Пришла весна. С ней праздник Первомай пришел.
Моя жена и я купили редьки, клюквы,
Картофеля, моркови, репы, брюквы,
И стали делать праздничный салат.
На славу вышел: витаминами богат
И майонезом полит хорошо.
Вот: чу? Звонок! Друзья идут гурьбой.
Портвейн Молдавский и Кавказ несут с собой.
На стол поставили салат и полусухари,
Жена салат раскладывает, я портвейн разлил.
Поели, выпили. Сгоняли в магазин за пивом.
Часы бегут в забвении счастливом.
Салату лично я умял тарелок шесть,
Да и друзья не дураки поесть.
Как вдруг, внезапно, мыслью поражен,
Я встал и, благородный, мрачно молвил:
"Не вижу лиц... Одни лишь полусухари!"
Затем надел пальто и, хлопнув дверью, вышел.
Друзья молчали, тихие как мыши.
А я по улицам мотался до зари.
СТИХОТВОРЕНИЕ # 2
Ужасное озеро.
Скатертно-белые волны
Изрезали раненый берег. Темнеет.
Посередине, как меч
Тот берег вонзился меж небом холодным.
/Скорее!/
Такая печаль здесь и холод,
Тут шутки негодны...
"Ты так воняешь полусухарем..." - шепнула муза мне.
И нет ее. Пропала.
Я сел за стол и локти положил на скатерть.
Уныло тронул бахрому рукой и усмехнулся.
Откинулся со стулом вместе, покачнулся,
И, перекинувшися, на спину упал.
Сжимая кулаки, я выругался, встал,
И посмотрел в окно: там голубь в полусухарем возился,
Клевал его, когтями драл. Поодаль воробей носился
И силился отнять полусухарь.
Увиденным смертельно поражен,
"Жена! - вскричал я,
- где конец моим ужасным мукам положен?
Пернатое полусухарь клюет, стыда не зная,
А я как Карла вкалываю, чтобы заработать на него!
Я! Я, поэт! Призванья своего
Святого, вечного - я не скрывал и не скрываю!"
Жена меж тем на кухне резала морковь
И мне никак на крик не отвечала.
В отчаянии я схватил портьеру и рванул.