Глава Двадцать третья части Третьей в которой героиня снова счастлива, хотя уже не инфантильна
Карина
Пришла в себя будто по щелчку.
Помню, как мы стояли на арене в озарении яркого света и оп, я уже открываю глаза здесь.
А где здесь, собственно говоря?
Только я решительно хотела окинуть взором куда меня занесло в очередной раз, как осознала, что всё на что способно сейчас это бренное тело, так это поворачивать голову, да и то не слишком интенсивно.
Но, пусть и не решительно, а медленно и аккуратно, но осмотрела апартаменты. Я возлежала на большой мягкой кровати. Нет, она прям космических размеров, я даже восьмой части не занимаю лёжа на спине. Рядом с кроватью с одной стороны тумба и дверь. Я чутка отдохнула и начала поворачивать голову в другую сторону. Когда на другой стороне кровати кто-то шевельнулся чуть не заорала от неожиданности, честное слово! Это ж надо так пугать. И это оказалась моя мама.
Она спала, сидя в кресле и облокотившись туловищем о кровать на которой я лежу. Она так мило подложила ладошки под щечки, я даже прослезилась от умиления.
Я просто лежала и смотрела на неё, так хотела протянуть руку и коснуться её. Но как только я начну активно шевелиться, она сразу проснётся, а мне что-то подсказывает, что сон ей очень даже необходим.
Обычно гладкие платиновые волосы, сейчас вились красивыми волнами, точно делая её гораздо моложе. Красивые нежные руки, которые всегда так замечательно успокаивают мою нервическую натуру. Длинные пушистые ресницы, сейчас веером лежащие на щеках. Серьёзно, у моей маменьки настолько длинные и пушистые ресницы, что она их даже не красит никогда.
Тут реснички дрогнули раз-другой, я в ожидании уставилась на неё. Так соскучилась, сил никаких нет.
Но она только потёрла нос и снова улеглась. Ну что ж, пока буду просто смотреть на неё, а натискать и поплакать можно и позже.
Стоило мне улыбнуться этой мысли, как она сразу открыла глаза.
— Ох, моя малышка! Ты очнулась! Я так рада. — кинулась мама меня обнимать. В какой-то момент она расплакалась, и я тоже наверно. Но я была счастлива и наверно опустошена. Не хочу больше думать о будущем, волноваться как всё сложится и что мне теперь делать. Сейчас хочу только радоваться в кругу семьи!
— Ну, рассказывай, что тут произошло? Как ты тут жила и где все? И мой Лютик? Как он? Вернулся к Дорну? И где Дорн вообще? — когда мы чуть успокоились спросила я.
— О, твой Лютик отдельная тема, у нас тут столько кобыл жеребых из за его непомерного либидо. — Я улыбнулась, да мой Люциферчик тот еще жеребец. — Когда мы здесь оказались, нас встретил Олистрем. Затем меня оставили здесь, в доме Олистрема, а сами отправились искать тебя и Стаса. Никто не мог вас почувствовать. — её подбородок задрожал, а на глазах закипели слёзы. Она протянула дрожащую руку и погладила меня по щеке, я попыталась улыбнуться успокаивающе, примерно представляя, что она сейчас скажет. — Они считали, что вы мертвы. Что ты мертва. Оли говорил, что сможет почувствовать тебя где бы ты ни была, но не чувствовал. А Энгел, просто пропадал надолго, искал тебя, искал способы попасть к тебе. Он как и я не верил, наверно. — она судорожно вдохнула. — Знаешь, всё благодаря ему. Я не сошла с ума только потому что он был уверен, что найдёт тебя. Оли даже мир открыл, на случай, если ты сама будешь пробиваться. — тут я в осадок выпала. Мир открыл? Дак Венец то он вернул? Или решил себе притырить?. Ага, открыл прям по щелчку. Молодец какой. А Дорн тут не спросит с меня за это. А то оставлять за спиной обиженное божество не то с чего следует начинать день. — Но Энгел… Он приходил чтобы просто посидеть рядом со мной. — я вскинула брови и она тут же пояснила. — Из за ауры, у нас одинаковая энергетика. — она улыбнулась. — Он приходил и просто сидел рядом со мной, а потом снова искал тебя.
Я прибалдела, конечно, от такой информации. Нет, то что Энгел будет меня искать и ежу понятно, но как-то всё равно странно. Приходил посидеть с мамой, впитывал энергетику и уходил.
