одногруппница поцеловала нас по очереди. — Я все та же Люда! Можете пощупать! — насмешливо подставила голую руку.

А ведь будет действительно жалко от всего этого отказаться…и от девочек в том числе. Последний день, последний и — свобода. Но если не обрежу все ниточки с прошлой жизнью, меня легко найдут и отец, и Гектор.

Потом весело готовились к празднику: одевались, красились. Алина накручивала мне крупные кудри, вела себя как когда-то на острове, наряжала как любимую куклу. Будто не существовало между нами недомолвок и Гектора.

Платье я одолжила у тети: по росту подходило, а вот по груди не очень (разрез треугольный и глубокий) часть черного бюстгальтера была представлена всем желающим. Я пыталась подтянуть платье вверх, но, к сожалению, не получалось — тогда приоткрывалось белье снизу. Юбка платья, как колокольчик, при ходьбе высоко поднималась и возникало желание придержать руками ткань сзади. Люда одолжила черные босоножки, на шее — подвеска с черной капелькой, на руке — браслет. Глаза подвели черным карандашом, и от этого я смотрелась менее пучеглазой.

Вечеринка. Первая в моей жизни вечеринка с толпой молодежи.

Постепенно начали появляться приглашенные гости: девушки и молодые люди, а мы с девочками облюбовали места за столом, пока остальные поздравляли Люду.

Алина в желтом платье, которое даже менее откровенно, чем мое, а Эля в строгой черной юбке и белой рубашке — создавалось впечатление, что после праздника отправится на работу.

Девочки пили шампанское, а я что делала? Как обычно ела. Взгляд сразу вычислил клубнику, и пока наслаждалась ягодой и млела от удовольствия, мечтательно закатывала глаза. Кто-то исполнил мои давние мечты. Пока на губах таял этот вкус, вспомнилась уничтоженная клубника.

Гектор ведь не мог знать, что это моя любимая ягода? Случайно угадал? Всем девочкам клубнику таскает?

Во время празднования царила спокойная, веселая, дружеская атмосфера. Напротив, за столом и справа молодые люди наперебой рассказывали смешные истории. Своей улыбкой располагали к себе. Приятно, когда на тебя восхищенно смотрят и рассказывают смешные истории, лишь бы увидеть твои эмоции. А взгляды на грудь я пыталась игнорировать, бывали иногда слишком откровенные, скользкие, мерзкие. Их хотелось стереть салфеткой с тела.

— Диана, может на балкон покурим? — предложил сосед через стол.

— Не курю, — отказалась. Надо быть полной идиоткой, чтобы не понять к чему вел разговор.

Я выдержала обаяние Гектора! Мысленно воздела палец к белому потолку. Меня улыбочками не пронять.

— Я тоже не курю, — кивнул сосед справа.

Это запахло тухлым. Перевела взгляд с соседа через стол на соседа справа, очень долго строила невидимую линию от одного к другому, а потом по направлению к себе. И что это получилось? Треугольник. Опешив от мерзких ухмылок, теперь точно хотелось принять душ и очиститься от грязных взглядов.

— А я это… — произнесла уверенно, руку закинула на плечо Алине сбоку, прижала резко ее макушку к себе. Алина пила в этот момент шампанское из высокого изогнутого бокала, на мои действия невинно хлопала ресницами. — Я это… ее того самого…люблю! Жить без нее не могу! — добавила для пущего эффекта и чмокнула Алину в ее кудрявую макушку для убедительности. — Да, любовь моя? — спросила у черных волос.

Подруга все это время лежала на моем плече головой, вцепившись зубами в тонкое стекло бокала, и хлопала ресницами в недоумении.

— Дддааа! — подтвердила она, клацнув невольно зубами об бокал. Обе вздрогнули от противного скрежета и лицо вдобавок перекосилось от раздражавшего звука, зато мужчины больше не донимали и Алину тоже. Любвеобильные соседи встали с мест и вдвоем пошли курить.

Я гаденьким довольным взглядом сопровождала их выход на балкон. Давайте, давайте, покурите вдвоем! Отчего-то люди верили моим словам и не только люди, но и Клейменные на острове. Раньше было достаточно пустить скупую слезу и меня жалели на острове. Все за исключением отца, тот не верил моим глазам, улыбкам и слезам. Слишком черствый.

