- Но ты очень подходишь, - заявил Навяжский. - У тебя и рост годящийся, и голос серьезный.
Уговорили.
- А кто же бабушка?
- Мне кажется, что бабушку может сыграть Нюра Безрукова, - сказал Старицкий.
- Какая же я бабушка?! - возмутилась Нюра. - Сам ты бабушка!
- Очень хорошо, - сказал Старицкий, - я с удовольствием сыграю бабушку.
- Какая же ты бабушка?! - закричал Штейдинг. - У тебя же мужской голос.
- У моей бабушки тоже мужской голос, - сказал Павка.
- Попробуем, - согласилась Любовь Аркадьевна. - А кто же будет у нас Волком?
- Было бы хорошо, если бы эту роль сыграл наш директор Александр Августович, - сказал Старицкий.
- Ты с ума сошел, Старицкий! - аж вскрикнула Любовь Аркадьевна. - Не можешь обойтись без своих неуместных шуток...
- Могу, - сказал Павка. - Пусть тогда Волка играет Поляков. У него волчий аппетит, он умеет щелкать зубами, и вообще он очень похож на волка.
- Чем это я похож? - возмутился я. - Что я - серый? Может быть, у меня есть морда? Может быть, я вою?
- Воешь, воешь, - сказал Павка. - Вспомни, как ты позавчера выл, когда получил "неуд" по математике.
- Перестань, Старицкий. Зачем обижать своих товарищей? - сказала Любовь Аркадьевна. - Поляков будет играть Волка, потому что это нужно для дела.
- Для дела я согласен, - сказал я.
- Ну, а в роли охотников выступят Навяжский и Гурьев.
Каждый вечер по два часа мы репетировали. И наконец состоялся спектакль. В актовом зале большую часть мест занимали ученики младших классов, на остальных местах сидели родители и родственники, учителя и незанятые в спектакле наши одноклассники.
Увертюру на рояле сыграла ученица младшего класса Ася Барон при участии Володьки Петухова (барабан).
Открылся занавес. Сцена изображала комнату мамы.
- Доченька, - сказала Ира, изображавшая мать в платье своей матери и в высокой (под взрослую) прическе, - пойди навести нашу бабусю. У нее скарлатина, и она одна в доме. Снеси ей пирог, который я испекла для нее.
- А где пирог? - спросила Аня (ей очень шла сшитая специально для спектакля красная шапочка).
- Действительно, где пирог? - спросила Ира.
Для спектакля Ирина мама испекла самый настоящий пирог с повидлом.
Красная Шапочка и ее мать обыскали всю сцену, но пирога не нашли.
- Без пирога играть я не буду, - оказала Аня.
И тут из-за кулис прозвучал громкий голос Штейдинга, который был у нас машинистом сцены и стоял у занавеса:
- Павлушка, негодяй, съел пирог.
В зрительном зале раздался смех.
- Тогда навести бабулю, - сказала Ира, - и скажи ей, что пирог я пришлю ей завтра. Будешь идти по лесу, будь осторожна. Не попадись навстречу Волку.
- Не беспокойся, мамочка, я буду осторожна, - сказала Аня.
Штейдинг опустил занавес, и оркестр исполнил музыкальную интермедию. Атмосфера нагнеталась. Громыхал барабан, и жалобно пел рояль. Тучи сгущались.
Открылся занавес. Сцена изображала лес. Это мы привезли несколько березок и одну елку и укрепили их в ведрах. Аня шла по лесу и пела свою песенку:
Я иду к своей бабусе,
Я иду, ничуть не труся.
Страшным лесом я иду,
На свою да на беду.
Стихи написал Бродский, он у нас считался поэтом.
Аня пела, а я в волчьей маске стоял за кулисой и смотрел на Аню. Я был по-прежнему в нее влюблен и не мог отвести от нее взгляда.
- Поляков, на выход! - шептала Любовь Аркадьевна. Но я ничего не слышал.
Тогда Павка что есть силы толкнул меня в спину, и я пробкой вылетел на сцену.
- Ай! - вскрикнула Аня.
- Здравствуй, Красная Шапочка, - сказал я и забыл все свои слова. Я стоял и смотрел на Аню.
- Вы, кажется, хотели спросить, куда я иду? - сказала Аня.
- Да, - сказал я - Хотел.. Очень хотел... спросить...
- Вы хотели спросить, не иду ли я к своей бабушке?
- Да, я хотел спросить, не идете ли вы к своей бабушке, - повторил я, пытаясь вспомнить дальнейший текст, но все вылетело из головы.
- А я иду к своей бабушке, - (сказала Аня, - она очень больна, и я иду ее навестить.
Я мучительно вспоминал свою роль, но это было бесполезно. Мы стояли на сцене и молчали. И тогда Аня сказала: