Глава Двадцатая части Третьей в которой происходит воссоединение, хоть и частичное
Карина
— …с этого дня на всём пограничье целительницу Карину будут узнавать, как Карину Золотую. Я даю тебе это прозвище отныне и навсегда.
— Отныне и навсегда. — вторила ему толпа.
Я не знала, как реагировать. Заслужить прозвище в пограничье было невероятно трудно. Здесь народ жил по своим законам и сталкивался с такими бедами, о которых мы в столице и не слыхали. Прозвище имели только прославленные воины, заслужившие истинное уважение жителей пограничья.
Золотая. А мне нравится. Они сказали, что будут меня так звать за стиль боя, потому что руки светятся золотом и за волосы. Как всегда, рыжая грива не даёт о себе забыть.
Но сегодня я радовалась не только и не столько всеобщему признанию, сколько тому что Стас близко. Именно по этой причине я вообще напросилась в пограничье, я знала, тут он быстрее доберётся до меня. Он уже близко.
Ник удивлённо наблюдал за тем как я с раннего утра порхаю с блаженной улыбкой во всю мордаху. Что вообще-то мне абсолютно не свойственно. Особенно по утрам, ага. Да и обрядилась я в красивое белое платье — солнышко, расшитое синими цветами.
— Риночка, ты там случаем не нанюхалась ничего? — ласково проговорил Ник, когда мы вышли в садик, набрать яблок.
Я прям умилилась. Ну это ж надо, дождался пока мы выйдем на улицу, чтобы в случае если нанюхалась не спалить меня перед Лазаном.
— Ух ты, жирный, твоя подружка так для меня вырядилась? — раздался голос за спиной.
Улыбка с моего лица буквально сползла.
Грегори. Друг баронета, приходил к нам, когда Сааш, благодарил за спасение отца вчера. Я оглянулась и внимательно оглядела парня, в который раз недоумевая, откуда в нём столько самоуверенности? Да, высокий и статный. Но таких тут тысячи, они большинство с детства учатся воинскому искусству. Да, смазливый, все эти каштановые кудряшки и карие глаза. Но видала и посмазливей. Снова перед глазами улыбающееся лицо, такой же кареглазый и темноволосый, только гораздо красивей. То ли Нелл, то ли Велл. Не важно. Встряхнула головой, отгоняя противные бесполезные образы. И да, богатенький, ну так и маги не бедствуют. Особенно такие как мы целители.
Короче, чем кичится придурок не понятно.
— Конечно. И сухаару она специально для тебя сготовила, будешь? — не поменявшись в лице и на долю секунды, всё с таким же благостно — рассбленным взглядом и мягкой улыбкой, мой друг протянул залётному красавчику кружку с жидкостью.
Я чуть опешила, ибо сухаару, такой специальный напиток, который в приграничье девица на выданье варит своему избраннику я уж точно не варила.
Грегори подозрительно оглядел меня. Я тут же явила миру какая я застенчивая. И глазки в пол и платье потеребить и косу вперёд. Мол, смотри, я безобидна, спасу нет.
Но видать, не полный он идиот раз решил уточнить:
— А чего это ты мне его протягиваешь, жирдяй? Раз сама варила, сама пусть и отдаёт. — какой подозрительный.
— Так она яблок хотела набрать, да мне отдала подержать стакан, чтоб не пролить. Старалась же. — я сразу схватилась за ветви яблони и преувеличенно бодро начала собирать яблочки в корзинку стоящую на земле.
Ну, кто дурак, тот в это и поверит. Уж я-то знаю, что только мне можно Ники пухляком обзывать безнаказанно, даже Стен не рискует. Хотя они с ним и друзья навек.
Мои милый толстячок весьма мстительный.
— Ну, если так, то давай. — он решительно потянулся через забор и выхватив кружку у улыбающегося Ника залпом её осушил. Я с интересом наблюдала за процессом, гадая что же это такое он сейчас выпил.
— Неплохо, красавица, только сладко уж очень. — Сладко? Хм. Слабительное отпадает. Оно горчит. А что ещё он мог ему подсыпать?
Хотя Ники гораздо талантливей меня в алхимии, так что мог и что-нибудь новенькое собрать. Плюс стоит учитывает, его нехилые способности к менталу. Внушения он тоже делает будь здоров. А смотреть при этом в глаза и водить ручонками над объектом ему не требуется.