Постепенно свет затушили, оставили легкий голубоватый, включили музыку. Молодые люди танцевали под музыку, в тот же момент обнаружила белую надпись «Гектор» на голубом фоне экрана телефона. Прозвучало громче, чем колокола, которые доносились из церквушки по соседству с тетушкиным домом. Музыка телефона нервно стучала по ушам, пока я поднималась с места, решая где бы ответить на вызов. И стоило ли?

Сосредоточенный, темный взгляд преследовал постоянно, контролировал. Мне часто снился странный взгляд, и я просыпалась в холодном поту, от страха подпрыгивала в кровати, усаживалась, а потом долго не могла успокоить сердцебиение. Я и сейчас рефлекторно изучила зал, пытаясь обнаружить известного человека.

Пока звучала музыка на телефоне, вбежала наверх лестницы. В коридоре второго этажа остановилась, там ярко горели светильники. До того места музыка не добиралась, людей тоже мало, поэтому смогла ответить на вызов.

— Алло! Что надо? — грубо начала я, вперившись взглядом в пустую стену напротив, сверля ее сосредоточенным взглядом. Как самое важное в этом мире. Одновременно пыталась успокоить внезапную дрожь от полученного вызова Карателя в двенадцатом часу ночи. Он же не мог узнать, где я? И даже если так, что с того?

— Алло — алло! — услышала веселую насмешку. — Как поживаешь, прелесть моя? Я соскучился! Ты где?

Ты где? Прозвучало странно. Как будто знал, что не дома.

Я покрепче вцепилась в трубку пальцами, не зная, что ответить напряженной тишине между Клейменной и Карателем. В этот момент донесся шум сливаемой воды и дверь из ванной комнаты приоткрылась, явив коридору нового человека.

Он — длинный и рыжий с веснушками, поэтому я хорошо запомнила Семена (мой сосед справа). Улыбнулась ему, прикрыла ладонью динамик телефона, чтобы Гектор не слышал разговор.

— Сюда? — спросил сосед, кивнув на дверь с табличкой, изображающей туалет. Я покачала головой из стороны в сторону. — Пойдем потанцуем? Хорошо с высокой девушкой танцевать, а то иногда шея затекает с маленькими!

Парень подхватил мою руку, которой придерживала динамик, и потянул на себя.

Я в отчаянии замотала головой из стороны в сторону вместо ответа, будто боялась Гектор услышит нас или увидит на том конце включенного телефона. Я хорошо помнила его крик в машине: «Либо — моя, либо — ничья!»

— Сем, без меня! — шепнула тихонечко, едва слышно.

А потом вздрогнула от выкрика в трубку:

— Звездец…

Дальше не расслышала, потому что не послушные пальцы уронили телефон на паркет. Поспешила поднять, но вызов от удара сбросился. Вот незадача! Я успокаивающе положила руку на лоб и смотрела то на удивленного, крайне озадаченного Сему, то на свое платье и грудь видневшуюся в вырезе платья. От ударов испуганного сердца она тревожно то поднималась, то опадала.

Быстро сбежала в ванную и уселась на джакузи, пальцами вжавшись в белую пластмассу и легко забарабанила по ней, прогоняя тревогу. Надо было в тишине подумать.

Он не мог знать, где я. Ведь не мог? Карателя я оставила на лестничной клетке, наверное, там и стоял до сих пор. Откуда Гектор узнал, где я? Или это был блеф, чтобы я раскрыла свое настоящее местоположение? Тогда почему не перезвонил, чтобы до конца узнать?

А может меня кто-то сдал? Но кто? Алина? Очень смешно…

Только стук в дверь заставил отмереть и выйти обратно в коридор, гостье понадобился туалет

Спускаясь, по дороге встретила страстно увлеченную друг другом пару, лежавшую на ступеньках. Едва не наступила девушке на руку, в последний момент остановила каблук над ее пальцами.

— Прошу прощения! — в ужасе воскликнула и максимально по кругу постаралась их обойти. А они меня как не видели, так и не видели. Всё с человеческим миром понятно! Махнула на них рукой, продолжив путь по лестнице.

«Что естественно, то не без оргазма!» — скоро тошнить от этой фразы начнет.

Тяжело топала по ступеням, опустив нос вниз, а когда спустилась на белый ковер медведя поняла, что музыка в динамиках звучать перестала. И зал затих. Или показалось?

В общей сложности, около двадцати человек в яркой, праздничной одежде, пребывало в гостях у Люды, а сейчас их разбавляли мрачные тени в знакомых скрывающих облик капюшонах. Семеро.

