POV Диана
Столь поздно? Кто это мог быть? Едва успела переодеться в белую футболку, а шорты застегивала на бегу. Настойчивая трель звонка заставляла торопиться.
Да кто такой неугомонный! Распахнула дверь, готовая громко негодовать. Я не обязана стоять под дверью в ожидании гостей. Замерла, когда темный взгляд насквозь пробил грудь, прострелил сквозь ребра и попал в сердце.
Гектор взялся за дверь и распахнул ее шире. Вошел в квартиру, оттесняя меня в глубь коридора.
Я мысленно застонала, но вслух промолчала, отходя назад. Пятясь… пятясь… прочь из этого места.
— Не… я так не могу… — протянул Гектор, сдернул шапку с головы и скинул на стоящий пуфик. Туда же с сильным грохотом поставил бутылку вина. А я медленно отходила прочь от него, снова и снова, выстраивая бесполезные границы, которые он постоянно нарушал. Нежеланный гость быстрым движением расстегнул куртку и бросил на то же место, куда и шапку.
— Я не умею быть смирным мальчиком! — снял один кроссовок, потом второй и медленно пошел вперед на меня по ковру. Не спеша, зная, что некуда особенно бежать.
— Гектор, уйди, пожалуйста, — в кои-то веки я его просила. Очень сильно просила уйти, сдаться и исчезнуть из моей жизни пока не поздно, пока можно. — Пока есть выход…
— Нет выхода, — отрезал резко. Медленно наступал шаг в шаг по моим следам. Я не оглядываясь дошла до двери, нащупав ручку, зажала ее. А толку? Не сбежать далеко. А Гектор продолжал:
— Не было выхода. Как только прошмыгнула, вот кстати в этих самых шортах и боднула меня… не помнишь? — понять не могла о чем он бормотал, забалтывал. Сбивал с мыслей. Я дверь со скрипом открыла и зашла задом в зал. Гектор за мной, стремительно сократив расстояние до нескольких ничтожных жалких шагов.
— А потом еще банкой шарахнула по руке и пивом облила, — продолжал серьезно рассказывать, изобразил правой рукой замах и, видимо, полет той злополучной тары.
— Я тебя не прощу! Все равно не забуду твое скотское отношение… — продолжала я медленно семимильными шагами капитулировать, а потом поняла, что уже на середине зала, а дальше путь либо на балкон, либо в комнату.
— Я залижу прощение…очень активно…
— Блиииин, — взвыла от раздражения, вцепившись в волосы пальцами, как за последнее спасение. — Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным? — отцепила пальцы и взмахнула руками в его направлении.
— Я сейчас нереально серьезный…
И я это видела в сверкающих жаждой получить трофей глазах. Его тело, словно готовое к прыжку, накалено до предела, опасно замершее, прежде чем схватить.
Руки вроде спрятал в карманах спортивных штанов, но видно, что держал сжатыми в кулаки, словно сдерживался.
— Продолжай путь… — кивнул за спину. — Не останавливайся. Конечная цель — кровать.
Сзади меня дверь в комнату. На ту кровать, в которой боялась теперь спать, неприятные воспоминания остались в ней.
— Я постараюсь аккуратнее в этот раз. Скажешь остановиться — остановлюсь.
— Я сейчас прошу остановиться! — в отчаянии вспылила, пытаясь достучаться.
— Это правило действует только во время секса, — с последним словом подхватил за руку, подтянул на себя, приближая наши тела, к холодной после улицы одежде. Обхватил затылок, прислоняя сухие прохладные губы к моим уже согретым.
И все забылось и понятно, что дороги назад нет. И выхода нет. В сотый раз повторила себе. И вместе с его языком в глубине рта, появилась вновь горечь. А в груди жестко забилось сердце. Пиная и пиная. Проклиная меня.
— Давай вина выпьем. Я боюсь… — проговорила в его язык. Сквозь глубокий, жаркий поцелуй его губ, жаждущих прикоснуться. Слиться вновь, максимально близко. Стереть границы между нами.
Гектор признал мою капитуляцию, отнял губы и язык. Более спокойно погладил меня, перебрал пряди светлых волос при свете, будто любуясь. И еще раз аккуратно поцеловал в губы, без языка, будто не настаивал ни на чем. Словно печать поставил на устах или успокоил.