— Ну что ж я сижу!? Пойду скажу всем, что ты наконец очнулась. — мама как-то непривычно суетливо вскочила и уже метнулась в сторону двери, как резко обернулась, замерла на пару секунд, а затем опять приблизилась к кровати и ко мне в частности. — Как вы меня напугали. У меня же кроме вас ничего нет. — она прижалась лбом к моему лбу, я хотела её обнять, но слабость одолела и все на что меня хватило, это слегка сдвинуть кисть.
— Мам… — растерянно начала я.
Но она глубоко вздохнула и будто успокоилась, поцеловала меня в лоб и спокойно улыбнувшись сказала на пути к выходу из спальни:
— Отдыхай, солнышко, боюсь скоро сюда потянется уйма посетителей.
Я тяжко вздохнула. Ну да, братец мне ещё голову отрывать будет, как я могла забыть?
Мама пошла кинуть клич что я очнулась и можно приходить и тискать моё бренное тельце, а я осталась осмыслять что вообще нахрен произошло, что нам дальше делать и как быть.
Значит если разложить по полочкам, то я теперь вместе со всей семьёй экстренно переправилась на Улуллу, и могу больше не париться по поводу своих несдержанных обещаний. Могу наведаться к моим дорогим демоняткам, как и обещала! Больше не нужно разрываться между мирами, между семьей обретенной и семьёй взрастившей, так сказать, и это огромный жирный плюс.
Могу навестить мадам Понфер, узнать как она там со своим Лордом Кримаром, не нарожали ли ещё детенышей? И конечно же как там мои академные мальчики-зайчики? Закончили ли учебу, куда отправились потом, какие приключения пережили пока меня не было. Что там с Ли и Летой? Вышла ли Алиола замуж за Доминика? Как сложилась их жизнь… Короче дел много, и теперь есть неограниченные временем и пространством возможности сделать всё правильно!
Я снова тут!
— Привет, Улулла. — я улыбнулась и посмотрела в окно. — Я ведь действительно скучала по тебе. Даже неосознанно.
Другой вопрос, чем я займусь? Как-то я уже привыкла к некой определенности. Когда попала на Улуллу в первый раз, особо о будущем не думала, времени не было, да и из планов, только домой на Землю вернуться, на Земле определилась с профессией и даже прочила себе светлое будущее в хирургии. Во второй мой попаданческий опыт всё было проще, я планировала целительствовать, набираться полевого опыта, а потом идти преподавать, быть может.
И теперь я здесь. Магии во мне по-прежнему катастрофически мало и больше, как я поняла, её не станет, следовательно, до стоящего целителя, по здешним меркам, я не дотягиваю. Есть Стас с командой, в которую заочно приняли и меня, можем отправляться наёмничать-бродяжничать, но как-то это несерьёзно, что ли. Да и что парни думают по этому поводу? Ладно, уточню у них, а затем буду думы тяжкие думать.
Переходим, пожалуй, к главному. Энгел. Что делать с ним? Люблю ли я его? Сложный вопрос.
Начала размышлять и внезапно поняла, что да. Таки люблю.
Только это уже не детская любовь вопреки всему и вся, слепая и безудержная как океан, что наполняет счастьем каждый миг твоего существования. Нет, это осознанное чувство, родившееся из уважения, благодарности и искреннего восхищения. Но достаточно ли этого?
Достаточно ли любить если ты толком так и не узнал объект воздыхания? Да и вообще, на мой взгляд, о любви можно говорить тогда, когда принимаешь существо безоговорочно, со всеми недостатками и достоинствами. А я ведь знаю о нём только самые мелочи, что чай любит холодный, кофе не переваривает на дух, что от алкоголя не пьянеет, любит мясо с кровью, спать любит на спине, улыбается, когда солнце путается в моих волосах. Ненавидит дожди и собак. Равнодушен к проблемам большинства окружающих, то бишь альтруизма в парне ни на грош. Любит чёрный юмор, сосредоточенно сопит, когда пытается освоить новый для него механизм. Может бесконечно собирать и разбирать различные механические штуки. И ещё много всяких мелочей.
Но я не знаю кем он является в той жизни где меня нет. Кто его семья, как он вообще живет? Где учился, как познакомился с моим отцом?
Знаю ли я его достаточно, чтобы говорить о серьёзном чувстве? Да и надо ли оно вообще это чувство? Ведь жила же как-то и не парилась из за всей этой ерунды.
На такой хмурой ноте мои размышления прервала открывшаяся дверь и собственно объект размышлений.