— Вечером увидимся, сладенькая, там пообщаемся поближе. — под моим изучающим взглядом он даже не насторожился. Дурак. Долго не проживет, ситуацию просчитывать совсем не умеет. — А ты, жирно… — тут его сложило пополам будто резко ударили в солнечное сплетение.
— Ты в порядке? — уточнил Ник, не трогаясь с места.
Всё таки слабительное?
— Да. Вроде. — удивлённо проговорил парень и чуть покачиваясь начал удаляться.
Я обернулась в милашке Нику.
— Ну и? Ты его траванул, что ли? — полюбопытствовала я. Ну правда интересно же. В случае чего куда труп денем и всё такое.
— Нет, моя кровожадная, сделал небольшое внушение. Будет чувствовать удары в разные части тела, когда оскорбляет кого-либо.
Я уважительно присвистнула. Силён.
— Навсегда?
— Нет. Зачем? на ближайшую неделю примерно. Еще не тестировал. — спокойно проговорил он и продолжил собирать яблоки.
— И всё таки, ты чего такая радостная? — напомнил он и я снова разулыбалась.
Отступление
— Она здесь. — крылья носа чуть подрагивают, на губах лёгкая улыбка.
Лекс с интересом огляделся, они стояли на краю леса, километрах в девяти от них начиналась деревня Малые Кузьмины, сейчас странно безлюдная. Впрочем, острый слух Команды улавливал отдалённый шум. Похоже где-то недалеко идёт гулянка.
— Где? — Ринихад всегда прощупывает ситуацию.
Диниалю было безумно любопытно взглянуть на это хрупкое создание, ради которого они пустились в столь долгий путь.
Лекс заранее испытывал к незнакомой и одновременно такой близкой девушке родственные чувства. Они со Стасом всегда работали в паре, два воина среди магов.
Ринихаду тоже было безумно любопытно увидеть наконец девочку, про которую они слышали столько что уже заочно впустили в ближний круг.
Стас же испытывал тоску и любовь, и страх, гремучая смесь. К этому коктейлю непонятно почему примешивалась какая-то дикая радость и ожидание чуда. Это были чувства его Карины. Он не понял, когда это началось, но теперь умел разграничивать свои и её чувства.
Они молча пошли к деревне, их заметили, но ничего не сделали, действительно, а что могут четверо путников сделать крепости?
— Куда идёте? — окликнул их служивый появившейся буквально из воздуха.
— Нам нужна девушка по имени Карина. — Ринихад привычно взял на себя роль переговорщика. Стас жадно оглядывался по сторонам.
— Она сегодня всем нужна. — усмехнулся стражник.
Гранитовые глаза опасно блеснули. Друзья не уставали удивляться неожиданной вспыльчивости обычно хладнокровного и даже равнодушного Стаса.
— Конкретней, уважаемый. — Ринихад чуть усмехнулся, показывая, что шутку оценил, он на эмпатическом уровне ощутил, те чувства, которые вспыхнули в стражнике при упоминании её имени. Благодарность, радость, и желание. Странная смесь.
— А вам чего от неё надо? — подозрительно сощурился стражник, внимательно разглядывая Стаса.
— Я её брат. — спокойно произнёс тот глядя прямо в глаза кивающему стражнику. Дескать он так и думал, то есть не знал конечно об их родстве, но догадывался точно.
— Ну пойдём, провожу вас. Вы можете гордиться девчонкой. С сегодняшнего дня её зовут Золотая.
Друзья обменялись удивлёнными взглядами.
— Захочет сама всё расскажет. Вон она. — он указал на танцующую возле костра девушку.
Под звук барабанов и колокольчиков, гибкая девичья фигурка изгибалась, барабаны зазвучали резче быстрее, огненная грива взметнулась золотом и опала. Толпа заворожено следила за Кариной. Она резко развернулась в сторону прибывших.
— Стасик. — её шёпот донёсся до друзей и прозвучал так громко будто она сказала это прямо им в уши.
Мечник сделал шаг вперёд, его сестра опрометью бросилась ему в объятия.
