киваю, а сам начинаю отслеживать эскадрильскую машину, которая должна отвезти
меня в гарнизон, на встречу с семьей. И тут я начинаю понимать, про что этот
начальник мне песни поет. "Бэкфайеры" еще два дня будут сидеть в Хороле, поэтому
полковник хочет быстро слетать туда, отлетать свои круги. Одобряю его планы,
закидываю сумку в машину, лезу сам, но полковник меня удерживает. Замысел его в
том, что именно с нашим экипажем он решил лететь в Хороль, причем именно сейчас,
вон и самолет готов. Вы можете себе представить, как я "обрадовался". До
квартиры, где меня ждет семья, всего пять километров по дороге, а до этого
проклятого Хороля - 1000 км, и все по воздуху. Человек я военный, выражения,
которые мгновенно созрели в моей голове, наружу не выпустил. Начал отбрехиваться,
мол, к перелету не готовились. Но полковник и это продумал. Из "уазика" вылез
штурман дивизии, и без всяких формальностей подписал мне бортовой журнал ухода
на запасной аэродром Хороль, выразив надежду, что для такого опытного штурмана
как я, пролететь 1000 км проблемы не составит. Делать нечего, собрал экипаж,
пошли к самолету.
Запустились, вырулили, взлетели. Набираем высоту, строю схему отхода. Из недр
самолета потянуло дымком, маску подтянул, огнетушитель приготовил,
сосредоточился. У летчиков возня, бормотание, матерщина, второй штурман суетится,
чего-то выключает. На всякий случай завернул лайнер на кружок над аэродромом.
Успокоились, определили, что горел усилитель радиостанции, выключили,
проветрились, начал готовиться к заходу. И что вы думаете, этот герой-полковник
вспомнил, что на самолете две радиостанции, решил продолжать перелет на одной,
на Хороле починимся. Тут и я определился, что пока горел усилитель, у меня
отгорели РСБН, АРК, РЛС. Даже обрадовался, что встреча с семьей не сорвалась. Но
полковник упирается, про "боевую" обстановку говорит, про опытность мою, короче,
настаивает... И все мои слова про то, что с одним высотомером в приграничный
район лезть не надо, до него не доходят. Полетели. Кое-как дошли, мастерство
действительно не пропьешь.
Прилетели, полковник сел в "уазик", дал команду разместиться как-нибудь, уехал
узнавать, когда полеты. Пошли в казарму, бросили тряпки, решили пообедать, да и
обстановку разведать. Ребята сказали, что все минимум отлетали, завтра перелет
домой, полетов не планируется, обед закончился, столовая закрыта. Так и не поняв,
зачем мы прилетели, пошли в Хороль, в кафе. Взяли еду, водку, сели. Даже выпить
не успели, как примчался "уазик", нас отвезли в гарнизон, где полковник и
рассказал, что лично для него организовали полеты, вечером летаем минимум,
завтра домой. А сейчас мы можем пару часиков поспать, вот только с койками
проблема. Обалдеть! Эта забота уже задолбала. Я напомнил полковнику, что самолет
надо починить, он подхватился, поехал организовывать ремонт. Попадали на чужие
койки, сделали вид, что поспали. Вечером отлетали эти злосчастные три круга,
выпили, наконец, свою водку, с трудом нашли место для ночлега.
Утро. Перелет. Все то оборудование, что нам поставили на самолет вместо
сгоревшего, местные техники опять сняли, самолет для них чужой, их наши заботы
не волнуют. Не стал шуметь, домой хочется. Залезли, с нами залез стартех,
выруливаем. По рулежке идет знакомый летчик, тычет пальцем в наш самолет.
Остановились, послали стартеха осмотреть аппарат. Этот специалист бегает вокруг
самолета, подпрыгивает. Лезет в кабину, сматывает веревочку с красными
тряпочками и заглушками ПВД. Мало того, что летаешь по Дальнему Востоку только с
высотомером и КУС-ом, так меня и скорости хотели лишить. Стиснул зубы, промолчал.
Доплелись до дома, сели. Полковник умчался на "уазике", нас никто не встретил,