Он улыбнулся и мягкой неслышной походкой приблизился к кровати, уселся аккурат туда, где до этого спала моя мама.
Я молча разглядывала своего Ангела. Ни капли не изменился, всё такое же юное мальчишеское лицо, золотистые кудри правда состриг, по военному короткая стрижка золотисто-платиновой шевелюры неожиданно шла этому вечному юноше, придав немного хулиганского вида. Колет черного цвета застёгнут наглухо на все пуговицы, красиво облегает тонкий стан, чёрные брюки. Форма чёрного цвета без изысков.
Снова перевожу взгляд на лицо, преследовавшее меня в воспоминаниях. Эти безмятежные яркие голубые глаза, как летнее небо в самый погожий день, длинные пушистые ресницы, чуть темнее чем волосы, нежные щёки, кажется никогда не знали, что такое щетина, пухлые чувственные губы, сейчас слегка поджаты, тонкий аккуратный нос.
Всегда такой хрупкий и безмятежный вид, прям мальчик-одуванчик, нуждающийся в защите и усиленной опеке.
Даже хохотнула от абсурдности этого впечатления.
— О чём думаешь, Соаль? — спросил он, начиная осторожно перебирать мои пальцы.
— О тебе, мой свет, о чем же ещё? — не слукавила я, наблюдая как длинные тонкие «музыкальные» пальцы сплетаются с моими пока ещё слишком слабыми для ответного пожатия или хотя бы прикосновения.
Он вскинул в немом вопросе брови.
И я задумалась что же ему ответить, правду или как всегда?
— Думаю как нам дальше быть, я вроде как в защите больше не нуждаюсь, да и у тебя явно своих дел дофига, чтоб ещё и со мной возиться. — струсила и решила закинуть пробную удочку я.
— Совсем не учишься на ошибках, Соаль. — улыбнулся он. — Ты же совсем не умеешь себя защищать. Других — да, но не себя. За тебя это всегда делает кто-то другой.
— Так уж и всегда. Я умею со своими проблемами прекрасно разбираться сама. — обиделась я. Особенно обидно стало от того, что он таки в чем-то прав. В чём-то, да, но это не значит, что можно вот так запросто это озвучивать.
— Не умеешь, Соаль. Ты умеешь находить проблемы. — только я возмущенно вскинулась как он закончил. — Но у тебя есть я.
— А есть ли, Энгел? — даже слегка посерьёзнела я.
Он внимательно вгляделся в мои глаза, затем утвердительно и весомо качнул головой.
— Естественно. — и кончиками пальцев пробежал по моим распущенным волосам едва касаясь.
— И ты значит так и видишь своё будущее в вечной охране моего бренного тельца и вытаскивания из неприятностей моей задницы? Сомнительные перспективы, друг мой.
— Нет, Соаль, ты не поняла. — покачал он головой тихо улыбаясь. — мне больше не придётся слоняться за тобой тенью, теперь ты будешь следовать за мной. — он спокойно улыбнулся и прямо глядя мне в глаза твердо закончил. — Либо будешь сидеть в крепости отца.
И вот как у него получается вроде даже и тона не сменил, а меня по коже мороз продрал.
— В каком это смысле? Ты меня запереть здесь надумал? Я тебе собака что ли?
— Запру, если понадобиться. Но я больше тебя не потеряю.
— И куда мы отправимся вместе?
— Твой отец учит детей обладающих слишком большим для этого мира потенциалом в своей школе. А мы будем таких детей искать. И либо ты будешь следовать вместе со мной, либо не выйдешь за пределы владений Олистрема, маленькая глупая Соаль. — приблизил он своё лицо к моему.
Мы замерли наверно на часы или сутки. Я смотрела в его глаза и пыталась понять, что мне говорить и что думать. Вроде как хочу настаивать, что я свободная эмансипированная женщина, двадцать первого века и все эти пещерные замашки не для меня. Но с другой стороны, глядя в эти спокойные глаза, мысли о самостоятельности и гордости оставляют, им на смену в груди растёт клубок из чего-то теплого и нежного: заботится, переживает, не безразлична.
Вот дуры же мы бабы, как есть дуры.
— Ладно, свет моих очей, раунд за тобой. Но я хочу навестить друзей. — сдала позиции я. — И как вообще вы там этих учеников отбираете? Просто шляетесь по миру и берете кто приглянулся?
— Нет. Это я тебе объясню, когда почувствуешь себя лучше. — он снова улыбнулся, затем неуловимо быстро поднялся
— Спи, Соаль. — и коснувшись губами моего лба, ибо поцелуем это назвать сложно, также стремительно удалился из моей опочивальни.
