Ричард Хукер - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 28

Хотя дел у полковника Генри Блэйка было больше чем когда-либо со времен Потопа, он был счастливей, чем когда-либо со дня прибытия в Корею. Первое, что он сделал после появления нового нейрохирурга, – позвонил генералу Хаммонду в Сеул и все еще хихикая про себя, поинтересовался, не желает ли случайно футбольная команда 325 эвакуационного госпиталя встретиться с одиннадцатью представителями 4077 МЭШ.Генерал Хаммонд пришел в восторг. В прошлом году его команда так навешала единственным двум самопальным командам в Корее, оказавшимися достаточно глупыми, чтобы выйти на его амбалов, что обе кучки горе-игроков отказались от дальнейших игр. Таким образом генерал провел серию беспроигрышных игр из целых двух побед, мечтая когда-нибудь попасть в компанию Папашки Уорнера, Эймоса Алонзо Стэга и Кната Рокни. note 43 Свидание назначили на День Благодарения, через пять недель, на поле чемпионов в Йонг-Донг-По.Следующим, что сделал полковник Блэйк, стало написание заявки в Специальную Службу в Токио, где он заказал срочной вертолетной доставкой две дюжины футбольных форм, шлемов, ботинок и наколенников. Затем он надиктовал сообщение с призывом ко всем кандидатам в команду явиться завтра в 2 часа пополудни. Копии объявления расклеили в столовой, в уборной, в душевых и в Стоматологической Покерной Клинике Доброго Поляка. После этого он явился в Болото.

– Ну, – сказал Блэйк, закончив доклад, – и когда же мы начнем делать ставки?

– Эй, попридержи коней, тренер, – осадил Ловец Джон, – может, подождем, пока выявим свои таланты?

– Да, неважно, кто у нас выявится, – ответил Генри. – Этот Хаммонд все равно ни черта не смыслит в футболе.

– Но, если ты будешь вести себя чересчур ретиво, тренер, – сказал Ястреб, – ты можешь раскрыть наши карты.

– Возможно, ты прав, – согласился Генри.

В тот же день в назначенный час после обеда на поле прибыли 15 претендентов. Спортивного инвентаря не предвиделось еще несколько дней, так что Генри со свистком, болтающимся на веревке вокруг шеи, по совету нейрохирурга дважды прогнали это сборище дилетантов по периметру поля и заставил сделать гимнастику. После всего этого он дал им подурачиться, попинать и покидать три имевшихся в наличии мяча, пока он и обитатели Болота оценивали потенциальных кандидатов.

– Ну, – сказал Генри за коктейлем вечерком в Болоте, – что скажете?

– А еще не поздно отказаться от игры? – спросил Дюк.

– Вот именно, – сказал Ястреб, – чья это была идея?

– Твоя, черт возьми, – ответил Ловец.

– Боже, они выглядят ужасно, – сказал Ястреб.

– Они будут смотреться прекрасно, – сказал Генри, – когда прибудет форма.

– Никогда, – заявил Дюк.

– Послушайте, – сказал Копьеносец. – Тренер прав. Я не конкретно про форму, но ни одна команда не производит впечатления в первые дни своего существования. Я отметил тех ребят, которые очевидно уже играли раньше.

– Кроме того, – добавил Генри, – что этот Хаммонд понимает в футболе? Он все равно, что наш союзник.

– Первое, что нам надо сделать, – сказал Копьеносец, – это решить насчет нападения.

– Правильно, – сказал Генри. – Этим надо заняться в первую очередь. Что будем использовать? Нотр-Дамскую «Коробочку»? note 44

На голосовании Ястреб потерпел поражение 3 к 1, причем Генри воздержался, но согласился с большинством.

– Теперь надо продумать игровые стратегии, – сказал Генри. – Почему бы вам, ребята, не заняться этим, пока я обмозгую кое-какие детали?

Копьеносец нарисовал шесть основных схем пробежек и четыре типовые схемы передачи мяча тем же вечером, и, снабдив их пояснительными комментариями, показал Генри. Генри всё внимательно изучил, повесил расписание тренировок в конце столовой и приказал спортсменам сократить дозы табака и выпивки. Хирурги из Болота решили принимать не более двух бокалов до обеда и вообще не пить после, а также снизили никотиновые и табачные ингаляции на половину.Следующие несколько дней Генри, по совету Копьеносца, сначала разминал команду, а потом гонял их по всем игровым стратегиям. К ужасу Дюка, игравшего за Джорджию в красном, доставленные форменные футболки оказались цвета кардинальского плаща, а шлемы и шорты белые. Генри весь издергался от волнения, пока персонал разбирал экипировку и искал подходящие размеры. Он с трудом дождался, пока они оденутся.

– Великолепно! Отлично! – воскликнул он, когда они выстроились перед ним в шеренгу. – Вы, ребята, смотритесь сногсшибательно!

– Мы выглядим, как чертовы вишенки на мороженом, – сказал Ловец.

– Отлично! – продолжал Генри. – Погодите, вот вас еще генерал Хаммонд увидит! Это будет самым большим сюрпризом в его жизни!

– Это будет последний сюрприз в его жизни, – сказал Дюк. – Потому что он помрет со смеху.

Но дела шли не так плохо, как казалось хирургам. На опытный взгляд их нового собрата, была надежда на то, что его коллеги обладают по крайней мере некоторыми навыками, необходимыми для игры. Ловец Джон, приняв снеп note 48 от центрового, поспешил назад и застыл в позе, готовясь бросить. В таком виде он был похож на пугало. Но его рука обладала качествами хлыста, и он вскоре начал восстанавливать её былую сноровку. Ястреб, бегая принимать пасы, показал хорошую технику движения и не-дырявые руки. У Дюка получались короткие сильные пробежки, как и полагается фуллбэку, он бегал быстро, блокировал умело, и во время нескольких схваток за мяч заразился азартом сражения. Сержант Пит Риззо, бывший игрок бейсбольной лиги, был настоящим атлетом и был теперь присвоен звания хавбэка. Среди всех прочих сержант-снабженец по имени Волмер, игравший центровым за Университет Небраски, был лучшим. Ужасный Джон годился на позицию многофункционального защитника. Капитан Уолтер Кошкиузко Вальдовски – Добрый Поляк, оставшийся в живых после пыток любительским футболом в средней школе Хэмтрэмка, был достаточно могуч, силен и зол, чтобы стать полузащитником. Остальных полевых игроков набрали из рядовых, за исключением одного места на краю фланга, на которое, несмотря на протесты Ловца Джона, назначили доктора Р.С. (Лопуха) Кэрролла.Копьеносца, конечно, держали в укрытии как козыря, позволив лишь немного потолкаться за мяч и принять пару пасов. Если его хоть кто-нибудь видел, он неумело ронял мяч. Никто не узнал его, и потому шпионы из эвакуационного госпиталя смогли доложить генералу Хаммонду лишь что в 4077-м есть какой-то цветной клоун, что кем бы ни были хирурги из Болота когда-то, и кем бы они не пытались стать снова, им это ни за что не удастся из-за чрезмерного употребления виски и табака, и что дольше первой четверти им не продержаться. Более того, у них было лишь четверо запасных.Ястреб в свою очередь шпионил за 325 частью. Он прокрался туда однажды вечером и прикидываясь, что у него много неотложных дел возле шиферных ангаров, окружающих спортивную площадку, тем временем приглядываясь к противникам.

– У них ничего нет, – доложил он по прибытии. – Парни в защите выглядят, будто играются в студенческий футбол, но они, похоже, ничем не лучше Ловца, Дюка и меня. У них вшивый подающий, но их линейные крупнее наших, да и подготовлены они лучше. Мне кажется, без Копьеносца мы с ними сыграли б на равных. А с Копьеносцем – им с нами не сравнится.

– Хорошо, – сказал Ловец. – Тогда, думаю, сделаем так: прячем Копьеносца до второй половины и попридержим пока половину наших ставок. На вторую половину выходим, проигрывая десять очков, или даже два тачдауна note 49 , а потом ставим всю оставшуюся наличность на реальные шансы.

– Великолепно! – сказал Генри. – Все выворачиваем карманы!

Когда скинулись все – доктора, сестры, лаборанты, санитары, снабженцы и персонал столовой, у Генри оказалось 6 тысяч долларов. Следующим утром, за пять дней до матча, он позвонил генералу Хаммонду, а когда отошел от телефона и рассказал о переговорах обитателям Болота, стало ясно, что он расстроен.

– Что случилось? – спросил Ловец. – Ты не смог поставить?

– Смог, – ответил Генри, – 3 тысячи баксов.

– Что, плохие ставки? – спросил Дюк.

– Да нет, – ответил Генри. – Он дал мне 2 к 1. Причем, с удовольствием накинулся на это предложение.

– Так-с, – сказал Ловец. – Запахло жареным.

– Ага, я тоже чую, – сказал Генри. – Но забраться в мозг Хаммонду сложнее, чем мухе в бычий зад. Он что-то задумал, и мне это не нравится.

– Слушайте, что нам нужно делать, – сказал Ястреб. – Когда я шпионил за теми клоунами, они мне не показались лучше нас, но ведь и они жаждут получить свои денежки, так что, может я чего и не разглядел? Лучше Копьеносцу завтра съездить туда и все разнюхать. Уж он-то узнает профессионального игрока, если увидит.

– Я согласен с вышесказанным, – сказал Копьеносец.

Следующей ночью капитан Джонс вернулся из разведки в Йонг-Донг-По. И выглядел он ничуть не лучше чем Генри сутки назад.

– Твое мнение? – спросил его Ловец Джон.

– У них два такла note 50 из «Браунсов», и хавбэк, игравший в «Рамс».

– Но это же нечестно! – крикнул Генри, подпрыгивая. – Игра де должна быть…

– Минуточку, – сказал Ястреб. – А эти парни действительно хороши?

– А тебя когда-нибудь приглашали в профессиональный футбол? – ответил Копьеносец.

– Намек понял, – сказал Ястреб.

– У меня что-то рука разболелась, – заявил Ловец. – Мне кажется, я не могу играть.

– И что будем делать? – спросил Генри.

– Ну, эт-та, ты ж тренер, – сказал Дюк. – Что будем делать, тренер?

– Назад дороги нет, – сказал Генри, попрощавшись с мечтами о славе и богатстве.

– Эти бандиты нас надули, – сказал Ястреб.

– Может и нет, – сказал Копьеносец. – Мы еще что-нибудь придумаем.

– Например? – сказал Дюк.

– Например выведем из строя того хавбэка как можно быстрее, – ответил Копьеносец.

– Ты его знаешь? – спросил Дюк.

– Нет, – сказал Копьеносец, – но я за ним наблюдал. Он всего год играл запасным с «Рамс» до призыва. Он цветной, весит всего около 180 фунтов , но бегает как ракета, и к тому же – выпендрежник.

– Не понял, что это значит? – спросил Генри.

– В смысле, – ответил Копьеносец, – если он видит свободное для пробежки пространство, он любит устроить из этого шоу, ну понимаешь, обманные шаги и резкие смены курса и все такая дребедень. Обычно он бежит напролом и никак не может научиться тому, что надо бы сгруппироваться, когда видишь, что тебя сейчас снесут. Так что, я думаю, если получится его хорошенько стукнуть, мы сможем вывести его из игры.

– Давайте пнем им мяч как следует в начале игры, – сказал Дюк, – и выпнем его с поля.

– Хорошая мысль, – сказал Генри.

– Нет, – вмешался Копьеносец. – На открытом месте он вас просто убьет. Надо его зажать в уголке, где он замешкается и сдастся.

– Хорошая мысль, – повторился Генри.

– Конечно, – заметил Ястреб, – а как это сделать-то?

– Они прикроют его таклами и пустят по правой стороне поля, – сказал Копьеносец, – или поставят его в отдалении. Ястреб должен выбить ему издалека и завернуть его в сторону, а когда он захочет свою сделать фирменную резкую смену курса и увильнуть слева, вот тогда Дюк врежет ему сверху, а Ястреб снизу.

– Отличная идея! – сказал Генри. – Мы еще покажем этому Хаммонду.

– Ага, – сказал Дюк. – А мы сдюжим?

– Это единственный способ, – сказал Копьеносец. – Если вы не достанете его с первого раза, – он даст вам еще кучу возможностей.

– Но когда мы отделаемся от него, если сможем, конечно, – вставил Ястреб, – нам придется сломать ему ногу – иначе вернется.

– Не обязательно, – сказал Ловец Джон. – У меня есть мыслишка.

– Какая? – спросил Генри.

– Скажу позже, – ответил Ловец, – если сработает.

Ловец Джон извинился, вышел из Болота, пошел в палатку Генри и куда-то позвонил. Он разговаривал минут пять, а когда вернулся, его товарищи по команде и их тренер углубились в обсуждение проблемы двух таклов из «Браунс».

– Не рвитесь внутрь поля, пока я не выйду во второй половине, – объяснял Копьеносец. – У этих двух амбалов перевес фунтов в 20-30. Бегайте себе по флангам. Ну, может быть изредка Дюк пасанет в середину поля Ловцу, чтобы получить преимущество в скорости.

– Да поможет мне Бог, – сказал Ловец.

– И мне тоже, – добавил Дюк.

– Короче говоря, – сказал Копьеносец, – смысл в том, чтобы измотать их беганьем в первой половине. Это единственное преимущество, которое я прошу вас создать, джентельмены.

– Здорово! – сказал Генри. – Хаммонд ни за что бы до такого не додумался!

В День Благодарения первый удар был назначен на 10 утра, так что вскоре после рассвета футбольная команда 4077, Красные Рейдеры Имджина, все пятнадцать человек плюс тренер, плюс водонос, ну и группа поддержки, погрузились в джипы и грузовик. Хирурги ехали в одном джипе в полном молчании. Никто не передавал бутылочку, никто не затягивался сигареткой. А когда они прибыли в Йонг-Донг-По и направились к шиферному ангару, отведенному их команде в качестве раздевалки, Ловец Джон извинился и исчез.

– Где тебя черти носили? – спросил Ястреб, когда их квотербэк наконец вернулся, и уже давно пора было переодеваться и разминать руку.

– Ага, – сказал Дюк. – Мы уж того-этого, думали, что ты свалил в холмы.

– Мне надо было увидеться с одним пареньком по поводу нашего выскочки, – ответил Ловец. – Старый добрый Остин из Бостона.

– Кто? – спросил Дюк.

– Ты это о чем? – спросил Ястреб.

– Расскажу если дельце выгорит, – сказал Ловец. – Вы, двое дурней, только позаботьтесь о хавбэке.