Вино принес из коридора, открыл, а я пошла на кухню на ватных, едва послушных ногах. Руки дрожали в тот момент, когда включала свет над кухонным столом, когда доставала два бокала. К горлу вновь подступили рвотные позывы, а я прикрыла губы пальцами, будто сейчас действительно стошнит. Разлила трясущимися руками вино, слегка пролив на поверхность стола, промахнувшись.
Нет выхода. Он его не оставил. Так будет правильнее. Так надо. Он не отступит и я не могу простить.
Этого следовало ожидать еще в тот день в больнице, когда узнала о его генах, о его расовой принадлежности.
Сквозь внезапное мутное пятно от слез на глазах потянулась к шкафчику над головой. Достала маленький флакончик, что дала тетя, заполненный сухими листьями трав. Открыла его и высыпала содержимое в кровавую жидкость.
Ощущая, как кислота и горячая вязкая слюна заполнила рот и губы.
— Диана, ты скоро? Помочь?
— Нет! Иду! — это последнее слово, которое смогла спокойно выговорить, а потом потеряла кислород.
Мы не должны быть рядом.
Листья мгновенно растаяли в одном из кровавых бокалов, не оставив намека на присутствие. Остановка сердца через десять минут?
И всем Клейменным станет легче, если убийца исчезнет. Если Гектора не станет. Он стольких из нас убил и стольких еще убьет. Если выживет он, то, наверное, умру я, когда узнает обо мне.
Я погладила холодный подарок Гектора, красивую букву «И». Все тело скрутило в невидимую пружину, мышцы задеревенели, стало физически больно.
Соберись, Диана…Соберись. Он не защищен. Твой злейший враг подставил спину под удар. Решительно подхватив два бокала одеревеневшими пальцами, вышла в зал. Улыбку не смогла изобразить на лице при виде мужчины, она затерялась, умерла где-то внутри.
Гектор встал с дивана с улыбкой, а я напротив него протянула кровавый напиток.
Предлагая вкусить смертельный дар.
Мужчина согласно поднял руку, принимая мой дар…
С горечью во рту приняла вкус победы.
Гектор больше не посадит на цепь, как грязное животное, не изуродует тело засосами и не причинит боли, не возьмет грубо, наплевав на мои желания.
Это цена моей желанной свободы. И свободы Артема.
***
Я долго стояла напротив Гектора с занесенной рукой, а кровавый бокал оттягивал тяжелым грузом, клонил вниз на пол. Я безотрывно смотрела и смотрела в темные глаза, на серьезное, сосредоточенное лицо, без тени улыбки, ровное, без морщинок, только в уголках глаз морщинки-смешинки. Гектор молча ждал пока передам бокал, сжав руку в локте.
Это правильно? Так и должно быть?
Но почему сердце настолько сильно дрожит внутри? Под толстой броней из ребер? Почему не могу разжать пальцы на холодном стекле бокала?
Так надо…так надо…как мантру повторяла, изучая мужские губы рядом с собой и маленькую полоску шрама на них.
— За нас? — услышала голос, который всегда опасно вибрировал в теле. И сейчас дико завибрировал, опасно заломил в пальцах, сжимавших бокал.
А Гектор ждал с протянутой рукой и не понимал, отчего медлила.
А это «нас» — болезненно пинало со всего маху в грудь, и терпеть уже невмоготу от этих ударов. Вот этого «нас» не было и не будет.
Что важнее — глупые сопли или жизнь, моя и Артема?
А горло, глаза, нос зажгло, и боюсь, мои глаза засверкали в темноте не пролитыми слезами. Пальцы разжали хрупкий бокал и выронили, не давая Гектору до конца взяться за ножку. Красный напиток, как кровь, пролился на ковер.
В момент удара бокала о пол, Гектор подхватил за бедра и поднял вверх, прислоняя меня высоко к плечу и к груди. Не дал осколкам поранить. Но бокал к неожиданности не разбился, остался целым, а кровавый напиток все-таки забрызгал черные носки мужчины.
