В кафе на площади Биржи, несмотря на жару, Констанс заказала чай с молоком и вынула пачку английских с ментолом.
Люсьен вышел из Агенства с парой сослуживцев, махнул им и бросился к ней через улицу - руки в карманах лётной кожанки, палевые джинсы, светлые усы, запавшие глаза.
- Са ва? - притёрся он шершаво, упал в плетёное кресло и повернулся в сторону уходящих коллег. - Соавторы мои. Мы с ними polar* решили написать. Глобальный - от Ирландии до Индонезии. С говном смешаем ЦРУ и КГБ. Бестселлер будет намбер уан. Один материалы собирает, другой отвечает за сюжет...
- А ты?
- Я, как всегда... За стиль.
- Симпатичные.
- Пошли на рю Блондель. *
- Что, успевают в перерыв?
- И даже пообедать после. А между тем, женатики. Тогда как я храню верность неизвестно почему.
- То есть?
Люсьен заказал "как обычно" и, поскольку бросил курить, взял сигарету из ее пачки и щёлкнул её зажигалкой.
- Сбежала мадам Мацкевич.
- Бернадетт?
- Главное, именно когда я решил проституировать перо, чтобы заработать суке миллион.
На мрамор сбросили картонку, фужер demi* был запотевшим.
- Куда?
Люсьен выпил половину залпом и утёр усы.
- Я откуда знаю... В Триест как будто.
- Это в Югославии?
- Скорей в Италии.
- Триест?
- Тебя удивляет?
- Далеко...
- Твой Лондон был не ближе. Или ты думаешь, в Триесте не ебутся?
- Не знаю. Про Триест я вообще не думала.
- Вот как?
- Ни разу в жизни.
- А напрасно. Впрочем, я тоже. Только вчера задумался. Когда она мне позвонила с Лионского вокзала. Я даже взглянул в энциклопедию прелюбопытный город.
- А как же Феликс?
- Что Феликс? С Феликсом в порядке. Отвёз в школу, по пути с работы заберу.
- Она сказала, когда вернётся?
- Сказала, что сама не знает. И вернётся ли? Впрочем, спятила как будто не совсем. Предупредила все-таки Мартин. Это тёща моя будет. Из анархистов старого закала. Приезжает вечером, но через пару дней, боюсь, тесть-поляк её востребует обратно. Вот так, Констанс. Вместо полара с тёщей буду ночи коротать. Воспользуюсь этим, чтобы как можно больше узнать о тяжёлом детстве моей жены, которое и довело нас с ней до Триеста. Где сука ловит кайф.
- Кто там у неё?
- Откуда я знаю... - Прищёлкнув пальцами, он повторил заказ. - Судя по обрывкам с вокзала, какой-то славянин.
- Не итальянец?
- Нет. Юго?.
- Триест же в Италии?
- Ха! Не говоря про Триест, их и у нас навалом. Поляки, югославы, русские даже - как твой романист. Какое-то нашествие, нет? Варваров на цивилизованный мир. Могла бы и в Париже найти: это ты верно. Жаль, не рекомендовал ей одного - мы его знаем. Примарный антикоммунист, бит?, хотя вряд ли скорострельный, но, уж, наверно, до колена. Нет? А ты не смейся: он с ней, возможно, переспал.
- С кем?
- С кем же... С Бернадетт моей. Случайно не делился?
Констанс мотнула головой.
- Тем более все основания подозревать. Варвары, они такие. Предпочитают делать и молчать. Та, кстати, тоже отмалчивается по его поводу - мадам Мацкевич. Тем самым подтверждая свою природу. А знаешь? Давай и мы переспим.
- Зачем?
- Чтоб в догадках не теряться.
- Ты серьёзно?
- Вполне. А им не скажем. Варварам.
- Если переспим, надо сказать.
- Констанс, я уверяю... Ни в коем случае. За мной ведь очень драматичный опыт. А всё из-за чего? Я говорил. Делился. Хотел быть честным. Невермор!?
- У меня другая концепция измены.