Динаэль с удивлением рассматривал маленькую девочку. Рыжие волосы распущены и ниспадают до колен, бледная кожа, тонкие пальцы вцепились в куртку Стаса, на ресницах дрожат слёзы, белоснежные зубки прикусили губу.
Странная. Почему она выглядит расстроенной. Нет, ему никогда не понять людей.
Карина
Я вошла в круг. Станцевать приветственный танец вокруг костра.
Я танцевала, когда поняла, что он наконец пришёл. Он стоял в окружении ещё троих парней, но я сначала даже не заметила их.
— Стасик. — это действительно он. Моя семья.
***
Карина
Боже, какое счастье что он снова со мной, что с ним всё в порядке, уж теперь-то мы точно не разлучимся!
За его спиной стояли трое парней. Все как на подбор высокие. Красивые. Каждый, по — своему, но есть в них что-то общее.
Первый справа, высокий шатен, улыбаясь разглядывал меня. Он определённо не так молод, каким хочет показаться. Голубые глаза слишком умные, слишком старые для парня двадцати-двадцати пяти лет, каким он выглядел. Каштановые волосы ласково ерошит ветер, обыкновенная походная рубашка и штаны.
Второй, чёрные как смертный грех волосы, блестят на солнце словно смоль, коротко стрижен. Чёрные же глаза смотрят с хитрым прищуром, одежда тоже чёрного цвета, кожа чуть золотистая, совершенные черты лица, идеальные скулы и нос, будто вылепил гениальный скульптор, подобных ему я ещё не видела. Но при всей своей красоте, он пахнет опасностью. Сила и смерть ореолом окружают его.
Третий, ласковый взгляд янтарных глаз, лицо в форме сердечка, пшенично-золотистые кудри делают его похожим на ангела. Губы растянула улыбка, он шагнул ко мне и выхватил мою тушку у Стаса из рук.
— Ну здравствуй, сестрёнка, я Лекс. — он крепко прижал меня к своей груди и вдохнул запах моих волос.
Я немного обалдела. Целителей чрезвычайно тяжело обмануть. Я же, не смотря на маленький дар, оказалась наиболее восприимчивой к эмпатии, я могу видеть саму суть людей, то что они пытаются скрыть или то о чём не догадываются.
Так вот. Этот милый парень всё время носил маску, он уже так привык показывать себя таким, что почти сросся с образом милого пакостника мальчика-одуванчика, но на самом деле он хладнокровный, дисциплинированный, жёсткий убийца. Поэтому я так удивилась, когда он с трепетным чувством привязанности обнял меня. Он мне открылся.
— Здравствуй. — я покрепче обняла его и передала ему чувство благодарности и симпатии.
Он улыбнулся и отпустил меня.
— Лекс, я тоже хочу поздороваться. — мистер каштановые волосы подхватил меня аналогичным образом.
Только он в отличии от Лекса не прижимал меня к себе, а поставил напротив и внимательно рассматривал. Он эмпат, поняла я. Потому и держит мои руки в своих.
Я усмехнулась и чуть пожала ему кисти, кидая волну радости и понимания.
Он усмехнулся и склонив кудрявую голову приложился к моему запястью в поцелуе.
— Добро пожаловать в Команду. Я — Ринихад.
Я кивнула, не совсем понимая почему после этих слов, все так внимательно переводили взгляды с него на меня.
Остался последний, черноволосый. Я с любопытством уставилась на него.
— Боюсь вам, моя дорогая, будет несколько неприятно касаться меня. Я маг Смерти. — он слегка улыбнулся, но глаза остались непроницаемы.
— Я всё же рискну. — я протянула обе руки, ладонями вверх.
Для тех, кто не понял. Я эмпат при чём очень сильный, кроме проблем этот талант чаще всего ничего принести не может. Нет, у сильных Целителей он добавляет силу, а вот у меня не хватает умений этот дар контролировать. Магия Смерти нам не чужда, но чем больше человек убивает, тем больший след это оставляет в нём самом, эмпаты это чувствуют. Это сродни нахождению в месте Смерти, наверно этот совершенный юноша убивал очень много, раз так переживает за мою душевную организацию. С другой стороны, если я сейчас не подам ему руки как в последствии мне заслужить его доверие? Вот только каким же даром нужно обладать чтобы увидеть, что я эмпат.
