много гитик". Большинство народа активно закупало продукты, которые было не
достать в наших магазинах, некоторые просто пропивали и проигрывали в карты
деньги. Вся эта коллективная жизнь давала возможность быстро понять, кто чего
стоил. Так, я быстро понял разницу между моим командиром, и командиром брата.
Если нам хотелось пошляться по поселку Леонидово, мы обращались к своим
командирам. Командир брата, достаточно зрелый офицер, всегда отпускал со словами,
мол, если кто спросит, скажешь, что тебя отпустил командир. Мой же "барабанщик"
говорил, что если я попадусь, то "он меня не отпускал". Выявились и у нас с
братом отрицательные черты. Мы наотрез отказались работать "гонцами" для старших
товарищей. Многим это не понравилось.
Пришло время перелетать домой. Я перелетал в экипаже комэски. Как это принято, в
кабины набился техсостав, даже в моей подвесной кабине стояло два техника. При
проверке управления на земле, КОУ заметил, что элероны отклоняются не на
заданный угол. После технического консилиума было принято решение открывать все
лючки тяг управления. Очень скверное занятие в 25-градусный мороз. После того,
как мы, составом экипажа, раскрутили все крыло, под одной из тяг была обнаружена
большая банка с "циатимом", которую забыли там во время проведения регламентных
работ. Закрутили крыло, перелетели. В голове отложилось, что в реальной жизни не
все делается так, как надо делать по инструкциям.
Наступал всенародный праздник Новый год. Раньше было принято отмечать этот
праздник всем полком, в Доме Офицеров. Комэска запретил ставить в наряд
лейтенантов, поэтому на праздник мы были свободны. Но случилась "техническая"
неисправность. У нас с братом закончились деньги, не умели мы ещё планировать
свой "консолидированный" бюджет, ошалели от больших денег, вот и тратили не
глядя. А попросить денег в долг у товарищей мы стеснялись. Вот и отмалчивались,
не могли сдать деньги на организацию новогоднего банкета. Это заметил комэска,
отправил к нам замполита. Узнав, что у нас просто нет денег, чтобы приобрести
пригласительные билеты, замполит молча пошел в штаб эскадрильи, купил
пригласительные билеты, вручил их нам, сказав, чтобы деньги вернули, когда
появятся. Так мы попали на новогодний полковой банкет, где впервые познакомились
с женами наших новых боевых товарищей. Как проходил полковой банкет, я описывать
не буду, это - неописуемо.
Вот так и прошел первый месяц офицерской службы в боевом полку. Впереди были 26
лет офицерской службы, о некоторых моментах которой, я вам уже рассказывал.
"Старлеев" не давать!
Как-то так получилось, что нам с братом удалось за первые два года службы
вызвать к себе стойкую неприязнь замполита полка. Даже странно было, что
подполковник, замполит полка, занимался двумя штурманами-лейтенантами. Самое
интересное, что ничего такого выдающегося мы не совершали. Мы не пили
беспробудно, регулярно ходили на службу, летали хорошо, а я, - так даже
прекрасно. Через три месяца мы уже имели 3-й класс, через 9 месяцев я летал с
места штурмана корабля, в эскадрилью влились без особых проблем. Но что-то, по
замполитскому мнению, было не так.
Вот сами посмотрите. Если "набить лицо" мужу его дочери, старлею, - разве это
повод для того, чтобы лейтенантов вызывать в кабинет замполита, и драть, как "козу
товарища Сидорова"? Ведь вполне достаточно для этого и командира отряда. Надо
заметить, что нам повезло с командиром и замполитом АЭ, Рыков и Терентьев были
прекрасными людьми, в обиду нас не давали, всячески пытались сгладить некоторые
"шероховатости". Создавалась странная ситуация - в АЭ к нам особых претензий не