- Ничего не понимаю... - тряся головой, буркнул Ключников.
- Что тут непонятного? Есть, Петр Тимофеевич, идея или, если хотите, суперидея. Один я эту суперидею воплотить в жизнь не смогу. Мне нужен компаньон, причем такой, который разбирается в работе банков и еще кое в чем.
- Любопытно... - c интересом глядя на Остапа, высказался Петр Тимофеевич.
- Мы сделаем деньги. Эти деньги будут нас дожидаться в одном из швейцарских банков.
- Какой смысл? Зачем мне швейцарский банк? У меня есть деньги. У меня много денег!
- Друг мой, вы больны... - Остап сделал достаточно долгую паузу. - Нелепостью рассуждений. Что ваши деньги на сегодняшний момент? Вы не можете ими воспользоваться. Вся эта роскошь, - Остап сделал дугообразный жест, - через пару хозлет обернется, в лучшем случае, сырой камерой, а в худшем, - Остап изобразил стреляющего красноармейца, - кирпичной стеной в темном подвале. Государство не любит довольных нэпманов. А скоро, вообще, их начнет расстреливать. И нужно быть слепым, чтобы не видеть такого положения вещей.
Дока по части политики окинул кротким взглядом шкаф, в зеркалах которого отражался архидорогой сервиз на двенадцать персон из майсенского фарфора работы мастера Эберлейна, и без дальнейших прелюдий осознал тысячекратную правоту молодого человека. Вышло приблизительно так:
- Вы правы. Скоро за нашим братом нэпманом будет охотиться вся конвойная стража. В том году проводилась налоговая реформа. Разве этого мало? Соцкредитная система сожрала частный сектор. Госбанк теперь стал единым. Угар нэпа. А тут еще этот Фицнер... Читали? Это конец моему шинку. Они умеют не только кричать "Пятилетку в четыре года и двенадцать месяцев", но и так запудривать мозги, что, глядишь - и из нормального человека получается коммунист... Я согласен. Но перевести деньги за границу... это же невозможно!
- Наконец, вы начинаете что-то понимать. Наличные невозможно, Петр Тимофеевич, наличные.
- Сейчас нужно крутануться так называемым безналом. Для начала, думаю, миллионов пять.
- Пять? - спросил Петр Тимофеевич. - Пять миллионов безналичных рублей?! Да вы смеетесь.
- Сделайте нормальное лицо и не закатывайте глаза на лоб. Все наши деньги, в том числе и безналичные, приходят к нам из других карманов.
- Такими суммами оперируют только крупные предприятия, и даже им нужен хотя бы год, чтобы собрать столь большую выручку. Легче корове пролезти в игольное ушко, чем сделать такой безнал. Это же физически невозможно!
Бендер спокойно достал из кармана коробку c папиросами "Норд" и закурил.
- Мы создадим такое предприятие. Создавать будете вы c помощью ваших связей в исполкоме.
- Это мне под силу - нужные люди в городе есть, подумав самую малость, пояснил Ключников. - Но все равно я пока ничего не понимаю. Как вы заработаете миллионы?
- Не я, а предприятие, - сообщил Бендер, обводя Петра Тимофеевича веселым взором. - В отличие от четырехсот сравнительно честных способов отъема денег у граждан, существует один проверенный способ отъема денег у предприятий - подделка документов. Меня сейчас совершенно не интересуют спекуляции валютой, драгоценностями, мехами, камушками - это все мелкий пошиб. Меня интересуют самовзрывающиеся предприятия. У вас в городе есть контора, которая оперирует большими деньгами?
Петр Тимофеевич c минуту порылся в своей памяти.
- Производственный кооператив "Немпищторг", к примеру.
- Пусть будет "Немпищторг"! - воскликнул Остап. - Итак, дорогой граф, как говорят в Одессе, слушайте сюда внимательно. Представьте себе, что в Немешаевске создается завод по производству какого-либо алкогольного напитка, положим "Немешаевского хереса". Что для этого нужно? Первое: ваши связи в исполкоме, второе: на нас должна работать пресса, и, наконец, третье: материальная база. Иначе говоря, создается акционерное общество, скажем, "Немхерес", в которое войдут кооператив "Немпищторг" и несколько солидных московских контор. Это что касается официальной стороны дела. Теперь о наших подземных начинаниях...
- Но для чего все это нужно?
- Узнаете со временем, - лаконично пояснил Бендер.
- Можно, конечно, попробовать...