Он удивлённо выгнул бровь, с сомнением на лице он снял перчатку с руки и медленно протянул мне. Я взяла его руку в свои.
Я с трудом удержала себя в руках. Лицо едва не перекосилось от печали.
Бездна одиночества и недоверия. И глубокий ни с чем не сравнимый страх потери. Потери этих троих.
Я подалась вперёд и крепко обняла его.
— Ты дома. — шепнула я, обхватив его за шею.
Он чуть вздрогнул, затем крепко стиснул меня.
— Спасибо. — едва слышно сказал он. И уже уверенней, с напускной насмешливостью, чуть склонил голову. — Динаэль.
Я отстранилась и чуть улыбнулась.
Глаза застилает пелена слёз, внутри поселилась оглушающая пустота. Я забрала часть его одиночества себе.
Потом крепко ухватила его за руку и на ходу подцепив брата, радостно улыбаясь потащила их к костру. Нужно же ещё их с Ником познакомить.
— Идём, вы наверно голодные, а там какую-то мясную лабуду делают, поедите, да расскажите как добрались.
Динаэль, очевидно, слегка растерялся от моего напора. Но быстро пришёл в себя и уверенно обхватил мою руку. Да, эти ребятки должны привыкнуть — они теперь часть семьи. И я буду о них заботиться. И пусть не жалуются, нытьё их не спасёт.
Стас обхватил меня за талию и на ходу крепко прижал к себе:
— Скучал по тебе, Малая. — сердце защемило. Даже не верится, что он здесь, он рядом.
— И я по тебе, большой брат. — радостно улыбнулась я.
На наши нежности все тактично сделали вид будто не заметили. Ну и бог с ними, пусть привыкают. Я люблю обнимашки. Значит и они полюбят!
Мы приблизились к костру. Мужики успели принести широкие дубовые столы и лавки и сейчас расставляли их чуть в стороне от костра. На главной площади вообще собралось всё поселение. Все Малые Кузьмины, включая совсем мелких представителей. Детишки сновали туда сюда, то тут, то там раздавались взрывы чистого, звонкого смеха. И правильно, когда ещё мамка разрешит так поздно погуливанить.
Девушки танцуют возле костра, молодые парни наблюдают украдкой, помогая расставлять столы. Вроде даже Сааш должен присоединиться к веселью. Вместе со своим болезным дружком. Говорят, сегодня целый день видят его то и дело сгибающегося пополам. Вот ведь чёрный язык у человека. Не может без ругательств. Или Ники чего-то намудрил?
Кстати, где Ник? Пошутила бы про его близость к еде. Но это не шутка, мой пухлячок весьма любит поесть.
Следовательно, обретается он где-то у столов, помогая местным кумушкам накрывать. Целителя ведь никто не запряжет столы таскать.
— Кого потеряла? — обратился Лекс, чуть улыбаясь.
Своей внешней безмятежной расслабленностью, он мне кого-то напоминал. Или нет? Сходство есть, но, мысль ускользает как вода сквозь пальцы и я не могу…а не важно сейчас.
— Да дружище мой тут где-то. Тоже целитель, Ник. Хочу познакомить. — отозвалась я продолжая вертеть головой в поисках Ника.
И обнаружила его. Он стоял чуть наклонившись к совсем молоденькой девушке и с обычным своим ласковым выражением лица, чуть улыбаясь слушал её. Уж что она ему говорила не знаю. Но Ники выглядел странно. Вроде бы и всё как всегда, однако, по позе и плечам видно, что он напряжён. На несколько секунд я растерялась, стоит ли подходить, но потом решила, стоит. Если буду мешать, Ники просто отошлёт и делов-то.
— Нашла. — усмехнулась я, пристальней вглядываясь в девчонку. Вроде бы молоденькая совсем. Хотя кто их разберёт? Лично я лучше всего возраст вижу после вскрытия. Надеюсь, до этого не дойдёт.
— Соперница? — холодно проговорил Динаэль, а его ладонь закаменела.
Я с удивлением вгляделась в совершенное лицо:
— Моя? Нет.
— Почему ты тогда так насторожилась? — нет, эти чёрные глаза меня с ума сведут! Динаэль всё таки очень красив.