Я же застыла памятником самой себе на несколько минут. Хм…Как-то неожиданно все разворачивается. И весьма стремительно.
Я ещё только начала задумываться о том, что мой защитник для гораздо больше чем друг, а он уже меня за ручки хватает и нежными взглядами да поцелуям одаривает. И даже не знаю радоваться мне или нет?
Вроде и ничего плохого, но как-то уж очень всё это странно. От Энгела, этого вечно замороженного подобных вывертов как-то не ждёшь. Да и раньше я что-то не припоминаю, чтобы он мне так нежно улыбался или так прикасался с каким-то особым удовольствием и будто имеет право, а уж про поцелуи я вообще молчу. Нет, он и улыбался и щупал меня временами, но всё как-то обезличено, снисходительно что ли. Заботливо, да. Господи, да он даже когда я в ванне голая перед ним сидела не взволновался ни на миг.
Короче! С чего вдруг такие резкие перемены из снисходительного защитника в горячего соблазнителя?
— ….не стоит пока на неё давить, хотя я тебя понимаю! — слышу я обрывок фразы, когда открывается дверь и под предводительством мамы в спальню входят Стас, Ник, Рин, Дини и Лекс.
А говорил Рин. И я грустно вздыхая даже сообразила на какую тему на меня хотели «надавить». Или скорее задавить.
— Ты прав, дракоша, я ещё совсем слаба и не готова к головомойке. — пытаюсь вглядеться в глаза брата и натыкаюсь на серьёзный и даже жесткий взгляд гранитовых глаз.
Понятненько. Шуточки не прокатят.
Все в молчании рассредоточиваются по спальне. Мама присаживается на кровать возле меня и нежно берет меня за руку, слегка пожимая кисть в знак поддержки. Значит всё совсем плохо и Стас капец как зол на меня. Братец садится в кресло у кровати, кажется я даже вижу как желваки шевелятся на его лице.
Рин становится у красиво задрапированного шторами до пола окна и отворачивается к окну, чувствует напряжение в комнате. Лекс плюхается рядом со мной и начинает перебирать мои волосы.
— Тебе бы следовало объясниться, сестренка. — улыбаясь и щура медовые глаза проговаривает он, наматывая мои кудряшки себе на палец.
Спасибо, Кэп. А то я такая недогадливая.
Ник присаживается в кресло и с серьёзным лицом начинает сканировать моё состояние. Мда, если даже мой пухлый друг мне не улыбнулся, видать я реально в косяках как в шелках.
И наконец, Дини. Вот за кого я переживала наверно также сильно как за брата. Уж слишком он ко мне привязался. Дин встал скрестив руки на груди в дальнем углу комнаты в тени, так, что я совсем не видела его лица.
— Ладно ладно. В этой комнате порицание скоро можно будет ложкой есть. — пробурчала я себе под нос. Стас ещё сильней напряг челюсть, кажется сейчас зубы сотрет. Я с беспокойством вгляделась в лицо брата и поторопилась с объяснениями прежде, чем он взорвется. — Когда нас после Земли раскидало, я же забыла Улуллу напрочь. Но фрагментами память возвращалась, я временами и Энгела вспоминала и остальных, думала, что фляга потекла и скоро буду ходить воробьям улыбаться. Откуда могут браться воспоминания о людях и не совсем людях, если я их никогда не знала и уж точно знать не могла, ибо жизнь на Земле я помнила отлично? Так вот, я сначала думала, про колесо Сансары и прочую лабуду в стиле перерождения и воспоминаний о прошлых жизнях, а чем чёрт не шутит я попала в другой мир! Затем встретила на рынке одну тетку, она оказалась истинной Прорицательницей и она сказала мне, что я обрету то что утеряно только если пройду Испытания до конца, под Испытанием понимались Бои в Академии. — мама чуть крепче сжала мою руку, Стас на меня по прежнему не смотрел. — Интуиция просто вопила мне, что я должна это сделать. Должна и всё наладится. Сначала я подумала, что обрету тебя, большой брат. Но ты нашел меня раньше. Тогда я поняла, что эти Бои и то что я обрету как-то связаны с этими странными глюками, которые меня временами одолевают. И я сделала то что сделала. Поверь, я не хотела, чтобы ты переживал или беспокоился, я готовилась к Боям. — я закончила и на комнату опустилась тишина.
Спустя бесконечно долгую минуту, скрипнуло кресло, Стас наконец посмотрел мне в глаза.