– Итак, парни, – начал Генри. – Слушайте меня. Все заткнулись. Эта игра…

Он начал разглагольствовать об играх Пэта О'Брайна и Ната Рокни, расхаживая туда-сюда, взывая к их чувству собственного достоинства, напоминая об их чувстве долга, распинаясь о славе цветов их одежды и банковских счетах. Закончив, обессловленный и задыхающийся, красномордый в тон их футболок, он спустил своих псов с цепи навстречу черно-оранжевой орде Хаммонда.

– Да вы только взгляните на габариты тех двух чудовищ, – сказал Ловец Джон, увидев двух таклов из «Браунс».

– Знаем, – сказал Дюк. – Мы бывали здесь уже. Это потребует недюжинной смелости.

– А у меня ее совсем нет, – сказал Ловец.

– У меня тоже, – сказал Лопух Кэрролл.

– Да поможет нам Бог, – сказал Ловец.

Поскольку это была его идея сыграть в футбол, Ястреба, как капитана, послали на встречу лицом к лицу с таклами, чтобы бросить монетку. Вернувшись, он сообщил что проиграл, и им придется выбивать мяч в игру.

– Держитесь подальше от этого торопыжки, – проинструктировал Копьеносец Дюка. – Выбивай кому угодно, только не ему.

– Точно, – сказал Генри, восстанавливая дыхания. – Выбивай кому угодно кроме него.

– Да, знаю я, – отмахнулся Дюк. – Че, думаешь я свихнулся?

– Сделайте их, ребята! – возопил Генри.

Дюк выбил подальше от хавбэка, год игравшего запасным с «Рамс». Он выбил мяч так далеко от него, как только мог, но соперник решил по-другому. Поймавший мяч игрок простым маневром отбежал в сторону и перебросил мяч, сигналя бывшему запасному хавбэку, чтобы тот его принял. Следующее, что успели заметить Красные Рейдеры Имджина, это черно-оранжевое марево, и еле успели выстроиться в линию, чтобы предотвратить очко после тачдауна. Правда, и эта попытка провалилась.

– Остановите его! – орал Генри из-за боковой. – Остановите этого негодяя!

– Ага, – сказал Дюк, когда они выстраивались в линию для получения мяча. – Дай мне винтовку и, может быть, я его остановлю… если только ему завяжут глаза и привяжут к штанге.

Когда мяч выбили соперники, он прилетел к Дюку на десятиярдовой отметке, и он успел добежать с ним до тридцатиярдовой, прежде чем его сбили с ног. После первой схватки за мяч Ловец послал Ястреба, игравшего на левом фланге, вокруг правого фланга, пока Копьеносец не вышел на поле. Ястреб одолел два ярда, а потом Пит Риззо, подоспевший справа, получил мяч и прошел еще пару ярдов.

– Третья попытка, надо взять шесть ярдов, – сказал Ястреб, когда они собрались на совещание. – Я могу пробежать и выбросить в аут.

– Я могу пробежать, и мяч останется в поле, – сказал Лопух, – но лучше кидай Ястребу.

– Рука у меня болит, – заныл Ловец.

– Ты обязан, эт-та, кинуть, – сказал Дюк.

– Господи, помоги, – сказал Ловец.

Когда он получил мяч и заспешил назад для броска, Ловец Джон понял, что блокирующие его защитники уже разгромлены. Он знал это потому, что двое таклов из «Браунс» грозили обрушиться на него лавиной. Тогда он побежал. Он отбежал направо, развернулся, и помчался налево.

– Отлично! – кричал Копьеносец из-за боковой. – Уноси ноги от этих двух амбалов!

– Бросай! – орал Генри. – Кидай его!

Ловец кинул. Ястреб поймал. А когда поймал, он дотащил его до отметки 49 ярдов на половине противника. Дальше на этой попытке стараться было бессмыслено, но четвертая принесла нужные пять ярдов, остановившись на отметке в 44 ярда , и Дюк пошел выбивать пант note 51 .

– Не старайся выбить далеко, – сказал ему Ястреб. – Пни его вверх так, чтобы мы смогли добраться до цели и завалить этого сукина сына.

– Ага, – ответил, – если смогу.

Он пнул вверх, и так вышло, что хавбэк, год игравший запасным за «Рамс», ждавший на своей двацатиярдовой отметке, увидел приближавшиеся красные футболки. Он посигналил своим рукой, что не сможет бежать с мячом, когда примет его.

– Молодец, – сказал Копьеносец за боковой, – какой же он молодец.

– Крепкий орешек, – сказал Ястреб Дюку, когда они выстроились в линию. – Копьеносец был прав насчет него.

– Ага, – сказал Дюк. – Давайте попробуем его завалить, как сказал Копьеносец.