— Сейчас поймём. — пожала я плечами. А мы уже подошли и вправду сразу всё поняли, буквально с первых услышанных слов:
— ….вы, господин Ник, самый лучший. Остальные мужики вам и в подмётки не годятся. Вы такой всегда — улыбаетесь, слова плохого не скажете, детвору вон вечно сладостями подкармливаете. В общем, я чего решила? Я за вас замуж пойду, я вас люблю. — решительно закончила девчонка, судя по всему лет пятнадцати-шестнадцати. — Или за вас, или ни за кого! — решительно выдвинула она свой последний аргумент.
Ники заприметил нашу живописную компанию и вскинул на меня умоляющие глаза, когда мы были метрах в десяти от них. Я чуть не расхохоталась, но приложила палец к губам, мол, наше присутствие не выдавай. Но девочка и так ничего вокруг не замечала. Представляю, как тяжело ей было решиться на такой шаг. Это же позор, по местным меркам, предлагать себя мужчине.
— Понимаешь, ты как бы ещё маленькая… — заикаясь проговорил Ник, девочка сначала вся сжалась, а затем решительно вскинула голову.
Я поспешила на выручку, а то сейчас договориться до детской травмы чего доброго. А девочка такая решительная и напористая, редкость среди местных.
Отстранилась от Стаса, с трудом удерживаясь от ржача в голос. Ситуация, нарочно не придумаешь. Подмигнув отпустила руку Динаэля. Одними губами сказала «Брысь!» и помахала ладонями, чтобы мои спутники отошли подальше. И если ребята замешкались на доли секунды, то мой Стас не раздумывал ни мгновения. Они отошли шагов на пять, встали в сторонку в тень дуба, мой братишка выжидающе сложил руки на груди и улыбнулся ещё шире. Уж он-то примерно знает чего от меня ждать. А вот остальные выглядели настороженными. Разве что Лекс, нет, но внутри него я тоже ощутила изрядное напряжение и готовность.
Я встряхнулась, постаралась нахмуриться и решительно зашагала спасать друга от поползновений малолетки.
— Это что тут такое происходит, я вас спрашиваю?! — подходя со спины девочки, нарочито грозно вскричала я, достаточно громко, чтобы напугать девчонку, но недостаточно, чтобы вся деревня сбежалась.
Она подпрыгнула от неожиданности и обернулась ко мне. Бледно-золотые волосы, сплетённые в нетугую косу, чистое бесцветное лицо, курносый носик, на нём россыпь очаровательных канапушек и выразительные голубые глаза.
— Ник! Кто эта женщина? — подошла я, и для пущей драмы патетично ткнула в неё пальцем, глядя при этом в глаза своего слегка прибалдевшего друга. — Не ожидала от тебя! — горестно возвела очи к небесам. — А ты!? Думаешь, если молода и красива, я позволю тебе забрать моего мужчину? — грозно обратилась я к «сопернице». — Не надейся! Ищи себе другого у меня уже нет такой возможности. — я обняла Ника за шею и смачно чмокнула в щёку, всё это не сводя грозного взгляда с девочки.
И слегка наклонившись вперёд бросила:
— Ну?
— Простите. — пискнула она, и развернувшись опрометью бросилась бежать.
Я отстранилась от Ника и похлопала его по плечу:
— Мда, не умеешь ты с молодёжью работать. А туда же, ментальный маг… — усмехнулась я. Потом всё ж таки расхохоталась.
— Рина! Это не смешно. Вот я бы посмотрел, как бы реагировала подойди она к тебе со своими признаниями. — обиженно проговорил Ник, пока я утирала слёзы.
— Уж точно не стала бы мямлить. Ты — балда, додумался тоже, девчонка ему в любви признаётся, а он ей про возраст чешет. Любви все возрасты покорны, ты разве не знаешь? Тем более первая любовь. — покачала головой я. И заметила, что братишка и Ко уже успели подойти и теперь с любопытством оглядывают нашу компанию.
— Познакомься, Ники, это моя семья. — проговорила я. И представила всех друг другу.
Ник удивился, конечно, но взгляды этих четверых выдержал стойко. А глядели они, надо признать весьма по — разному.
Стас чуть иронично, ну да он в курсе, что с женщинами всё таки дружить можно. Они с Ником обменялись рукопожатиями, мой пухлый друг снова улыбнулся и сказал:
— Ваша сестра чудовище. — и всё это продолжая улыбаться. Стас хохотнул и ответил:
— Твоя правда, целитель.
