— Возможно, создатель ловушек хотел поймать совсем не магистра Шалфея, а, например, неизвестного, проникшего в оранжерею, нарушителя, — я посмотрела прямо в глаза декану.
Вилан моргнул, и его взгляд на пару секунд потеплел, но тут же снова стал грозным.
— Нарушитель?
— Именно! Кто-то, кто оказался в запертой оранжерее в неположенное время, укутанный с головы до ног в плащ, и к тому же, рвал там серебристые цветочки, — выпалила как скороговорку.
— Серебристые? — декан нахмурился и пристально на меня посмотрел.
— Серебристые, — я немного заторможено кивнула, удивляясь такому интересу.
— Но, конечно же, все это лишь предположение, — пихнула меня локтем русалка.
— А, да, лишь предположение! — я закивала быстро быстро, даже шея заболела.
— Скажите, а откуда у вас двоих столько царапин на руках и ногах? — неожиданно спросил Вилан, смотря на меня с подругой, и улыбаясь хитро хитро.
Заметил, всё-таки. Теперь, нам конец. А ведь мы с Сабриной так старательно прятали следы общения с кустами под длинными рукавами.
— Я, конечно, не настаиваю, но думаю, вам следует на выходных навестить вырглов и поухаживать за ними, — лукаво прищурился декан.
Вот ведь, хитрец. Не настаивает он, да тут любому понятно, что от посещения загона вырглов нам не отвертеться. Можем лишь выбрать. Идти добровольно, или принудительно.
— Думаю, вырглам очень одиноко в загоне. Мы с радостью их навестим, — я выдавила сквозь зубы.
— Рад, что вы такие добрые и отзывчивые студенты, — ухмыльнулся Вилан. — Идите на следующую лекцию. И очень надеюсь, что больше никакие ловушки в академии не объявятся.
— Будем надеяться, — я со вздохом ответила и направилась к выходу.
Предстояло подготовиться к выходным и веселому времяпрепровождению с вырглами.
Подписывайтесь на автора. Жмите на звездочку, если книга понравилась и оставляйте комментарии. Буду очень рада!
Глава 57. Практика в горох
Несмотря на волнение, выходные с вырглами прошли, на удивление, весело. Встретили нас с распростертыми объятиями. Ощущения, когда вокруг тебя обвился и чирикает каменный червяк, просто не передаваемые. А форма сразу испорчена, раз и навсегда. Зато потом, терять было уже нечего. Мы махнули на сохранность вещей рукой и провели время, катаясь на вырглах, по всему их месту обитания.
В общежитие вернулись грязные, но настолько довольные, что даже смотритель не стал нас ругать, а лишь строго наказал умыться, как можно быстрее. Что, мы, конечно же, выполнили с огромным удовольствием.
Дальнейшие дни мы старались проводить как можно спокойнее. Не попадаясь ни в какие неприятности. Были тише воды и ниже травы, насколько это вообще было возможно.
Силар все свое свободное время посвятил тренировкам, и смог еще сократить время, необходимое ему, чтобы превратиться обратно в человека.
Я усиленно тренировалась с Грозовым. Мучить меня каждое буднее утро он не перестал. Даже, наоборот, стал еще строже. Создалось такое ощущение, что чем лучше я начинаю чувствовать воздух, тем сложнее становятся задания. Наверно, так оно и должно быть, но после каждого посещения башни полётов, я была выжата полностью, как физически, так и морально. Впрочем, результат таких усилий стал заметнее. Я даже смогла научиться, как следует, летать и вызывать лезвия из ветра. Пусть не на такое долгое время, как хотелось бы, но все равно ведь, прогресс.
Единственной, кто, несмотря на учебу, нашла время для поиска информации, была русалка. Сабрина вовсю пыталась разузнать про призрачные кувшинки и серебристые цветочки. Поскольку, снова пытаться найти магистра Шалфея, не было никакого желания, единственным способом узнать хоть что-то стали любимые русалкой книги. Вследствие чего, русалка, неожиданно для всех, вдруг, увлеклась магическими растениями. И, теперь, наша скромная комнатушка больше напоминала заросли или джунгли, нежели скромную обитель двух прилежных студенток. Оборотень предположил, что так у неё стал проявляться вторичный элемент. Оставалось лишь надеяться, что вскоре, подруга перебесится и уменьшит количество зелени на квадратный метр.
