- Что это? Откуда? - спросил Борменталь.
- Привезли утром. Какие-то люди с собаками. Подарок кооператива "Фасс"...
- Не подарок, мама, а оргтехника для выполнения работ, - унылым голосом отозвалась Алена, не прекращая работы. Как видно, спор тянулся уже долго.
- Пускай оргтехника! Я не хочу никакой оргтехники от это своры!
- А это не тебе. Это мне, - отозвалась Алена.
- Она подрядилась переводить им на английский какие-то тексты, объяснила наконец Марина. - За деньги! - возмущенно выкрикнула она.
- А по-твоему, нужно за спасибо? - огрызнулась Алена.
- По-моему, это вообще не нужно!
- Зачем сторожевым собакам английские тексты? - спросил Борменталь.
- Папа, ты ничего не знаешь. Ты сходи и посмотри, что там у Василия Генриховича происходит, - сказала Алена.
- Генриховича?! - взревел Борменталь. - Я ему покажу Генриховича! Дай мне поесть, - обратился он к жене.
- А ничего нету, Митя.
- Как?
- А вот так. Дружков скупил все продукты, кормит своих псов. Мясом!
- Неправда, - буркнула Алена.
- Я тебе скажу, Митя, это сращивание партийной и теневой мафии, зашептала Марина. - Васька ходит к Швондеру, поет с ним революционные песни, а сам уже все скупил. Продукты скупил, дома скупил, сейчас на землю зарится...
- И правильно, - сказала Алена. - Землю забросили.
- А эта ему подтявкивает! - Марина уперла руки в бедра. - Ты забыла, кто у тебя предки?! Русская интеллигенция! Не какие-нибудь шавки!
- Так, - сказал Борменталь. - Дай-ка мне ремень.
- Будешь меня пороть? - насмешливо спросила дочь.
- Не тебя. Брата своего, - мрачно изрек Борменталь.
Швондер лежал на койке под портретом Дзержинского. Тумбочка была уставлена лекарствами. В комнату вошел Дружков. Был он с ног до головы в "варенке". За ним просунулась в дверь морда лохматой собаки.
- Полиграф... - слабым голосом проговорил Швондер.
- Михал Михалыч, я вам Карата привел. Не скучно будет. Он вам и в магазин сбегает... - Дружков указал на пса.
- Спасибо... Полиграф, записи мои разберешь, архив. Может, еще потребуется.
- Будет сделано, - с готовностью кивнул Дружков.
- А?
- Сделаю, не волнуйтесь. Опубликую. Скоро типографию закупаем...
- Вот и хорошо, и славно... Полиграф, республика в опасности!
- Я знаю, - кивнул Дружков.
- Не сдавай позиций, Полиграф. Я на тебя надеюсь. Много контры проросло...
- Нерушимо, - сказал Дружков.
- Доктора - к стенке, - Швондер был уже в полубреду. - И запомни: так, как мы прожили - пускай попробуют прожить! Ничем себя не замарали!
- Только других, - кивая, негромко произнес Дружков.
- Как?
- Железное поколение, папаша. Родина не забудет.
Швондер откинулся на подушку, прикрыл глаза.
- Ступай. Я посплю.
Дружков вышел в соседнюю комнату, где был музей. Подошел к бронзовой собаке, на шее у которой был повязан красный бант. Провел по бронзовому боку пальцем. Остался след. Дружков вынул из кармана носовой платок и протер собаку. Карат тоже был тут как тут. Задрав морду, он смотрел на бронзового родича.
- Дед мой, - пояснил ему Василий. - Названый. Большой прохиндей.
Борменталь ожидал приема в офисе кооператива среди других посетителей, среди которых было немало собак, чинно сидевших в приемной. Из окна офиса была видна площадь перед магазином, уставленная машинами и автобусами. Поодаль виднелась очередь за водкой.
Среди ожидающих приема было немало городских заказчиков, людей состоятельных и напуганных организованной преступностью. Это их автомобили стояли на площади. Собак интересовали вопросы найма, но ждали Дружкова и люди, желающие поступить на работу, хотя таких было немного.
У телефона за секретарским столиком дежурила Катя.
- Кооператив "Фасс" слушает... Да, сенбернары нужны. Работа по трудовому соглашению. Зарплата от девятисот до тысячи пятисот...
"Неплохая зарплата для сенбернара..." - злобно подумал Борменталь.
- Катя, это ты с сенбернаром разговаривала? - спросил он.
- С хозяином, - улыбнулась Катя.
- Значит, зарплата ему? А если бесхозный пес работает, кому зарплата?
- Кооперативу. Деньги идут и на социальное страхование собак.