— Можно подумать я тут злобная мегера. — обиженно надулась я.
Динаэль ободряюще потрепал по плечу, наверно ещё не научился определять, когда я шуткую.
— Конечно нет, дорогая. Мы все поняли, что ты спасла гордость этой девочки, разыграв эту сцену. — поспешил утешить меня маг Смерти. Нет, с этим надо что-то делать. Он решительно не понимает юмора.
Я приобняла его за талию и прижалась к боку.
— Спасибо, милый. Только ты меня тут понимаешь и ценишь. — преданно заглянула я ему в глаза. — Вот смотри и учись, как надо меня оберегать. Я ж хрупка, аки ваза хрустальная. — со значением кивнула я, продолжая обнимать Динаэля.
— Ты хрупкая? А кто Родригесу нос сломал? Или на лорда Дарго сизые жабокрылы сами охоту открыли? Или… — возмутился Ник.
— Ой, было — то один раз. Да и не я это, судьба наказала, они просто плохие люди. — покачала я головой. — И вообще, я была молода и глупа.
— Месяц назад? — воскликнул Ник.
— А хоть бы и месяц. Я повзрослела ого-го-го как. — снова кивнула я, расширив глаза. Для пущей убедительности.
— И почему я больше верю ему? — задумчиво проговорил Стас.
— Потому что ты предвзятый шовинист. Всё тебе лишь бы меня, такую всю нежную и беззащитную обвинять! — подбавила я патетики в голос.
Ринихад за спиной засмеялся.
— Вот, кстати, знакомься с остальными. Это Ринихад, он красивый и эмпат. — продолжила представление я. Рини вскинул брови, однако руку Ника пожал, без вопросов.
— Это вот, душка-Динаэль, мой рыцарь. Я его сейчас больше всех люблю. — Динаэль напрягся, а я покрепче прижалась и для удобства ещё голову на плечо ему склонила. Хотя он довольно быстро расслабился. Растёт. — Но ты его не трогай, он маг Смерти. — буднично продолжила я. Хотя Ник и сам это понял. Своим подробным представлением, я просто показывала ребятам степень моего доверия Нику.
— А это Лекс, он такой милашка, но не советую его злить, кажется, он, как и мой братишка, мастер мечей. Вроде как обоерукий. — мужчины пожали руки слегка улыбаясь. Я не почувствовала никакого напряжения от них.
— А это, дорогие мои, мой Николас. Целитель второго ранга и ментал. — высвободилась я из объятий Дина и подошла к Ники, положила руку ему на плечо.
Брат, да и остальные, должны сразу уяснить, что с Ником они на равных. Он из моей жизни не исчезнет, его не заменишь и не вытолкнешь.
Не знаю уж все ли поняли, чего я добиваюсь, но Стас точно.
— Что ж, Ник, беречь наше чудовище лучше сообща. — улыбнулся он.
Ник кивнул в ответ и как-то стоя под деревьями сейчас я ощутила единение с этими мужчинами. Каждый из них абсолютно отличается от другого, но их объединяло умение принимать существо таким какое оно есть, без наивных попыток подогнать под себя характер и чувства другого.
Я радостно улыбнулась и потащила всех за столы.
Все Кузьмины уже практически расселись. Мы заняли места на самом близком к костру столе. Оставались последние места. А что? Здесь и теплей, и светлей.
Смеясь отведали местной кухни, баранина и странные корнеплоды в сметане, закуски, сушенный хлеб со специями, и конечно же алкоголь. Вот уж северяне знают толк в крепости напитков. Я на радостях надегустировалсь и пошла в пляс, прихватывая всех своих мужчин по очереди.
Затем Динаэля втолкнула в хоровод из незамужних и слиняла, вот у кого было растерянное выражение лица. Ну да, девки-то не воины, чай убивать их не за что. А уж они ему и венки складывали, и обнимали и на руки прыгали, но вот когда целоваться полезли, я его спасла. Сама запрыгнула и в обе щеки расцеловала. И это значило, что мой он. По пограничным обычаям, он вполне мог бы завтра ко мне сватов засылать.