Шло время, и приблизилось одно из самых значительных событий, на взгляд всех первокурсников. Уже сегодня должна была начаться практика в горох. Так как учебный год подходил к концу, и все больше однокурсников начали замечать простые плетения, и, как следствие, нуждались в тихом месте, где они смогут научиться контролировать магическое зрение. Силар тоже, с недавних пор, ходил с прищуром, а иногда и вовсе закрывал глаза и ориентировался только на слух и звук. И надо отдать ему должное, делал он это превосходно.
На данный момент, оборотень тоже шествовал рядом, с закрытыми глазами, не забывая читать нам с Сабриной нотацию.
— Я ведь предупреждал вас не брать с собой столько вещей! — возмущался Силар, таща на себе две большие сумки, набитые нашим девичьим барахлом.
Его багаж, как всегда, умещался в черный мешочек, перекинутый через плечо.
— Мы и взяли лишь самое необходимое, — запротестовала я. — Мы ведь едем туда на несколько недель, нам многое нужно!
— Не нужно! Все необходимое выдадут на месте!
— А вдруг что-то забудут? Что тогда? — предположила русалка.
— Мы будем в горах. В горах! Единственное, что вам там понадобится, это спальник, и то, можно было обойтись лежаком из веток, — возразил оборотень.
— А как же еда, огонь и элементарная необходимость помыться?! — я ужаснулась, представив себе все прелести жизни в дикой природе.
— Еду добудем. Огонь я вам разожгу любой величины, только скажите. А смыть грязь можно в реке или озере, — принялся перечислять Силар.
Мы с Сабриной посмотрели друг на друга и дружно закатили глаза. Все мужчины одинаковы. А наш друг еще и оборотень, для него, наверняка, практика в горах — это развлечение. А вот мы, две изнеженные дамы, совсем не готовы к подобному. Пусть я часто бывала в лесу, благодаря Грозовому, а русалка увлеклась растениями, это не значит, что мы жаждем прожить на лоне природы несколько недель.
— Пришли, — сообщил Силар, не обращая ни малейшего внимания на нашу пантомиму.
Оборотень со вздохом облегчения сгрузил всю поклажу на плитку и принялся оглядываться.
Показуха чистой воды, с его силой, наши сумки для него, словно пушинки. И вообще, не мы одни набрали с собой много вещей. Вся женская половина первого курса демонстрировала изобилие сумок, чемоданов и мешков. Но, что удивительно, парни от них совсем не отставали. Налегке, подобно Силару, пришли лишь несколько первокурсников. Остальные притащили едва ли не больше вещей, чем девушки.
— Теперь сразу видно, кто тут имеет хотя бы малейшее понятие о выживании, — громко сообщил оборотень, сверля взглядом собравшихся.
Особенно пристально он посмотрел на принца Пробку, который явно занимал первое место по величине чемодана.
— Знаешь, я должен перед тобой извиниться, — повернулся ко мне Силар.
— Что? Почему?
— Я искренне полагал, что переплюнуть твой чемодан никому не под силу, но, как видишь, рекорд побили, — сообщил мне оборотень, кивая головой в сторону Пробки. — Понятия не имею, что у него там, да и знать не хочу.
— Извинения приняты, — я прыснула. — Признаюсь, я тоже не ожидала, что меня превзойдут.
Принц Пробка со свитой начали возмущенно отвечать, но перепалке не дал свершиться, появившийся, словно из не откуда, Вилан.
Декан Прилив быстро осмотрелся, и, вздохнув почти так же, как и Силар, щелкнул пальцами.
Миг, и вся поклажа исчезла, оставив всех в растерянности.
— Все сумки, которые весили больше пяти килограммов, отправлены обратно в ваши комнаты, — пояснил Вилан.
Секунд пять все хранили гробовое молчание, а потом начался шум и гам. Студенты принялись возмущаться и молить о том, чтоб вещи вернули.