— Готовилась? Карина! Ты вообще соображаешь как я себя чувствовал, когда думал, что ты там и умрешь? — с тихим присвистом начал брат, видно, долго готовился и сдерживался. — Когда мы никак не могли прорваться к тебе сквозь гребанную защиту? Когда этот фанатик кинул в тебя кинжал? Готовилась?! — а теперь он начал орать, я вжала голову в плечи. — Где ты нахрен готовилась? Ты Целитель! Ты хирург! Не воин, а слабая мелкая девчонка, и полезла воевать! Соврала мне! Нам всем! Делала вид что всё в порядке! Что всё под контролем! И в итоге умирала там на сраной Арене! Ты хоть на минуту задумалась какого это наблюдать как из моей сестры, которую я должен защищать, выпивают жизнь! Тянут какие-то призрачные твари! Ты мелкая эгоистка, ты там могла умереть! — я чувствовала, что еще немного и зарыдаю в голос. Но оправдания застревали у меня в горле, казались мелкими и незначительными для того, через что прошел мой брат. Ведь я действительно поставила свои интересы выше того через что ему придется пройти, когда он будет смотреть как меня ранят. Но я иначе поступить не могла, наверно я действительно всего лишь эгоистка.
— Успокойся. — подал голос Лекс. — Это её жизнь и она имеет право принимать решения, пусть и не всегда правильные.
Зря он это, конечно.
— Решения? Она приняла решение и чуть не рассталась с жизнью! Имеет право? Имел я все её права, если её решения будут приводить к такому итогу! — вскочил Стас и в конце тирады даже пальцем в меня ткнул.
— Предлагаешь её всю жизнь под колпаком держать? Пусть сидит дома и вышивает? — снова Лекс.
— Если при этом она будет жива, то да. Запру дома, пусть сидит и вышивает! — зло бросил Стас.
— Ну, во-первых, сядь в кресло и не маячь. — неожиданно спокойно заговорила мама, успокаивающе погладив меня по плечу. Стас резко опустился в кресло. — Во-вторых, откуда ты понабрался этой шовинистской чуши? Никто никого запирать нигде не будет. Твоя сестра не животное и не ребенок, и у тебя нет никаких прав где-то её запирать или принимать решения вопреки её воле. — только Стас вскинулся чтобы возразить, как она продолжила, пристально глядя на него. — Я не договорила. В-третьих, она совершила ошибку, не рассчитала свои силы. Учтет на будущее и пойдет дальше. Да, она тебе не рассказала и ты злишься, но кто мог предполагать, что тот мальчик сможет пронести артефакт. — она обратилась к Нику. — я ведь верно поняла, это считалось невозможным? — он кивнул. — В остальном, вы сами говорили, что действовала она умно и хитро, изматывала противников и дралась, явно подготовившись. — мама нежно коснулась моей головы. — Да, я тоже боюсь что с вами что-то случится. Боюсь каждый день, когда вас нет в поле моего зрения, но вам нужно уметь защищать себя самим. И твоей сестре тоже. Ты не сможешь быть рядом постоянно, она должна уметь справляться сама.
И мама повернулась ко мне.
— А ты должна больше доверять своей семье. Мы будем беспокоиться и переживать за тебя, это естественно, ведь мы тебя любим. Но по крайней мере мы будем в курсе того что может произойти и будем готовы вытащить тебя в случае неприятностей.
Мама обвела взглядом всех собравшихся и закончила.
— Можем считать разговор исчерпанным? — все притихли.
— Ребят, мне правда жаль. Но я не могла иначе, мне нужно было попасть на Бои чтобы вернуться сюда, а когда я узнала о том, что против меня выставят боевиков, менять решение уже было поздно. Все что мне осталось это собирать информацию и драться. Если бы я рассказала кому-нибудь из вас, то на Бои бы не попала. — Я протянула руку в сторону Стаса. — Прости, Большой Брат, но я должна была вернуть то что у нас отняли.
Он размышлял несколько мгновений, а затем тоже схватил меня за руку.
— Больше никогда так не делай! Я должен узнавать о твоих проблемах прежде чем они посыпятся на твою голову как снежный ком.
— Хватит. Она устала. Ей надо поспать. — Ники тоже немного подрасслабился.
После слов целителя все засобирались выходить.
— Поправляйся, красавица! — Подмигнул Лекс и одним плавным движением соскользнул с кровати.
— Я люблю тебя, мелкая. — прижал мою руку к своей щеке Стас.