Кода игра продолжилась, случилось так, как и предсказал Копьеносец. Хавбэк, год игравший запасным в «Рамс», побежал со своей позиции слева, разогнался, прошел через линию таклов и попытался уйти в отрыв. Увидев Ястреба, не тронутого блокирующими, приближающегося издалека, он сделал свой финт. Он блестяще поменял направление движения, перенеся правую ногу перед левой. И как раз в тот момент, когда казалось что он позирует для фотографии на обложку игровой программки, балансируя на носке левой ногой, другая нога в воздухе, а одна рука вверху, его сбили. С одной стороны на него навалились 200 фунтов бывшего грозы Андроскоггинского колледжа, а с другой стороны его придавили 195 фунтов бывшего фуллбэка Джорджии.

– Перерыв! – закричал один из бывших таклов «Браунс». – Перерыв!

На перерыв потребовалось достаточно много времени. Около пяти минут они поднимали на ноги хавбэка, год игравшего запасным за «Рамс», помогли ему дойти до боковой линии, и усадили на скамейку.

– Сколько пальцев? – спросил генерал Хаммонд, встав на колени перед своим звездным нападающим и отставив пальцы одной руки.

– Пятнадцать, – ответила звезда.

– Уведите его, – печально сказал генерал. – Постарайтесь привести его в чувство ко второй половине.

И его увели через поле в 325 часть. Обитатели Болота провожали его взглядом. Первым заговорил Ловец.

– Там, – сказал он, – о нем позаботятся. Минус один выскочка.

– Ты, эт-та, думаешь, мы его так сильно отделали? – спросил Дюк.

– Черт, нет конечно! Но мы его больше не увидим.

– Я кое-что подозреваю, – сказал Ястреб.

– Объясни.

– Старый мой сосед по комнате в Дартмунте, – объяснил Ловец, – работает в этой чертовой части. Я звонил ему прошлой ночью, после того, как Копьеносец описал наш план, и попросил его сегодня побыть дежурным.

– Начинаю въезжать, – сказал Ястреб.

– Этим утром, – продолжил Ловец, – я навестил его и пообещал ему часть нашего выигрыша. Прямо сейчас Остин из Бостона даст этому бугаю, мягко говоря, сильнодействующего успокоительного, и он задержится до конца игры, а может и до конца дня.

– Ловец, – сказал Ястреб, – ты гений.

– Ты эт-та, знаешь чего? – сказал Дюк. – Мне кажется, мы теперь сделаем этих янки.

– Время, – кричал судья и дул в свисток. – Вы вообще собираетесь играть в футбол, или так и будем болтать весь день?

– Если бы у меня был выбор, – сказал Ястреб, когда они отправились к линии, – я бы предпочел поболтать.

– Но выбора-то у тебя как раз и нет, – сказал один из «Браунских» таклов, – и теперь-то свое получите.

– Ты об чем это? – сказал Дюк. – Все было честно.

– Ага, – добавил Ястреб, – сначала поймайте нас.

К тому моменту соперники остановились на отметке в 7 ярдов и им пришлось довольствоваться голом, счет стал 10-0. Со своей стороны Красные Рейдеры приложили все усилия, чтобы замучить двух таклов, гоняя их с одного конца поля на другой. В середине второй четверти они даже умудрились заработать очко, когда Ужас Джон повезло сделать перехват на девятнадцатом ярде вражеской территории. Спустя две попытки продвинуть мяч, Ястреб поймал нерешительный пас, отправленный все еще спасающимся бегством Ловцом Джоном, и ворвался в зону тачдауна. Как раз перед окончанием половины команда хозяев поля еще раз забила мяч, счет стал 17-7 и команды ушли отдыхать и реанимироваться.

– Очень хорошо, джентльмены, – сказал пришедшим Копьеносец, бродя по боковой линии, одетый в шлем и закутанный в попону цвета хаки. – Да, очень неплохо.

– Ага, – сказал Ловец Джон, валясь на пол, – но мне надо…

– … пива, сэр? – сказал Радар О'Райли, прислуживавший во время тайм-аута водоносом.

– Точно, – ответил Ловец, хватая напиток. – Спасибо.

– Вот что я скажу вам, – сказал Ястреб. – Они обходят нас на десять очков, так что мы можем поставить два к одному. Тренер?

– Да, сэр? – откликнулся Генри. – В смысле, да?

– Быстренько шагай туда, – сказал Ястреб, – хватай Хаммонда и попробуй поставить остальные деньги из расчета два к одному.

– Есть, сэр, – сказал Генри. – В смысле, да. Да что это со мной такое?

– Ниче, тренер, – сказал ему Дюк. – Ты-этта, молодец, всё правильно делаешь.

Генри вернулся меньше чем через пять минут. Он доложил, что не добрался даже до раздевалки соперников. На полпути через поле он встретил генерала Хаммонда, только что справившегося о здоровье его звездного нападающего. Он застал его под успокоительным. Со слов Генри генерал был в дикой ярости.

– Он был так зол, – сказал Генри, – что поинтересовался, не желаем ли мы поставить еще денег?

– Ты эт-та, сказал ему да? – поинтересовался Дюк.

– Он был так зол, – ответил Генри, – что сказал, что даст нам 3 к 1.

– И ты согласился? – сказал Ловец.

– Я договорился на 4 к 1, – радостно сообщил Генри.

