— А пойдём купаться в фонтанах? — если меня спросить, почему мне пришла такая «гениальная» идея в голову и при чём тут девичник к традициям вэдэвэшников… я не смогу ответить. Мой пьяный мозг мыслил иначе. Именно поэтому я из тех немногих творческих людей, которые предпочитают не пить. Чтобы наутро не было стыдно вот за такие идеи. Как показывает практика, меня вечно тянет на приключения.
— Да!
— Да!
— Пошли!
Поддержали меня уже изрядно пьяненькие девушки. И мы пошли. Я вспомнила шпионские фильмы, которые смотрела, поэтому мы всем табором шли аккуратно по стеночке, чтобы нас никто не видел. Несколько снесённых ваз и упавших картин не считаются.
Оказавшись в саду, я решила, что «босса», как в компьютерной игре, мы миновали, так что можно расслабиться. Приметив самый дальний и, как мне казалось, самый скрытый от глаз фонтан, мы под весёлое дружное улюлюканье друг друга побежали к нему.
— Кто последний, тот ехидна! — крикнула Оливия, бомбочкой запрыгивая в воду.
Я её даже зауважала сильнее. Интересно, у них здесь такие же детские прибаутки? Вот про «кто последний» совпало.
Водичка оказалось теплой, звёзды освещали нашу вечеринку. Кто-то плавал в фонтане, кто-то танцевал под деревьями, Мари пела. Отличный вечер.
Я прилегла на мягкую травку и стала смотреть на звёзды в надежде найти хоть одно знакомое созвездие. Мне очень хотелось верить, что я нахожусь хотя бы в той же галактике, но ничего знакомого я так и не нашла. Впрочем, астроном из меня так себе.
На глаза сами собой навернулись слёзы, но мне трудно было понять, из-за чего именно я плачу: из-за того, что оказалась здесь или… из-за того, что скоро придётся уходить.
— Это… Это… Что здесь… — судя по звукам, кто-то не мог подобрать слов, ловил воздух ртом как рыба. Приподнялась на локте, уж очень было интересно, кто же там, и замерла.
На краю поляны, где мы расположились, стояла Клодилия в сопровождении Хлэрвы и ещё нескольких служанок. Распорядительница, кажется, начинала закипать. Хотя было темно, но я могла поклясться, что её лицо раскраснелось, и она готова была накричать на нас. Пришлось брать дело в свои руки, а то ещё доведёт особо нежных девушек до заикания.
— Лэра Клоди-и-лия, — я поднялась на ноги и попыталась нацепить на лицо широкую улыбку. Судя по тому, как нервно дёрнулась бровь у распорядительницы, улыбка у меня вышла зловещей. Она явно не понимала, что я задумала, но сложенные на груди руки говорили о том, что женщина настороже. — Не злитесь, пожалуйста.
Клодилия поджала губы, но промолчала.
— У нас всех выдались довольно напряжённые деньки, — взъерошила волосы, концентрируя всё внимание на том, чтобы язык не заплетался, а речь была логичной. — Девушки решили немного отдохнуть, слегка не рассчитали. Сейчас мы тихонько отправимся по комнатам, а перед этим ещё раз принесём вам извинения за недостойное поведение.
Пока распорядительница приходила в себя после моей короткой речи, я дала знак девчонкам тихо отправляться в свои комнаты, хорошо хоть они заметили появление незваной гостьи и замерли. Клодилия сверлила меня немигающим взглядом, а я робко улыбалась, вспомнив юные годы в детском доме. Да, распорядительница явно не дотягивала до уровня наших воспитателей: они бы точно заметили, как мимо них по одной прошмыгивают притихшие девочки. Может, у них тут никогда такого не было? Странно, весь замок полон молодёжи — и никто ни разу не решался на пирушку? Как скучно они живут!
— Ты… — зашипела на меня распорядительница, не слишком вежливо тыкая длинным пальцем мне в грудь.
— Слушаю вас, — постаралась, чтобы мой голос и лицо были максимально вежливыми. Всё же я не нарывалась на конфликт, а наоборот пыталась его избежать.
— Идите спать! — рявкнула женщина, развернулась и быстрым шагом удалилась в сторону дворца.
Я ещё немного постояла в ожидании, пока шум в голове уляжется, да и прийти в себя после алкоголя хотелось. Не ожидала я такого поворота событий, но что сделано, то сделано. Правда, как-то странно: уж очень просто сдалась Клодилия, почему не наказала? Почему толком даже не отругала? Очень не похоже это было на привычный образ «фрау», который нарисовался у меня в голове. Вопросы только множились.
— Сумеречной ночи, — позади меня раздался знакомый мужской голос. Я невольно вздрогнула. По спине прошлась волна мурашек, а вредное воображение уже нарисовало картину: я стою в объятьях Дэмира, лунный свет касается моей кожи и волос, из-за чего они словно светятся, в глазах мужчины бушует огонь страсти, и я готова поддаться ему.