- Нечего пробовать, нужно действовать, действовать и еще раз действовать. - Остап, потирая руки, прошелся по комнате. - Слушайте и запоминайте. Ваша задача: связаться c Канареечкиным и кинуть ему байку о том, что в Немешаевске необходимо построить завод по производству хереса. Он, разумеется, спросит: "А где же взять деньги?" Вы отвечаете: "Деньги, товарищ председатель, это пустяки! Мы учредим акционерное общество "Немхерес", и так как дело затевается великое (Это вы должны, Петр Тимофеевич, доказать.), стране необходимое, пайщики всегда найдутся." Далее. C помощью вашего же Канареечкина вы регистрируете акционерное общество "Немхересплюс", председателем которого является Петр Тимофеевич Ключников, а номер расчетного счета этого общества отличается от номера счета"Немхерес" любой одной цифрой, точнее - ее должно не хватать.
- Начинаю кое-что понимать... - Петр Тимофеевич от удовольствия сглотнул слюну. - Хорошо придумано: на счет "Немхересплюс", то есть на счет моей конторы, должен упасть поддельный перевод, например из Москвы, предназначенный для завода...
- Похвально, граф! - Бендер подмигнул непману правым глазом. - Именно так. Затем деньги, которые придут на счет "Немхересплюс" вы, как владелец "плюса", тут же отправляете обратно в Москву. А из Москвы они уже не идут, а летят белым лебедем в Женеву.
- А как же мы?
- Мы, уважаемый граф, летим вслед за лебедем. Номер московского счета, паспорта, визы, командировку за границу я устраиваю c помощью третьего конциссионера.
- Третьего?
- Представьте себе этакого красномордого подхалима c белыми глазами. Представили? Так вот, без этих белых глазок наши деньги осядут в Немешаевске до самого коммунизма, то есть на всю оставшуюся. Поэтому мне придется ехать в солнечный Газганд. Но это уже из другой оперы... Главное - вы должны подготовить почву здесь. В ваших силах?
- Проще пареной репы.
- Тогда слушаю-постанавляю: завтра же начинайте парить! - торжественно сказал Остап и тут же спросил: - Сколько вам для этого понадобится времени?
- Недели три.
- Нет, три недели я в вашем Немешаевске торчать не намерен. Номер счета "плюса" мне необходим в ближайшее время.
- Сказано - сделано. Завтра я вам его сообщу. Вот только пресса... Я, конечно, не семи пядей во лбу, но знаю точно: если этот щелкопер Фицнер и дальше будет авторствовать в таком духе, то все мои связи c Канареечкиным в пух и прах разлетятся.
- Прессой займусь лично, - c достоинством сообщил великий комбинатор. - Уверен, что после моего визита в "Немправду", товарищ Фицнер уже не будет считать себя фельетонным прокурором. Для начала он напишет такую статью, блеск которой заставит немешаевцев не просто покупать "Черноморский херес", а рвать его c прилавков. Ну мне пора.
Остап встал и быстро направился в прихожую, но вдруг остановился:
- Ах-да, чуть не забыл, рассеянность. Петр Тимофеевич, верните партбилет гражданину Суржанскому, нехорошо обижать ответработников...
- Партбилет? Какой?
- Это я его взяла, молодой человек, - шмыгнув носом, призналась Александра Станиславовна. - Вот, возьмите.
- Спасибо, мадам. Ваше лицо так красиво, что оно может затмить солнце, - c жаром проговорил Бендер. - Адье!
Великий комбинатор вышел на улицу Парижской коммуны. Пролетарская луна была окружена почетом и уважением. Вокруг хороводили звезды. Остап хотел спать, поэтому быстро удалялся от дома No 23-бис. Он не мог услышать оглушающего выстрела бутылки шампанского. В квартире Ключниковых затевалась интимная вечеринка.
Глава XI "НЕ ДИСКУТИРУЙТЕ C ОРГАНАМИ, ТОВАРИЩ!"
В немешаевском Доме печати находилось всего две редакции: газета "Немешаевская правда" и журнал "Охотник за мухами". "Охотник" занимал третий этаж, "Правда" - первые два.
За день до того, как Суржанский потерял свой партбилет, "Охотник" пригласил в свою редакцию на банкет московскую знаменитость поэта Фому Несдержанного. Но судьбе было угодно, чтобы информация просочилась в уши главного редактора "Правды" товарища Маркированного Владимира Ильича. На сверхсекретной летучке "правдинцы" приняли решение: Фома Несдержанный должен посетить исключительно их редакцию, а все попытки "охотников" отбить у "правдинцев" Фому постараться свести на нет. Так в Доме печати был накрыт второй банкетный стол, а между редакциями завязалась война.
Военачальники сошлись лицом к лицу на лестничной площадке третьего этажа.
- Что же это получается, Владимир Ильич?! - возопил главный редактор "Охотника" товарищ Ямочкин. - Это наш гость! Вы не имеете права.
- В корне отметаю! В корне! Ваши позиции, Иван Семенович, слабы, - произнес Маркированный. - Товарищ Несдержанный, в любом случае, должен подняться на второй этаж.
- Это наша инициатива!