– Великолепно, тренер! – заорали они. – Так держать, тренер!

– Но, – довольное выражение внезапно сползло с лица Генри, – нам все еще нужно выиграть.

– Расслабься, тренер, – успокоил его Копьеносец. – Если только эти несчастные белолицые отребья дадут мне мяч и уделят внимание двум джентльменами из Кливленда, штат Огайо, я обещаю вам, что доведу наш крестовый поход до победного финала.

Затем Генри словно прокрутил для них запись с собственным обращением. Он мерил перед ними пол шагами, вздымал руки к небу, восклицал, умолял, просил, пока, наконец, его лицо и шея снова не стали того же цвета, что и их футболки, и еще раз, последний, он послал их победить или умереть.Пока красные Рейдеры Имджина разбегались по своим местам на поле для принятия выбитого в игру мяча, капитан Оливер Вендел Джонс занял позицию у ворот. Мяч выбили не ему, но принявший его капитан Аугустус Бедфорт Форрест сделал все, чтобы передать ему. Без особых помех капитан Джонс направился в зону тачдауна противника. Затем капитан Форрест заработал еще очко голом в ворота, и счет стал 17-14. Пока команды тащились обратно к центру поля, оба такла противника срочно подбежали к своей боковой линии. Они поговорили о чем-то важном с генералом Гамильтоном Хартингтоном Хаммондом, который, когда верзилы покатились обратно на поле, затряс кулаками в сторону подполковника Генри Брэймура Блэйка.

– Эти двое таклов, сэр, – сообщил своему полковнику Радар, – сказали генералу Хаммонду, что узнали капитана Джонса, сэр.

– Так держать! – орал Генри, игнорируя и своего капрала, и своего генерала, – Порвите их!

– Успокойся, Генри, – посоветовал Ястреб. – Нам ведь нужно повторить атаку хотя бы еще разок.

– Лучше не загадывайте, – сообщил им Копьеносец, все еще тяжело дыша. – Все-таки, я не в такой хорошей форме, как думал о себе. Это еще вполне может стать тяжелой битвой.

И стало. Главным образом это была баталия между двумя таклами и Копьеносцем с привлечением явно невиновных участников, таких как Ужасый Джон, Добрый Поляк, Волмер, сержант-снабженец и центровой из Небраски. Когда Красные Рейдеры снова получили мяч, они на миг продвинулись вперед, когда Копьеносец заработал очки на рывке в сорок ярдов, но потом противник нахлынул на них волной, и вновь вырвался вперед. За три минуты до конца счет стал Хаммонд 24 – Блэйк 21, а команда Хаммонда занимала позиции на Блэйковской двадцати-пятиярдовой отметке, чтобы начать первую попытку проити 10 ярдов .

– Мы просто обязаны остановить их там, – сказал Копьеносец.

– Нам нужен тайм-аут, – сказал Ловец, – и немного информации.

– Тайм-аут, – крикнул судье Генри.

– Радар, – сказал Ловец Джон, когда Радар подошел к ним с ведром воды и полотенцами, – как думаешь, сможешь разобрать, о чем болтают на той стороне за чашечкой кофе?

Он кивнул в сторону команды противников, собравшейся вокруг своего квотербэка.

– Наверное, сэр, – ответил Радар. – Могу попробовать.

– Ну, так пробуй, черт возьми.

– Есть, сэр, – ответил Радар, сосредоточив внимание на совещании соперников.

– Что говорят?

– Ну, сэр, – сказал Радара, – квотербэк говорит, что они будут играть старую схему Статуя Свободы, сэр. Он говорит, что их левый крайний пересечет поле и получит мяч из его рук и попробует уйти на правый фланг.

– Хорошо, – сказал Копьеносец. – что еще говорят?

– Ну, сэр, – сказал Радар, – сейчас квотербэк говорит, что если это не сработает, они будут играть двухфланговую схему.

– Хорошо, – сказал Дюк.

– Тссс! – сказал Ястреб. – Что они будут делать на двух флангах?

– Сэр, – продолжил Радар, – теперь спорят о чем-то. Все говорят одновременно, и ничего не разобрать.

– Слушай дальше.

– Есть, сэр. Теперь один из таклов приказал всем заткнуться. Теперь квотербэк говорит о двух флангах, что левый хавбэк пойдет наперерез и возьмет мяч и начнет справа. Замет передаст мяч правому хавбэку, перешедшему на левый фланг.

– Радар, – сказал ястреб, – ты самый лучший со времен Маркони note 52 .

– Даже лучше, – добавил Ловец.

– Спасибо, сэр, – сказал Радар. – Очень мило с вашей стороны, сэр.

– Время! – позвал всех рефери. – Время!

Случилось все, как и сказал Радар О'Райли. В первый игровой момент квотребэк противника пошел назад, вроде как для паса. Когда он остановился, левый крайний направился направо, и Красные Рейдеры – все одиннадцать игроков – устремились налево. Левый крайний принял мяч из рук квотербэка, сгреб его в охапку, и после короткой перебежки наткнулся на комитет по встрече из десяти мужчин в красном, лишь Ужасный Джон, временно скрытый под 265 фунтами такла, не поспел вовремя.