Я не отрывала руки от перил, замерла на секунду.

Возле одного из стульев, руками держась за спинку мебели, был Гектор. Я ни разу не видела его в рабочей форме, но поняла, что это он. Возле него…всё не такое, какое-то опасно притягивающее. И чтобы снять напряженность в собственном теле, подошла к столу, поближе к остальным гостям, скрываясь за плечом Алины, чтобы не видеть Карателей и особенно одного из них.

Тело покрылось дрожью, будто холодный ветер подул в затылок. Обняла невольно себя руками, стремясь прогнать раздражавшее ощущение.

Хватит смотреть на меня. Чувствовала, что смотрит. Чувствовала. Его взгляд сильно овевал холодом. Пугал. Раздражал. Волновал. Пытал. Но не оставлял равнодушной.

Гектор снял капюшон, явив лицо людям, зацепил меня взглядом, но равнодушно отвернулся. Будто я пыль, ничтожная грязь… Разговаривал с нашей именинницей, поэтому я постаралась расслабиться, взять себя в руки. Может быть, я ему не нужна.

— Гектор, это тупая курица-соседка! Кому ты веришь?! У нас всё чисто! — Люда нервно заправила волосы за уши. — Ну, пьем и пьем! Остальное прилично всё!

— Ой, не знаю… не знаю! Оргии у вас всякие, алкоголь, может травка? — покачал недовольно головой Гектор и уселся на один из стульев, который придерживал до этого. Вальяжно. Я предпочла изучить молчаливых гостей, испуганных появлением работников правоохранительных органов, но местоположение Гектора невольно отмечала внутренним радаром.

— Прям протокольные рожи через одного. Особенно одна блондинка!

На этой фразе я подняла глаза на Гектора и поняла, что не один он смотрел на меня. Неведомым образом я единственная гостья-блондинка и когда это дошло до гостей разразился громкий смех: издевательский, долгий и нудный.

А мне одной не до смеха.

— А что, с такими моськами самые лучшие террористки! Никогда не подумаешь! — продолжил кто-то версию.

— А помните в поезде у нас смертница была блондинка в розовой мини-юбке с собачкой! — добавил женский голос Карательницы, при этом женщина похлопала Гектора по плечу и тот поддержал воспоминание легкой улыбкой.

— Вы пришли поиздеваться? В ваши обязанности входит врываться на празднование Дня Рождения? — спросила нервно. — Я бы сказала, что у тебя Гектор — самая протокольная рожа, которую только можно увидеть! У тебя на лбу, — я показала двумя пальцами, как будто изображенную надпись. — Написано отчетливо: «Пытаю невиновных и топлю котят в речке!

Кто-то засмеялся, но тут же быстро замолк, завидев укоряющие взгляды Карателей. Люда ненавязчиво постучала пальцем себе по виску, намекая об отсутствии смекалки. Не терплю, когда он издевается, не нравится мне его самомнение, всегда хочется опустить ему планку.

На мое замечание Гектор не реагировал некоторое время. Снисходительно посматривал вероятно решал, какую кость первой сломать. Обещание мщения четко было изображено на лице, в виде застывшей маски. Молча поднялся, раздраженно скрипнув стулом по полу. Этот звук заставил сморщиться на миг от громкости и едва не отступить.

Ко мне шел…

Считала удары сердца и звук шагов мужчины в моем направлении.

— Без обид, — услышала голос, прежде чем Гектор оказался совсем близко.

В тот же момент дыхание перехватило, забылось в груди, когда холодная сталь их орудия уткнулась в висок, а чуть прохладная ткань толстовки и спортивных штанов прикоснулось к моему теплому телу. Контраст вызвал вновь легкое волнение и напряжение нервов. Мужская ладонь имела наглость улечься на правое бедро.

— Проверьте всех, мало ли! — Гектор отдал приказ другим голосом, холодным, безэмоциональным. — Все сумки, вещи проверьте на наркоту!

— Гектор, это не смешно! — вскинулась Люда. — Ты мне не веришь? Я такой фигней не страдаю! И друзьям не позволяю.

Мы стояли в абсолютном молчании: Клейменная, напротив нее Каратель, одежда прикасалась друг к другу, а у моего виска прибор, реагирующий на энергию.

Не зная того, Гектор попал в десятку. Черная точка его толстовки сужалась перед глазами, все сильнее и сильнее давя. Засасывала паника, я хоть и не пользовалась сегодня силой, но сталь, эта сталь у виска морозила. И прикосновения Гектора заставляли замирать тело.