— Точно никто не глянулся, Дини? — весело болтая ногами уточнила я.
Дин улыбнулся ласково так, похоже довела. Потом перекинул меня на плечо и нашлёпал.
Я хоть и возмущалась громко и сулила ему всевозможные кары небесные, на самом дела, рада была, что он расслабился хоть немного.
Но когда меня опустили на землю, метрах в пяти от нашего стола, я заметила на себе совершенно серьёзный, даже какой-то изучающий взгляд чёрных глаз. В немом вопросе вскинула бровь.
— А если бы я кого-нибудь убил здесь? — прищурился он и склонил голову на бок.
— Не убил бы, если б сами не полезли. — решительно, без тени сомнений, ответила я и потащила его к нашим.
Ринихад довольно скоро уединился с молоденькой вдовушкой, вернулся посвежевшим лишь под утро. И пропустил всё веселье.
Лекс со Стасом сначала с мужиками пили, потом с ними же и дрались. Натурально, раздвинули столы и устроили бои. А Дини, похоже за мной приглядывал.
Надо, признать самопровозглашенная няня из него получилась весьма настойчивая и заботливая. Даже через костер прыгать не разрешил. А я ведь маг, все повреждения, если б такие вообще появились, залечила бы с лёгкостью. Однако, поди ж ты, опасно и всё тут, пойдем лучше венки плести.
Ник просто ржал надо мной, но держался поближе, видимо опасаясь новых поползновений со стороны малолетней поклонницы.
— Пора спать, Рина. — где-то в третьем часу решительно проговорил Дин.
А я только раздухарилась.
— А песни петь? — пьяно обиделась я.
— Пой, пока до кровати идём. — нашёл компромисс маг Смерти и кивнул Нику.
— Давай одну и баиньки? — умоляла я. И заметив слабину в его глазах, обернулась к Стасу.
Они там устроили борьбу на руках. Я крикнула:
— Стас! Давай Батьку-атамана споём? — Стас как раз наблюдал за двумя молодыми парнями пытающимися прижать руки друг друга к столу.
— Давай. — крикнул он в ответ, и я двинулась к нему. Там рядом с толпой был свободный кусочек стола, и я нацелилась забраться на него. С возвышения петь удобней.
— Только одну. — обреченно настоял мой нянь. Я радостно закивала.
Слегка покачиваясь, заботливо поддерживаемая Дином я уселась на стол. Стас и Лекс подтянулись поближе, и я затянула.
— Вот пуля просвистела,
В грудь попала мне -
Спасся я в степи на лихом коне.
Но шашкою меня комиссар достал -
Покачнулся я и с коня упал.
Эй, ой да конь мой вороной!
Присоединился Стас. Его низкий голос послужил отличным бэк-вокалом.
Эй, да обрез стальной!
Эй, да густой туман!
Эй, ой да батька атаман,
Да батька атаман!
На одной ноге я пришёл с войны,
Привязал коня, сел я у жены.
Но часу не прошло -
Комиссар пришёл,
Отвязал коня и жену увёл.
Эй, ой да конь мой вороной!
Эй, да обрез стальной!
Эй, да густой туман!
Эй, ой да батька атаман,
Да батька атаман!
Эй, ой да конь мой вороной!
Эй, да обрез стальной!
Эй, да густой туман!
Эй, ой да батька атаман,
Да батька атаман!
Спаса со стены под рубаху снял,
Хату подпалил, да обрез достал.
При Советах жить -
Торговать свой крест!
Много нас таких уходило в лес.
Эй, ой да конь мой вороной!
Эй, да обрез стальной!
Эй, да густой туман!
Эй, ой да батька атаман,
Да батька атаман!
Да батька атаман!
После того как мой громкий голос перестал разносится по округе, я заметила наступившую тишину. Да, пограничники во многом на станичников похожи, даже если значение некоторых слов они и не поняли, но суть уловили верно.
А я, начисто позабыв об обещании, уже затягивала следующую:
— Под ольхой задремал есаул молоденький,
Приклонил голову к доброму седлу.
Не буди казака, ваше благородие,
Он во сне видит дом, мамку да ветлу.
Не буди казака, ваше благородие,
Он во сне видит дом, мамку да ветлу.