– На два фланга, – сообщил Копьеносец своим соратникам, когда противник выстроился в линию перед следующим моментом. – На два фланга!

– Хат! Хат! – отрывисто кричал квотребэк противника, сигналя свою готовность получить мяч. – Хат!

На этот раз левый хавбэк взял передачу и стартовал направо. Одиннадцать Красных Рейдеров тут же ринулись к своему правому флангу и, когда правый хавбэк взял мяч у левого, побежал налево и попытался свернуть, его также встретили десять человек в форме неправильного цвета. На этот раз добиться полного аншлага помешал Добрый Поляк, запутавшийся в собственных ногах.Первым добрался до хавбэка Копьеносец Джонс. Он так в него въехал, что тот сложился пополам и отлетел на 5 ярдов , и так же как вздох вырвался из хавбэка, так и мяч вылетел из рук. Потребовалось некоторое время, чтобы отыскать мяч, поскольку он находился на дне кучи из шести мужчин, всех одетых в красное.

– Тайм-аут! – заявил Копьеносец, и пошел переговорить с судьей.

– В чем дело? – спросил вернувшегося Ловец. – Давайте потащим мяч на их половину.

– Слишком далеко, а мы все устали, – сказал Копьеносец. – Я сказал рефери, что мы попробуем кое-что другое. Мы сделаем центрового активным игроком.

– Кого? – удивился Волмер – сержант-снабженец и центровой из Небраски. – Меня?

– Точно, – ответил Копьеносец. – Теперь все слушаем, и слушаем внимательно. Мы встанем в линию неравномерно, все справа от центра, кроме Ястреба слева с краю. Прямо перед сигналом на снеп ты, Дюк, подтягиваешься в линию справа от центра, а ты, Ястреб, отходишь на ярд назад. Этот маневр с одной стороны, сохраняет положенные по правилам семь человек в линии, и дает возможность центровому принять пас.

– Мне? – спросил Волмер. – Я не смогу поймать пас.

– А тебе и не придется, – ответил Копьеносец. – Ловец примет снеп и передаст мяч тебе между ног. Ты спрячешь его под футболку к животу и останешься стоять, будто ты блокирующий. Ловец, ты начинаешь отходить назад, как будто мяч у тебя, сигналишь фальшивую передачу мне и продолжаешь идти. На тебя налетят один или оба такла…

– Горе мне… – застонал Ловец.

– Тем временем, – обратился Копьеносец к Волмеру, – когда мимо тебя все пройдут, ты выпрямляешься, прячешь мяч руками и идешь, не бежишь, к линии ворот противника.

– Даже не знаю… – протянул Волмер.

– Ты должен, – сказал Ястреб. – Просто вспомни о деньгах.

– Попробую, – сказал Волмер.

– Все остальные изображайте занятость, – сказал Копьеносец. – Развлекайте всех остальных соперников, но не валите их, а ты, Волмер, помни: ты не бежишь, а идешь.

– Я попробую, – сказал Волмер.

– Горе мне… – сказал Ловец.

– Время, – снова сказал судья, – время!

Выстроиться в линию так чтобы все линейные, кроме Ястреба, были на новых позициях и справа от центра, было довольно сложно. Но и сопернику было трудно подстроиться под них. Когда Ловец Джон подошел и занял свое место за центровым, и Дюк подскочил в линию, а Ястреб отпрыгнул назад, противник растерялся еще больше.

– Хат! – заорал Ловец. – Давай!

Он взял мяч у центрового, тут же незаметно вернул ему обратно, повернулся и пошел назад. Он сфинтил Копьеносцу, направился к линии, а потом, спиной к схватке. Тот кто однажды успешно позировал в роли Спасителя, теперь изобразил картинку «Квотербэк с Мячом». И так удачно изобразил, что не только оба такла из «Браунс», но и еще двое черно-оранжевых линейных попались на удочку и прыгнули на Ловца Джона.Тем временем на линии сержант-снабженец и центровой из Небраски начал свое одинокое путешествие. Согнувшийся, поддерживая руками мяч, похожий на страдающего от боли человека, которому шлемом или наплечниками попали в живот. Так он прошел прямо меж двух хавбэков противника, чье внимание было привлечено наседавшими на Ловца Джона. Пройдя эту контрольную точку на десяти ярдах от начала своего пути, и оказавшись в чистом поле, сержант теперь стал бросаться в глаза как человек без трусов. Он решил приукрасить действо и свернул к своей боковой линии, будто выходил их игры.

– Что происходит? – заорал Генри на подошедшего центрового. – Да что там происходит? А ты что творишь?

– У меня мяч! – сообщил ему центровой, достаточно открывая руки, чтобы Генри увидел покоящуюся в них свиную кожу мяча.

– Так беги! – заорал Генри. – Беги!

