Женя подрабатывал дворником, Коля Селезнев - контролером. Был он, вообще-то, студентом. Учился неважненько, приходилось часто перед преподавателями дурочку гнать, юлить и лебезить. Зато в автобусах он был кум королю, зайцев не щадил. Физиономия "восемь на семь" и рост 188 позволяли многих брать за "шкварник", вытряхивая штраф. Обычно быстро делал дневной план, и навар оставался пиво попить.
- Предъяви студенческий билет! - потребовал Коля, когда Женя показал свой проездной.
Прищучил Коля Прыткова на конечной остановке, в опустевшем салоне.
- У меня нет студенческого, - по-заячьи заколотилось Женино сердце.
- Тогда давай сюда проездной! - строго сказал Женя. - Приедешь за ним со студенческим.
- У меня нет студенческого.
- Что значит нет? - сурово свел брови Коля.
- Откуда быть в моем возрасте.
Коля внимательно посмотрел на Женю и согласился: староват пассажир для сессий и зачетов.
- Почему тогда по студенческому ездишь?
- Потому, что он в два раза дешевле.
- У тебя че, ку-ку замкнуло? - вышел из себя Коля, ему порядком надоела эта волынка. - Тогда тебе в дурдом надо на излечение. Но сначала штраф заплати!
- Какой дурдом? - петушком прокричал Женя. Он страшно обиделся на "дурдом". - Я, если хотите знать, рассчитываю надежность автомата защиты ядерного реактора!
- Кого ты можешь рассчитывать? - презрительно бросил Коля. - Ты на себя посмотри, тебе только по теплотрассам бомжевать. Академик нашелся! Плати штраф, а то в мильтонку отвезем.
Хочешь не хочешь, а контролеры тоже встречают по одежке. На Жене были старенькие брючишки, рубашка пятилетней выдержки, кроссовки, оттоптавшие не одну сотню пыльных километров. Оно вроде как и не бич, но и на ученого слабо смахивает.
- Реактор он рассчитывает. Это когда бутылки по помойкам собираешь?
В этот момент открылась задняя дверь автобуса, водитель решил проветрить салон. Женя не хотел в милицию. Он отбросил контролера и ломанулся на свежий воздух.
Все было против него в тот день, - двери захлопнулись перед носом. Женя ухватился двумя руками за створку и рванул что было мочи. Дверь подалась, приоткрывая путь к свободе от контролеров, милиционеров, позора. А уж на свободе попробуй его догони! Не пьет, не курит, с метлой тренируется. Шаг осталось шагнуть до воли вольной, когда последовал страшный удар в поясницу. В глазах потемнело, на сознание тоже пало затмение.
И что обидно - ладно бы послал в нокаут контролер. Нет. Родной радикулит отключил от внешней действительности. Капризный и своенравный, он требовал уважительного отношения к себе в любой ситуации. Не переваривал резких телодвижений. И вдруг такое пренебрежение к его персоне - скачки, рывки, напряжения...
Пришел Женя в себя от чужих рук, проворно обшаривающих его карманы. Коля-контролер надеялся найти штраф.
- Уйди! - грозно сжал кулаки Женя.
Однако махать ими радикулит не позволял. Не то, что махать пошевелиться было невмоготу.
Коля-контролер беспрепятственно нашарил удостоверение кандидата наук.
- Ты че, кандидат? - Коля сверил фотографию с оригиналом, скривившимся от боли.
И пожалел оригинал.
- Ладно, Евгений Михайлович, в милицию вас не поведу.
"Бомжуйте дальше", - хотел сказать, но сдержался из уважения к ученым. А вдруг Прытков знаком с его преподавателями?..
Неся, как хрустальную вазу, свой радикулит, Женя вышел из автобуса, доковылял до ближайшей стенки, притулился к ней с невеселой думой: "Надежность автомата защиты реактора я и в ракообразном состоянии рассчитаю, - прикрыл глаза от боли, - а вот метлой на пару с радиком много не наработаешь..."
А без метлы только бомжевать оставалось в этой жизни...
ВЫБИРАЙ, НЕ ТО ПРОЛЕТИШЬ
Ситуация была "прощайте, красотки, прощай небосвод". Дуло пистолета холодно уперлось в грудь Владимира Арсентьевича Горячего.
"От сессии до сессии живут студенты весело". Остальным россиянам тоже скучать не приходится. Выборы не реже, чем у студентов сессия. Только успевай лапшу агитационную с ушей стряхивать.
Владимир Арсентьевич не стряхивал, сам развешивал направо-налево. Как-никак глава администрации сельского района, а губернатор Хазаров всей душой болел за победу демократии на местах.
Но как ни бился Владимир Арсентьевич, его район в последнее время подкачивал.
Сам Горячий голосовал за коммунистов. "Да ну?" - скажите вы.
"Загну!" - ответил бы Владимир Арсентьевич, коснись вслух этого вопроса. Но вслух даже родимой жене не говорил правды, в чью копилку бросал свой голос.
Данное явление можно расценить, как тщательно скрываемый политический мазохизм. Иначе как объяснить вопиющий парадокс? Да, при коммунистах Горячий, будучи директором совхоза, конечно, с хлеба на воду не перебивался, но слаще Болгарии с Венгрией ничего не видел. И то за свой счет. А тут на дармовщинку поглазел как в Пекине китайцы живут, в Нидерландах голландцы поживают. Коттедж двухэтажный дала новая власть, дочь любимица училась в коммерческом вузе с международным уклоном.
И этот же самый папа, заходя в кабинку, голосовал за вчерашний день. Но агитировал за демократию и лично президента Ельцина.
В день его выборов, 16 июня, Владимир Арсеньтьевич взошел на сцену клуба, в зале вместо кресел стояли кабинки для голосования, толпился народ. Взошел и произнес яркую речь. Дескать - выбирай, а то пролетишь мимо кассы. Решается судьба страны. Куда ей, болезной, оглобли направить - взад к застойному социализму или вперед - от него. И призвал голосовать за "вперед" и лично...
Не дожидаясь рукоплесканий, Владимир Арсентьевич ушел за кулисы, где вместо аплодисментов уперся ему в грудь пистолет.
- За что? - оборвалось сердце.
Оборвется - пистолет находился в руках сержанта милиции.
- Предъявите ордер на арест! - возмутился Горячий.
- Вот тебе ордер! - сунул под нос "макарова" сержант. - Ты за кого агитируешь, гад? Вы мне 4 месяца зарплату не платите! Жена вообще разучилась, что такое деньги получать. Детские и то зажали...
- Переходный период, - начал объяснять Горячий, - надо затянуть пояса.
- А ты че его распустил в два обхвата? Я бы так всю жизнь в вашем переходе жировал! А нам заработанное не даете!
- Пойдемте я из своих заплачу, - пытаясь разрядить обстановку, предложил Владимир Арсентьевич, - за все 4 месяца...
- Хватит подачек. Нужно менять курс реформ. Сейчас ты у меня будешь за коммунистов агитировать.
Милиционер снял пистолет с предохранителя, приставил к спине Горячего и повел главу администрации на сцену.