Я опиралась ладонями в твердое плечо, а через несколько секунд обреченно обняла Гектора за шею. Носом уткнулась в теплую кожу, пахнущую так притягательно, что путало мысли. Мое сердце громко барабанило в мужское плечо. А на затылке ощущала теплые, успокаивающие поглаживания, Гектор медленно пальцами зачесывал мои волосы, перебирал их или гладил.
— Ну его…это вино, — услышала на шее бархатный голос. Легкие поцелуи за ушком согревали, пальцы успокаивали, как маленького ребенка.
А я погрузилась во тьму, прикрыв глаза.
Когда Гектор принес на кровать и включил светильник на стене, я аккуратно легла, рассматривая мужчину перед собой и молчала.
Я его чуть не убила…чуть не убила. Едва не заставила его сердце навсегда остановиться. Почему-то от этой мысли затрясло.
Я закрыла глаза и растворилась в ощущениях, поддалась им. Расслабилась, пока мужские пальцы снимали футболку, расстегивали молнию шорт. Гектор трогал не спеша каждый сантиметр кожи, гладил и гладил, успокаивал. Я не заметила, когда полностью погрузилась, утонула в его прикосновениях. Поцелуи на бедрах…тяжелое дыхание на коже…аккуратные прикосновения языком между ног, легкие облизывания чувствительных складочек снизу до верха. Сначала вздрогнула, показалось немного щекотным, а потом жгучие волны стали зарождаться от языка, и его пальцев.
***
POV Гектор
Медленно-медленно она начинала раскрывать, доверять. Ноги шире раздвинула, отдаваясь моим рукам, губам и языку. От каждого поглаживания приподнимала бедра, прогибалась в пояснице навстречу ласке, помогая и подсказывая ритм. Диана стала невероятно влажная, но не от моего языка. А я удовлетворенно слизывал ее возбуждение, понимая, что она желала меня, значит расслабилась, доверилась.
Тихий стон…один…второй… немного стеснительный раздался, который наполнил собственное тело жгучим удовлетворением.
— Не сдерживайся, — успокоил Диану, намекая, чтобы не стеснялась своего голоса.
От ее стонов сам покрывался дрожью. Каждый стон дрожал на коже и вызывал мурашки, отдавался в нервных окончаниях. Я улегся рядом боком на простыне, не удержался — поцеловал Диану в колено, ощущая бархатную, мягкую кожу губами и языком. Ввел в Диану, в самое жаждущее место палец, проверяя насколько готова для любовных утех. Насколько желает и истекает по мне.
Мокрая, мягкая моментально обволокла теплотой мой палец, сжалась будто бы больно.
— Больно?
— Н…нет, — хрипло ответила и сама сделала движение бедрами. Приподнялась и опустилась. Повторила движение, ускоряя мой кровоток, заставляя второй рукой нервно поглаживать возбужденные розовые соски. Видел ее красивое лицо, возбужденное от ласк, белые зубки, покусывающие губы едва не до крови. В промежутке между невольными вздохами она насаживалась на палец. Будто прогоняя боль.
Второй, третий палец ввел в нее, изнемогая от желания вставить в нее член. На максимум. До ее вскрика, до отчаянного вздоха, но терпел.
Диана раскрылась для меня, горячая, чертовски мокрая и жаждущая меня.
Загнать в нее член — единственная мысль вертелась в голове, когда Диана внезапно открыла глаза. Приблизила лицо ко мне, обхватила за затылок и поцеловала. Несколько секунд не понимал, как реагировать. А потом отвис, наконец, жадно набрасываясь на ее губы и рот. И услышал, как она глухо застонала мне в рот. Сжала мышцами лона мои пальцы, обхватывала, сокращалась и еще бешенее отвечала на поцелуй, пожалуй, так как никогда раньше. А ее бедра продолжали более плавные движения на моих пальцах, плывя на волнах оргазма. Девичье дыхание звучало прерывисто, а сама Диана улыбалась сквозь закрытые глаза, улыбалась мне. Прикасалась щекой к щеке.
Твою мать… два раза передернул член и кончил ей на живот. Диана перестала улыбаться и смотрела не понимающе на это действо.
— Когда-нибудь у нас получится нормальный секс. С третьего захода точно.
