Штирлиц решил идти напролом и вытянув правую руку вперед, как на параде заорал:
- Хайль Гитлер!
Мюллер был ошарашен и пробубнил что-то невнятное.
- Хватит придуряться, - не обращая внимания на Штирлица продолжал Гитлер, - полковник Исаев, ваша песенка спета! Вы разоблачены!
Мюллер повеселел.
- Мой фюрер, вы во власти грязных сплетен и слухов, которые преподносятся вам жирными свиньями, известными мне c детских лет, - c гордым видом сказал советский разведчик.
Мюллер побледнел.
- Послушайте, господин Штирлиц! - продолжал любимый фюрер. - Зачем притворяться? Признайтесь, что комедия c Геббельсом была устроена вами только для того, чтобы опорочить меня в глазах моей любимой Евочки, в то время когда вы, и только вы, делили c ней постель? Признайтесь, и вы будете прощены! Я хочу знать всю правду!
Глаза Мюллера сначала покраснели, потом побледнели, стали коричневыми и постепенно налились оттенком гнойного цвета, в результате чего лицо группенфюрера приобрело мертвецки пьяный вид, однако это не помешало ему тихо заметить:
- Мой фюрер, мы его обвиняем не в этом!
Гитлер был ошарашен.
- Только я, слышите, только я, знаю в чем его обвиняют! - заорал любимый фюрер и смачно плюнул в лицо Мюллера.
Штирлиц решил не упустить момента понравиться Гитлеру:
- Разрешите, мой фюрер?! - спокойно сказал он, взвешивая в правой руке свой любимый кастет.
- Только не больно! - равнодушно прогнусавил Гитлер, махнув рукой на Мюллера.
"Сейчас будут бить!" - подумал Мюллер и получил первый мощный удар в нос.
За первым ударом последовали второй, третий, потом в ход, как всегда у Штирлица, пошли ноги. Штирлиц бил Мюллера со знанием дела и беззаботно-хладнокровным выражением физиономии...
- Довольно! - сказал Гитлер, отрывая распоясавшегося Штирлица от Мюллера. - Итак, продолжим! Вы спали c Евой? Отвечайте?
- Мой фюрер, вопрос, как вы сами понимаете, слишком конфиденциальный. Пусть эта жирная свинья уберется отсюда! показывая на Мюллера, сказал Штирлиц.
Мюллер не заставил себя ждать, а Штирлиц выиграл еще одну минуту ценного времени и был готов к ответу.
- Ну, так как? Будете говорить? - спросил Гитлер прямо глядя на Штирлица.
- Мой фюрер, прошу меня простить, но все это - чистая правда! Да, я любил и люблю Еву. Кроме того, ночи, проведенные c ней, были прекрасны!
- Что вы сказа...
- Да, мой фюрер, эти ночи мне не забыть никогда!
Фюрер расплакался. Штирлиц принялся его успокаивать. Мюллер промывал разбитый нос и поэтому не мог видеть этой трагичной сцены.
"Ну почему же я импотент?" - думал Гитлер.
"Потому что ты придурок!" - думал Штирлиц, поглаживая черный чубчик на голове Гитлера.
Прошло несколько минут и Гитлер взял себя в руки. Вытерев сопливым рукавом пиджака слезы, он спросил:
- А что она говорила обо мне?
- Вам надо лечиться, мой фюрер!
- Да, она права! - сказал глава Третьего Рейха и покрасневший вышел вон.
Дверь тут же, чьей-то подлой рукой была заперта на ключ.
Штирлиц подошел к двери и попробовал ее толкнуть - дверь не поддавалась. Тогда Штирлиц со всей силы ударил по ней ногой - дверь не поддавалась. Но разведчик Исаев был очень упрям и, разбежавшись, попробовал проломить дверь плечом - она не поддавалась. "Закрыто!" - подумал Штирлиц.
Прошел час и Штирлицу послышался лязг ключей, а через минуту в камеру вошел Мюллер, у которого под правым глазом красовался синяк бурого цвета.
- Штандартенфюрер, вы свободны! Я только что получил приказ фюрера о вашем освобождении!
- Скотина, ты мне еще ответишь за все! - заорал Штирлиц, ясно понимая, что никто иной как Мюллер запер дверь.
- Вы забываетесь, Штирлиц! Я старше вас по званию и, в конце концов, по возрасту!
- Да, пошел ты! - сказал Штирлиц и, дав пинка Мюллеру, вышел из камеры, оставив бедного старика распластанным на грязном полу.
ГЛАВА 18. ВОСПОМИНАНИЯ
Штирлиц решил отдохнуть и поэтому направился в свой любимый кабачок "Три поросенка". Заказав, как всегда, три банки тушенки, пачку "Беломора" и бутылку водки, он сел за свой столик и принялся c животным аппетитом ухлестывать тушенку, чем обратил на себя внимание не только посетителей кабачка, но и фрау Заурих, которая играла в покер со старым, тускнеющим генералом.
- Господин Бользен, можно c вами посидеть? - спросила фрау Заурих, подсаживаясь к Штирлицу.
- Валяйте! - процедил Штирлиц и выпил стакан водки.
- Вы плохо выглядите!
- Хорошо, что еще живу!
- Трудное время?
- Гадкое время!
- Родные пишут?
- Пишут!
- Все хорошо?