Перевожу материалы к передаче об осетино—абхазских делах. Сделано. Сдано. Дергает меня редактор.
— Слушай, у нас в словаре «Цхинвали», а у тебя «Цхинвал», что бы это значило?
— Понимаешь, это осетин говорит. «Цхинвали» — это грузинская форма, «Цхинвал» — русская. Он, конечно, пользуется второй. Если ему написать «Цхинвали», то, во—первых, это будет ошибкой, а во—вторых, с вероятностью получится скандал.
— Ааааа.
Через пять минут.
— Слушай, у нас в словаре «Сухуми», а у тебя «Сухум». Даже при советской власти было «Сухуми». И это точно не осетин, это вообще другая республика, я по карте смотрел.
— Да. Это не осетин. Это абхаз. «Сухуми» — это грузинская форма… Если ему ее приписать, будет скандал.
Редактор — во весь голос:
— НЕНАВИЖУ СЕПАРАТИЗМ!