***
Нельзя давать власть бабе, нельзя! Знал это правило почти с рождения. Нельзя…нельзя, пока прикрыв глаза одной рукой, вторую положил на простынь и раздраженно по ней барабанил. Я ждал пока маленькая нахалка наиздевается надо мной. Маленьким невинным девочкам очень интересно на живом примере изучить особенности мужского тела. Вот Диана этим минут пять — десять (я потерял счет времени) занималась, тоненькими пальчиками скользила мне то по груди, то по животу, а потом и вовсе обнаглела. Кусала пухлыми губками за ухо, а пальцами заманчиво игралась с членом.
Я втянул воздух сквозь зубы и прошипел:
— Женщина, да оседлай ты его уже! — не выдержал, распахнул глаза и рукой указал вниз. — У меня сейчас член треснет!
Диана уселась, ноги подогнув под себя, ладони поставила на колени. Улыбаться перестала, брови нахмурила обиженно, на лбу пролегли морщинки обиды и недовольства. А девичья грудь призывно покачивалась перед глазами. Приглашала облизать и взять в рот напряженный сосок.
— Мне же интересно, как ты реагируешь на меня! — прозвучали невинные слова.
— Член видишь! — указал вниз. — Вот как реагирую! Запомни! Мне прелюдии не нужны! Я с одного слова готов.
— Бу-бу-бу! — улыбнулась нахалка. Перекинула ногу и уселась мне на живот. А я сразу довольно отметил, какая она «там» мокрая, вязкая.
Диана руки поставила по бокам на простынь и смотрела на меня сверху-вниз, довольная, как сытая кошка, создавала утробное, возбуждающее мурчание. Как же она реагировала на ласку… закачаешься.
— Ты, как старый дед, бубнишь!
Я был оскорблен до глубины души замечанием о преклонном возрасте.
***
POV Диана
— Садись… — повторил Гектор спустя несколько секунд в губы, обдав горячим дыханием. Рукой видно держал член и шлепнул меня им призывно по ягодицам.
— А презерватив? — почему-то очень стеснительно было произнести это вслух.
— Не бойся, выну в ответственный момент. Давай… — приказал Гектор. Просунул руку между нашими телами, подушечкой большого пальца приласкал меня между ног, задел складочки и особенно эрогенную точку, призывая забыть обо всем. Потом взял член и повторно щелкнул по ягодицам, отчего я вздрогнула и качнулась вперед. Грудь тоже всколыхнулась вслед, а Гектор воспользовался моментом, поймав сосок губами. Заставил этой лаской прикрыть глаза от наслаждения и ощутить, как множественные молнии-прострелы пробили тело, каждое нервное окончание. Они согрели между ног, вновь заставили там пылать.
— Проверено. Десять лет пользуюсь этим методом. Выну!
Губы отпустили грудь, а язык продолжал лизать соски в перерывах между словами. Гектор рукой обхватил за затылок, опять поглаживая мне волосы, щеку. Подушечкой пальца провел по моим губам, дожидаясь пока лизну в ответ и закушу кончик пальца.
Как в тумане, звуки, картинки расплывались перед глазами. Ощущала только ласкающие руки Гектора, его запах, который пробирался в нос, оседал на кончике языка. Я сегодня много слизывала его запах с кожи.
Как тесно стало внутри лона, когда медленно опустилась на член. Мужские пальцы погладили место соприкосновения наших тел и отступили.
— Больно? — услышала тихий вопрос.
Гектор сел поудобнее на кровати, а я на нем, сверху до предела. Странное ощущение, очень жарко как под лучами огненного солнца, и очень горячо внутри от члена. Больно, но очень приятно больно.
— Нет, — покачала головой из стороны в сторону.
Коленями уперлась в кровать, а Гектор придерживал за ягодицы. После ответа любовник приподнял за бедра, намекая чтобы двигалась.
В процессе движения серьезный, строгий, ласкающий взгляд медленно изучал мимику моего лица.
Ему правда интересно, что я чувствую?
— Меня Илья зовут. — я удивленно остановилась, перестала двигаться на члене. — Илья Смирнов, — поведал тихий голос.
Стало напряженно от его признания. Оба замолчали, приостановились, не зная, как отреагировать. А что было сказать?