Рин просто улыбнулся, выходя.
— Я вечером зайду. — проговорила мама тоже поднимаясь.
Но я всё равно не смогу уснуть пока не поговорю кое с кем ещё.
— Дини, уделишь мне минутку? — окликнула я уже направившегося на выход эльфа.
Он застыл, я даже думала проигнорирует, но нет, подошел. Все вышли. Дин подошел к кровати и застыл изваянием глядя в сторону.
— Я хотела… — я попыталась привстать, получалось плохо, слабые руки соскальзывают не в состоянии выдержать даже минимальное усилие. Но меня подхватили уверенные руки мага Смерти и аккуратно подложив подушки расположили в сидячем положении, когда он попытался отстраниться я ухватила его за рукав и буквально заставила усесться рядом со мной на кровать. И не выпуская его руки начала. — Я хотела попросить прощения у тебя, Дин. Я очень не хотела заставлять тебя так переживать, мне противно что вы так за меня беспокоились и к каким последствиям это привело. Но я хочу чтобы ты знал, что я очень ценю, то что ты сделал, ты нас всех спас. Спасибо. — я уткнулась носом куда-то ему в область подмышки и неожиданно для всех нас расплакалась.
Мой милый эльф сначала как-то весь сжался почувствовав мои слезы, а затем резко подхватил меня и пересадив к себе на колени начал укачивать как ребенка ожидая пока стихнут рыдания.
— Я так испугалась… думала умру….и вы все там…я не хотела… — пыталась сквозь слезы выдавить я свои мысли.
— Тише, Карина, тише. Никто больше не обидит тебя. — я цеплялась за его рубашку и все больше скатывалась в истерику, видно, стресс таки догнал и дал по башке.
— Мы просто будем лучше приглядывать за тобой, маленькая. — когда я более-менее начала успокаиваться, проговорил Дин, аккуратно стирать слёзы с моего лица.
— Спасибо. — Я обхватила его ладонь своей и прижала к щеке.
Непроницаемо чёрные глаза на бесстрастном лице как-то по новому удивленно разглядывали меня.
Я приподняла бровь в немом вопросе.
— Ты совсем не боишься меня, Карина?
Я даже растерялась.
— В смысле? А должна?
— У тебя на глазах я убивал разумных. Я отпустил Тьму.
— Ну да. Но ты защищал нас, а они нападали. Не цветы же им дарить. О том, что ты маг Смерти я знала и раньше и вовсе не обманывалась на этот счёт. Так почему я вдруг должна тебя бояться, ты все тот же Дини, что и был? — снова не поняла я.
Совершенное лицо неуловимо дрогнуло, и снова стало бесстрастным.
— Ну если мы разобрались, что ты меня по прежнему любишь и я тебя обожаю. Так расскажи-ка мне, мой дорогой друг, чем мы там планируем заняться в дальнейшем? Что за бодяга с учениками Олистрема?
— Твой отец после того как закрыл мир, закольцевал магию внутри купола. Магия не уходит вникуда и не берётся из ниоткуда, огромное количество излишков магической энергии оседает в некоторых новорожденных. Может спать до определенного возраста, а может привести к разрушительным последствиям. И вот таких детей Олистрем забирает в свою школу. Сейчас мир открыт и магия должна прийти в норму со временем, но сейчас ещё необходимо продолжать искать этих детей. Олистрем предлагает заняться этим нам.
— А я?
— Ты часть команды, если захочешь, можешь присоединиться. — замолчал, а потом добавил. — Твоя мать права, мы не имеем права тебя запирать.
— Значит мы будем просто шляться по миру в надежде наткнуться на особо одарённого магией ребенка? — сомнительное такое руководство к действию.
— Ты невнимательно слушаешь, Рина. — ласково улыбнулся Дини. — Магия не уходит в никуда, её всегда можно отследить. Это сложные ритуалы требующие много сил, но твой отец гениальный артефактор. Он смог создать, как говорит твой брат, компьютер основанный на магии. Он сканирует волны магической энергии и фиксирует все более-менее схожие всплески. Нам останется только добраться до места и там разобраться в ситуации.
Он аккуратно со мной на руках поднялся переложил на кровать и поправив одеяло, закончил:
— А теперь, отдыхай. Чтобы присоединиться к нам ты должна полностью выздороветь. — ясно, снова в режим няня вошел.
— Хорошо. Я поняла. — кивнула я уже уходящему другу, и поглубже зарылась в кровать.
Самое время набраться сил!