удержался.
Это сословие я не любил всю жизнь. Именно жизнь, потому, что с детства слышал в
семье от отца, а он тоже был военным, не очень лестные о них отзывы. Но пришло и
мое время с этими ребятами столкнуться по службе. Тяжелые они люди, я все время
удивляюсь, как они сами с собой живут, тогда, когда уже не надо притворяться?
Первый раз я вплотную столкнулся с замполитом на стажировке, которую проходил в
924 гв. мрап, а сидели мы тогда на Умбозере. Решили мы сходить на танцы в
поселок Октябрьский, где расконвоированые женщины жили. Сели в тундре, выпили
немного для храбрости, а бутылку в кусты закинули. Ну разве мы могли подумать,
что замполит полка, подполковник, будет сидеть в кустах, и подслушивать, о чем
курсанты разговаривают? А этот сидел. У меня уже в детстве выработались
снайперские качества, поэтому, даже с прицеливанием по невидимой цели, я попал
бутылкой прямо ему в лоб. Сорвались танцы. Потащил он нас к командиру полка,
кричал о покушении на жизнь видного политического деятеля, требовал выгнать нас
с позором со стажировки. Спасло нас с братом только то, что командир полка "Череда",
ещё праваком летал с нашим отцом. Успокоил он замполита, отстоял нас.
Окончив училище, попал я в Монгохто. Это такая "летчиков столица", как в одной
песне поется. Через какое-то время пришлось мне развестись с женой, причем
сделал я это в очень сжатые сроки, за 3 дня, не посоветовавшись с замполитами. И
испортил я замполитам статистику по разводам за месяц, были у них и такие нормы,
как потом оказалось. Можете себе представить, приходит ко мне домой, где я еще
проживал уже с бывшей женой, начальник ПО дивизии, и начинает уговаривать развод
аннулировать, он уже и с судьёй договорился, чтобы не в зачет, значит. Я ему
объясняю, что жену больше не люблю, не могу женщину обманывать, да и по согласию
развелись, жена не против. А этот деятель и говорит, что он свою жену никогда и
не любил, но не разводится, поэтому и в полковниках ходит. Не понял я его, за
что и был сослан на "перековку" в "вечные" вторые штурмана.
Стал я штурманом отряда, попал в очень интересный экипаж. Я был старлеем с 3-м
классом, а все остальные - майорами с 1-м. Праваком у нас летал снятый со всех
должностей командир отряда, а вторым штурманом мне достался замполит АЭ,
переведенный из "зеленой" авиации. Мы понимали, что переведен он был из
Европейской части страны, из ДА, за "развод, за пьянки, за дебош", но он
прикидывался святым, да ещё и корчил из себя великого штурмана. А когда я
спросил у него про карту и бортжурнал, так его чуть "кондратий" не хватил.
Постепенно привел я его в порядок, но и замполит мне спуску не давал. Бывало,
выскочит из кабины, отбежит от самолета, и давай про какие-то конспекты
спрашивать. А у меня грех был, я конспекты эти проклятые, с курсантских лет
принципиально не писал. Ну, своего второго штурмана, я послать ещё мог, но когда
он притащил замполита полка, и пожаловался, что я конспекты не пишу, тут
разговор по-крупному пошел. Ответил я замполиту полка, что конспекты не пишу,
потому, что и без них все знаю. На это замполит предложил мне побеседовать о
любой работе товарища нашего Ленина. Зря он так. Я его попросил объяснить, что
означает слово "эмпириокритицизм" в известной работе основоположника. Долго
морщил лоб этот знаток, а после того, как я выдал ему формулировку из
философского словаря, разговаривать со мной дальше отказался, сославшись на
занятость. Мои глубокие знания популярности мне у замполитского племени не
прибавили.
Дослужился я до штурмана АЭ. Но, видимо, это несчастье мне на роду было написано.
Вторым штурманом у меня стал летать опять замполит, но уже полка. И тоже мнил