Одно нажатие на этот металлический прибор и окажусь на полу, с окровавленными мозгами на ковре.

Одно слово. Я скажу ему: “Слышишь Гектор!» Глядя в эти темные глаза, не знающие жалости; вроде сейчас они любопытные, может быть заинтересованные, а когда скажу: «Гектор, я Клейменная — позорная тварь, питающаяся людьми!» И тогда… Молча, уверенной рукой, Гектор нажмет на прибор, приводя механизм в действие, орошая ковер красной кровью, довольный, что поймал очередную Клейменную.

Подняла затуманенные глаза на Гектора, а он ждал этого, сразу поймал в сеть, зацепил и не отпускал, посадив на цепь.

Почему, не умеешь читать мысли? Прочитай в моих глазах — эту правду. Потому что самой не хватит смелости озвучить свою сущность.

— Чисто! — услышала комментарий в лицо.

Висок отпустила прохлада, а мужские руки не отпускали. Гектор убрал металлический предмет в карман широкой, черной толстовки, а сам аккуратно прикоснулся к завитку моего белого локона, погладил его, наматывая пружинку на палец.

Я, избегая его прикосновений, восстановила дистанцию между нами. Отошла назад, строго глядя на Карателя. Это расстояние между нами нельзя прерывать! Приказывала ему покорно отступить, не прикасаться. Гектор чуть опустил упертый подбородок, на его щеки легли тени от ресниц.

— Бесишшшьь… — прошипел. А потом замолчал, когда с лестницы спустился Каратель, держа в руке небольшой прозрачный пакет с неизвестным содержимым.

— Вот нашли! — поведал тот.

— Что нашли? — перебила я.

— Что-что, наркоту! — насмешливо ответил капюшон, кивнув головой. — Эй, ты рыжий в красной рубахе! Какая у тебя одежда? Черное пальто?

— Нет. Черный пуховик, — пояснил Сема.

— Точно! — добавил Каратель и пальцем на него пренебрежительно указал. — В твоей и нашли.

Как? Как могли? Я молча озиралась по сторонам. Семена взяли за руки. Тот пытался объяснить, тараторил, а мужчины на все оправдания спокойно заломили ему руки за спину до болезненного выкрика. Парень пытался оправдаться, доказать что-то, но Каратели его попросту не слушали.

— Ребят, это не может быть Сема! Я за него ручаюсь! — защищала Люда, лезла, сопротивляясь властям, пока ее аккуратно не оттолкнули назад, чтобы не мешала процессу.

Все это странно смотрелось… Сема — наркоман…хотя я его не знала прежде, но он производил хорошее впечатление. А Гектор равнодушно взирал на это зрелище.

— Уходим! — донесся его приказ.

Сему вывели в коридор.

А я мечтала оказаться подальше отсюда, от гостей и, в особенности, от Гектора. От его взгляда, больше не чувствовать его присутствия. Он давил мощью. Каждый раз напоминал, что рядом со мной личный палач. Слава святой земле, он уходил, оставлял в покое.

Моя левая рука вдруг была сжата до сильной боли, отчего я не сдержала болезненного стона, а Гектор потянул вперед — на выход.

— Ты за мной! — поведала его черная спина в теплой толстовке.

— Больно! — попыталась вырвать руку, а ему плевать на мою боль.

— Гектор! А, Диана? Куда? — Эля с Алиной переглядывались и передвигались следом. Люда рукой жестикулировала. — Диану-то отдай!

— А эта особо опасная! — произнес Гектор, освободил руку, но пальцами зачем-то прикоснулся к моей ладони. От этого жеста я вздрогнула и вырвалась.

— Я не пойду с тобой, — прокомментировала.

Успела заметить гневный прищур, мгновенно обозначившийся массивный подбородок и даже вену, вздувшуюся на виске. А потом его рука сделала замах и обняла меня под бедрами, потянула сразу на себя, чуть поднимая ткань шуршавшего красивого платья на бедрах. Телом прислонил к толстовке, не давая пыли или воздуху пробраться между нами. Тело к телу, одежда к одежде, и только мои ладони, отталкивали нежеланное тепло.

— Сопротивление властям! — прорычал едва слышно мне и, видно, девочкам. — Плюс нарушенный приказ! Одевайся или голой вытащу на улицу!

Выбора особо не было, как только одеться и пройти с ним в черный, уже знакомый автомобиль.