И сержант-снабженец и центровой из Небраски побежал. В середине же поля двое таклов из «Браунс» подобрали Ловца Джона. Каждый взял по ноге и теперь они трясли его как коврик, все еще пытаясь найти мяч. А их сотоварищи стояли кружком и всё ждали, что он вот-вот откуда-то вывалиться, и они сразу накинутся на него. Тем временем в конце поля стоял уставившись в середину поля страховщик. Переминаясь с ноги на ногу, почесывая подмышки, он ждал, когда же что-нибудь произойдет. Он заметил, что центровой направился к боковой линии, явно с травмой, но проигнорировал его. Теперь же, увидев как центровой перешел на бег, словно завыл сигнал тревоги, он наконец бросился за ним. Они встретились, но встретились уже на отметки в два ярда, и сержант-снабженец и центровой из Небраски внес и страховщика, и мяч в зону тачдауна.

– Что случилось? – выкрикивал генерал Хаммонд, тренер. – Нечестно! Против правил!

– Все было честно, – сказал ему рефери. – Они сделали этого центрового активным игроком.

– Жулик, – кричал генерал Хаммонд подполковнику Генри Блэйка с другого конеца поля и тряс кулаком. – Мошенник!

– Сделайте их! – орал Генри! – Задайте им!

– Теперь нам всего то и нужно – остановить их, – сказал Копьеносец после гола Дюка, увеличившего разрыв: МЭШ 28, Эвакуационный 24.

– Только, чур, без меня, – сказал Ловец Джон и пошатываясь ушел за боковую.

И они их остановили. Ключевым игроком обороны стал доктор Р.С. Лопух Кэрролл. Доктор Кэрролл со своими 5 футами 9 дюймами роста и 150 фунтами веса совершенно без толку пробегал весь день по полю, вздымая руки над головой и крича во всю глотку. Он бегал наискосок, вдоль, поперек, коротко и длинно, и даже зиг-загом. Ловец Джон не обращал на него внимания, то же самое стал делать и противник спустя пять минут после начала игры. Теперь же, меньше чем за минуту до конца матча противник был на половине Красных Рейдеров на отметке 40 ярдов , на четвертой попытке и необходимости отвоевать десять ярдов. Копьеносец изменил стиль защиты и послал за шустрым доктором Кэрроллом на замену Ловцу Джону.

– Давайте насядем на того идиота, – услышал Радар О 'Райли как принимающий мяч говорил своему квотребэку, когда Лопух вышел на поле. – Его ставят напротив меня, так что сдавите его в клещи, и я проскочу мимо него.

Они попробовали. Они скрестили фланги ярдов на пятнадцать в глубину, но отвязаться от Лопуха все никак не удавалось. Лопух прилип к нему как банный лист, и спиной к игре не видел, как в их сторону полетел мяч. Он прилетел на максимальной скорости, которую смог придать мячу квотребэк, и со всего размаху ударил сзади по шлему. Удар свалил Лопуха на колени, а мяч отскочил в руки доброго Поляка, упавшего наземь, но вцепившегося в мяч мертвой хваткой.

– Молодцы! – кричал ему Генри из-за боковой. – Отличная защита!

– Смотри-ка! И тебе голова на что-то пригодилась, Лопух, – сказал ему Ястреб, помогая встать на ноги.

– Чего? – сказал Лопух.

– Удачно, говорю, ты мозгами пораскинул, – повторил Ястреб.

– Чего? – спросил Лопух.

Потом Копьеносец, чтобы убить оставшееся время, дважды выбивал мяч за линию, судья выстрелил из пистолета, и они всей толпой потопали с поля в нетерпеливые объятия Генри, проводившего их в раздевалку. Там они попросили пива и повалились на пол.

– Великолепно! – в экстазе повторял Генри, обходил всех по кругу и пожимал руки каждому. – Это была великий успех команды. Вы все герои!

– Ну, так дай нам тогда чертовы Пурпурные Сердца note 53 , – сказал Ужасный Джон, проведя большую часть дня то под одним, то под другим таклом из «Браунс».

Появился генерал Хаммонд, сама учтивость. В лучших традициях регулярной армии «после-драки-кулаками-не-машут» он поздравил всех и попросил Генри выйти на минутку.

– Товарищи, – сказал Генри после ухода генерала, – он жаждет реванша. Чего скажете?

– Это просто ужасающе милое предложение с его стороны, – сказал Копьеносец.

– Мы наверное сможем сделать их еще разок, а?– сказал все еще сияющий Генри.

– Никогда больше, – сказал Ястреб. – Они нас теперь раскусили.

– Джентльмены, – сказал Дюк, плюхнувшись рядом с Ястребом. – Я хочу сделать заявление. Вы только что видели мою последнюю в жизни игру.

– Мой номер тоже можете снять с активного списка, – заявил и Ловец Джон.

– И мой, – добавил Ястреб.

– Да ладно, ребята, – сказал Генри. – Я же вам так и говорил.

– Что? – сказал Ястреб.

– Да, что этот Хаммонд, – сказал Генри. – Он же ни черта не смыслит в футболе.