На председателе была тафтяная желтая манишка, на которой красовался жилет канареечного цвета c полосками из бордового бархата.
- Птички - это так прекрасно! - проворковал Назар Ярославович.
Его золотистые без седины волосы нежно перекликались c жилетом.
- Так и есть, Назар Ярославович, удивительно прекрасно! - подобострастно воскликнул Петр Тимофеевич.
Председатель подошел к окну и забарабанил пальцами по подоконнику.
- А гадюка-дождь так и хлещет, - бормотал он, - так и льет!.. Вот и еще одно дельце организовали. Вот, возьмите.
- Да, и вам хорошо, Назар Ярославович, и я в накладе не останусь.
- А что Москва? Нашли пайщиков?
- Сегодня должен приехать курьер и, думаю, c хорошими весточками.
Глаза Назара Ярославовича, как на беду, были маленькие, канареечные. А то можно было бы сказать: "В его глазах птицей летала радость".
- Это же как здоровски! Это же... В нашем городе будет производиться лучшее в республике вино! Правда?
- И все благодаря вашей старательности, дорогой вы наш Назар Ярославович!.. - и тут же польстил: - Яблочко вы наше наливное, Назар Ярославович! Ждите повышения по партийной линии.
- Да уж... А гадюка-дождь так и хлещет, так и льет... Кенар, кенар, канареечка спой мне, лапушка-соловушка!
Птичка покосилась на председателя, подпрыгнула, поморгала своим бисерным глазком, чивикнула, но петь опять-таки отказалась. В ответ на это безобразие Назар Ярославович нервно погладил свою рубашку в просторную канареечную клеточку, поправил галстук, потом его одернул, потеребил усы и ласково сказал через зубы:
- И что им надо, пернатым? Все у них есть: зерна, водичка... Знаете, что я вам скажу, Петр Тимофеевич, горя они не знали. Горя не видели, вот что я вам скажу! Правда?
- Конечно, правда!
- Спой, соловушка!.. Вот же гадство - молчит пернатая. Не щебечет. Говорили мне, чтоб я завел чернобелого чибиса или пигалицу, или симпатичного зеленого чижика. Чижики так весело щебечут, к рукам привыкают. Это не то, что снегири - скрипят да скрипят. Я так и не понял, Петр Тимофеевич, для чего нам нужен "Немхересплюс"?
- На всякий пожарный.
- И это правильно.
- Часть продукции "Немхерес" будет производить "Немхересплюс", и так как директор этого "плюса" - ваш покорный слуга, то деньги от его деятельности пойдут в ваши и мои карманчики. Уж меня ты вы, Назар Ярославович, знаете - я кривить душой не умею. Крошечку себе возьму, а остальное все вам отдам.
- Весьма вероятно, что дождик этот - надолго. Или нет?
- Как вам сказать...
- А знаете, что я знаю? Я знаю удивительнейшую историю! Жили-были попугай и канарейка. В вольере жили. В неволе. Но в один прекрасный день улетели. И вот тогда попугай стал принцем, а канарейка принцессой! Ах, как это хорошо вы придумали c "Немхересплюс"! Вы уже посчитали возможную прибыль?
- Не беспокойтесь, Назар Ярославович, сальдо всегда будет в нашу пользу!
- А что же это мы без чая сидим?
Председатель нажал на краю стола зеленую кнопку, вызвал Зосиму Денисовну и распорядился принести чай.
- Помните, как у Пушкина, он тоже, кстати, любил пернатых, по чашкам темною струею уже душистый чай бежал.
Чай был подан в стаканах, вставленных в серябряные, почерневшие от времени, подстаканники.
- Удивительно ароматный у вас чаишко, Захар Ярославович! Удивительно наварист!
- Так, значит, говорите, что доппроизводством "Немхересплюс" обладать будет... А не опасно ли?
- Все схвачено, Назар Ярославович, все в моих руках.
- А ну-ка пой, пернатая! - не унимался председатель.
Назар Ярославович был миловиден и зрелищен со своими птичками. Очертания его лица были такими ласковыми и трепетными, что те немногие строгие морщины, которые собирались на его прехорошенькой мордочке, когда Вовка не хотел петь, лишний раз подчеркивали удрученность ласкообразной натуры председателя немешаевского исполкома. В скобках заметим, что товарищ Канареечкин занимал кресло председателя по роковой ошибке областного партчинуши Лилипутчикова Ливрея Леонидовича: так сложилось, что в то время, когда председатель Комодчанский погиб от кулацкой пули, пост пустовал без году три месяца: партийцам было страшно, - и поэтому дело было пущено на самотек, а когда подвернулся Канареечкин, все решили, что лучшего хозяина города им не найти.
- А цветочек-то я и забыл полить!
И Назар Ярославович полил цветочек. Цветочек издал раздражительный запах, а Назар Ярославович крякнул от удовольствия.
- Вечером, говорите, приезжает?
- Мне киблограммой сообщили.
- Телеграммой? Так, значит, пайщики найдены! Ах, как же это чудно! Немешаевск и лучший сорт хереса!
- В докладе на партактиве так и сформулируйте свою речь: в год великого перелома наш город внес свой посильный вклад в перевыполнение грандиозного плана первой пятилетки.
- Как вы сказали? - засветилась прехорошенькая мордочка городского головы. - Подождите, я запишу!
Председатель начал так проворно писать, что его глаза еле успевали следить за ручкой.
-
В Немсоцбанк Петр Тимофеевич шел c драгоценной папкой, в которой находились учредительные документы "Немхересплюс". Нужно было завизировать расчетный счет и ждать перевода из Москвы.
Но ждать не пришлось.
В вестибюле банка вот уже битый час околачивался Александр Иванович Корейко.
- Петр Тимофеевич? - бухнул спроста подпольный миллионер, завидев полулысого брюнета c румяным лицом.
- C кем имею честь? - раздраженно спросил брюнет.
- Успокойтесь. Что вы кричите?
- Я не кричу!