— Диана, — улыбнулась ему в губы, пока целовала. — Диана Абрамова, приятно познакомиться.
И он улыбнулся краешком губ сквозь поцелуй. Нахально. Дерзко. Самодовольно.
А мы ведь действительно не знакомились. Илья знал мое имя, а я его и не спрашивала.
Мы точно — Не люди, только вовремя секса познакомились.
Любовник помогал задавать темп движений. И мы целовались, целовались, как остервенелые, как будто в последний раз. То ли целовались, то ли кусались, то ли выпивали, то ли поглощали друг друга. Мужские пальцы жестко держали за ягодицы, от этого легкая боль пронзала кожу. Соски при движении постоянно терлись о его жесткие волоски на груди.
Я вся в его запахе, а он в моем. Тела оставляли вкусы друга друга, соединялись. И между нами витал новый аромат в комнате. Похоти, секса, страсти, не знаю, чего еще. Тела потные скользили друг об друга.
Пальцами цеплялась в его шею и плечи, корябая и корябая. Простонала, когда захватили горячие спазмы оргазма. По телу разлилось тепло и искорки удовольствия, заставляя постанывать мужчине в губы. А потом Илья резко насадил на член до конца до легкого дискомфорта и зажал бедра в таком положении.
Мужское дыхание становилось тяжелее, а мышцы лона сокращались и сжимали член.
— Твою мать… — Гектор строго посмотрел на меня, взял за подбородок кончиками пальцев. — Я кончил.
Я не удержалась от смешка и удивленного Гек…ааа он Илья. Илья.
— Конечно в твоем возрасте каждый раз — как последний! — почему-то было очень хорошее настроение. Хотелось улыбаться и смеяться.
— В тебя! Без презерватива! — строго сказал на ухо. А я открыла глаза оглядела мужчину перед собой, словно очнулась ото сна, от приятного эротического сна и окунулась в холодную реальность. Смеяться перехотелось. Соскочила с члена.
— О, неееееет!
Опустилась на прохладный пол горячими ступнями. Когда встала ощутила, как между ног стало влажнее, будто что-то вылилось.
— Ты не пошутил! — констатировала очевидный факт, а рукой начала раздраженно царапать шею.
— Нет…нет…нет… — повторяла. Сделала пару шагов в одну сторону, вернулась обратно. А потом возникла мысль. — Пошла я ванную!
Илья пресек бегство, резко взял за руку и дернул на себя, укладывая лопатками на простыню. Колени я согнула в коленях и смотрела в потолок и молилась святой земле, чтобы произошел какой-нибудь сбой в природе. Ну мало ли бывают сбои?
— Зачем в ванную? — спросил Илья.
— Вымыть тебя из себя! Ну мало ли? — пожала глупо плечами. — Может не подействует? — жалостливо спросила в поисках поддержки.
Лицо рядом со мной совершенно спокойное, ни одна черточка не изменилась. Любовник внимательно смотрел в глаза, потом одарил тело лаской. Руку опустил между моих ног, пальцами легко играясь, размазывая уже не только мою влагу в глубине лона, но и его.
— Бред…хоть обмойся, — пошевелил пальцами во мне, как у себя дома. Я ноги сжала, блокирую наглую ладонь.
— Ты…ты вообще понимаешь, что произошло? Почему ты такой спокойный? — подняла я голову от кровати.
Не знала, что чувствовать, плакать, или истерически смеяться? Или начинать активно думать, хотя… поздно. Как? Как этого избежать? Как избежать процесса происходившего в организме?
Сейчас… в этот самый момент меня намертво запечатывало с единственным теперь мужчиной. С которым нельзя! Не было жжения внутри лона, никаких изменений, но они должны происходить? А может повезло? Ну бывали же случаи, когда нарушалась привязка? Мало ли не совместимы? Пожалуйста…пожалуйста…пусть так и будет?
Святая земля…прикрыла глаза ладонями от этого страшного места, пытаясь спрятаться.
Не помогало. Как? Всего один глупый момент?
— Илья? — спросила, отняв руки от лица. — Как?
А мужчина равнодушно повел бровью и, достав одеяло из-под нас, накрыл обоих сверху по самую голову. Во тьме хриплый голос поведал:
— Завтра решим. Мне рано на работу.