Он во сне видит Дон, да лампасы дедовы,
Да братьёв-баловней, оседлавших тын,
Да сестрицу свою, девку дюже вредную,
От которой мальцом удирал в кусты.
В какой-то момент в мою песню вплелись удивительно гармоничные звуки инструментов. Вот теперь как надо.
— А на окне наличники,
Гуляй да пой, станичники,
Черны глаза в окошке том,
Гуляй да пой, казачий Дон.
Не буди, атаман, есаула верного,
Он от смерти тебя спас в лихом бою.
Да ещё сотню раз сбережёт, наверное,
Не буди, атаман, ты судьбу свою.
Полыхнули кусты иван-чаем розовым,
Да со скошенных трав тянется туман.
Задремал под ольхой есаул на роздыхе,
Не буди своего друга, атаман.
Подтянулись бабы, да девки молодые, а я всё продолжала свой неожиданный концерт. Благо, что голос громкий, как раз для таких вот народных песенок.
— Под зарю вечернюю солнце к речке клонит,
Всё, что было — не было, знали наперёд.
Только пуля казака во степи догонит,
Только пуля казака с коня собьёт.
Из сосны, берёзы ли саван мой соструган.
Не к добру закатная эта тишина.
Только шашка казаку во степи подруга,
Только шашка казаку в степи жена.
На Ивана холод ждём, в Святки лето снится,
Зной "махнём" не глядя мы на пургу-метель.
Только бурка казаку во степи станица,
Только бурка казаку в степи постель.
Отложи косу свою, бабка, на немного,
Допоём, чего уж там, было б далеко.
Только песня казаку во степи подмога,
Только с песней казаку помирать легко.
Я открываю глаза. Вокруг толпа людей. Все слушают, в первых рядах, мои друзья. Стас что знал, подпевал, а так глядит гордо и восхищённо. Лекс, выйдя из образа мальчика-одуванчика, смотрит непривычно серьёзно. И только Дин хмурится, я улыбаюсь ему и продолжаю:
— К дому путь-дороженька
Далека,
Да трёхрядка рвёт меха,
Ох, лиха!
С песнями да гиканьем,
С шашками да пиками
Едут, едут кубанцы
По верхам.
Там, где дурью мается
Меньший брат,
Зреет, наливается
Виноград.
За плетнями-тынами
Дядьки чарки сдвинули -
Ждут батьки родимые
В дом солдат.
Всё ближе, ближе к дому казаки,
Уже знакомый ветер у щеки.
И, подбоченясь, сотник выскочил в галоп:
Давно отца не видывал малой.
Бабы наряжаются,
Борщ кипит,
Гуси, утки жарятся -
Дух в степи.
Псы с цепей срываются,
Как старухи, лаются,
А лошади брыкаются
У реки.
Девка ошалелая -
Шасть в сундук,
Тащит платье белое -
Может… вдруг…
Не мытьём — так катаньем
Повезёт с солдатом ей,
Может быть, посватает
Милый друг.
Эх, встречай, околица,
Эскадрон.
Разливай, гармоница,
Едем в дом
Да по главной улице.
Люд от солнца жмурится,
Разбегайтесь, курицы,
Зашибём!
Вся станица в празднике:
Дождались!
Где? Какая разница?
Веселись!
Девка в белом платьице -
Парень, знать, потратится,
Взглядом, вишь, как ластится…
Не журись.
На колья растащили весь плетень,
То казачки гуляют третий день.
Такая доля — то встречать, то провожать
Своих сынов границы защищать. (Розембаум)
Я замолкаю. Стас, по земной традиции начинает хлопать. Его поддерживают, сперва нерешительно, затем всё громче. Сорвав аплодисменты, встаю на стол ногами и кланяюсь в пояс, радостно улыбаясь. Люблю эти песни и восхищаюсь этими людьми.
— Благодарю, пограничники. Вы великое племя. — зычно проговариваю я. И толпа взрывается криками.
Я чуть покачнулась, всё ж таки много выпила, надеюсь хоть с текстами не налажала, а то по пьяне могла и забыть чего. Дин, Стас, Лекс и Ник тут же подходят. Стас протягивает руки, и я спускаюсь к нему.
Такой вот молчаливой процессией и двинулись в нашу избу. Чую, будут у меня ещё бабоньки просить тексты переписать.