Тьфу, блин! О чём я только думаю! Наверняка уже и покраснела вся как рак. Сделала несколько быстрых шагов в более тёмный угол, надеясь, что демон не поймёт моего состояния.
— Весёлый у вас здесь был вечер, — Дэмир, не дождавшись моего ответа, оглядел пространство вокруг. То тут, то там были разбросаны предметы женского туалета, остались следы на влажной от брызг траве, да и вообще поляна находилась в лёгком хаосе. — Меня забыла позвать? Я могу и обидеться.
— Что ты, мой дорогой, — постаралась наполнить голос ядом. Нельзя здесь любезничать с этим искусителем, пусть идет своей дорогой. — Волновалась, что тебя Ирма не отпустит, ты бы расстроился, начал переживать. К чему нам всё это?
— Лиса… — вмиг мужчина оказался рядом со мной и обдал горячим дыханием, в котором я уловила едва заметные нотки древесины и сигар. — Не играй с огнём.
Я молчала. Смотрела прямо в глаза демону, тонула в них, но не проронила ни звука. Мне очень хотелось прижаться к сильной груди, запустить пальцы в волосы демона, попробовать на вкус его губы, отдаться всепоглощающей страсти… Но я гнала эти мысли прочь, не позволяя себе бросаться в омут с головой. Иначе мне будет слишком больно уходить.
Мысль о том, что его привлекает только моя сила, меня немного отрезвила.
— Сумеречных снов, — лёгкое касание к моей щеке — и вот уже демон стоит по другую сторону от фонтана. Как быстро он умеет передвигаться… — Иди спать, Лиса, завтра трудный день.
Мне так сильно хотелось съязвить, лишь бы продлить это мгновение, когда мы остались вдвоём под луной. Но я прикусила зык. Не позволила себе. Лишь с грустью развернулась и отправилась в свою комнату. До самого входа в замок я ощущала на себе его взгляд, и это грело мне душу. Может, ему действительно нравлюсь именно я? Может, курортный роман мне не повредит? А потом опять собирать сердце по осколкам…
В комнате я перевела дыхание, вытёрла непослушные слёзы, выступившие на глаза. Быстро помылась, взяла подушку со спящим Асмодеем с собой на кровать. Зарылась пальцами в мягкое облачко его тьмы и уснула.
Утро началось с головной боли и сухости во рту.
— Вот тебе и доброе утро, — прохрипела я, не открывая глаз. Мне на грудь прыгнуло что-то увесистое, заставляя в муках приоткрыть один глаз. На моей груди гордо восседал подросший Асмодей и с укором смотрел на меня. — Знаю-знаю. Из меня никудышная пьянчуга: быстро напиваюсь, творю чёрт-те что, а потом похмельем страдаю.
«Вставай, — мягкий голос энхо коснулся моего сознания, я чуть не подпрыгнула на кровати, не ожидая такого. Совсем забыла, что этот малыш может общаться со мной мысленно. — Клодилия уже раздаёт последние указания и скоро придёт сюда. Тебе лучше успеть привести себя в порядок до её прихода».
— Чёрт! — я пулей подорвалась с кровати и полетела в ванную.
Привела себя в порядок за рекордные пятнадцать минут. Кажется, что не так уж быстро, но зная, что за помятая черноволосая ведьма отражалась в зеркале… Можно сказать, я сделала невозможное. Мисы всё ещё не было, и я могу её понять: если бы не Асмодей, я бы тоже ни за что в такую рань не поднялась. Тем более после такой ночки.
Решив не терять время даром, взяла книгу и попыталась углубиться в чтение. Очень трудно читать, когда болит голова. Ещё труднее читать, когда ждёшь распорядительницу, которая, скорей всего, уготовила для тебя нечто особенное. Наверняка пришла в себя после вчерашнего и решила отыграться. Ну что ж, она в своём праве.
В дверь постучали, но не дождались ответа. Сразу же вошли. Клодилия выглядела сегодня ещё более сдержанно и строго, чем обычно, хотя я не думала, что такое возможно. Усевшись на диван, она разгладила несуществующие складки на платье и указала мне рукой на кресло.
Сердце бешено колотилось в груди, я прямо ощутила себя снова четырнадцатилетней девочкой из детского дома, которая прогуляла художку, чтобы сходить с мальчиком в кино. И вот моя воспитательница об этом узнала, а теперь будет наказывать.
— Сумеречного утра, — решила я нарушить молчание.
Немигающий взгляд прошёлся с моей макушки до носков несколько раз, но женщина так ничего и не сказала. Да что с ней? Язык вчера, пока заикалась, проглотила? Или специально сейчас драматизирует, пытается нагнать на меня страха? Ой, да пожалуйста.
— Вы что-то хотели? — я состроила высокомерно-строгое лицо и отплатила распорядительнице таким же взглядом. — Если нет, то прошу меня извинить, у меня есть дела. Дверь вон там.
Моя дерзость явно не понравилась Клодилии. Женщина встала, подошла ко мне вплотную и тихо проговорила:
— На отборе всем распоряжаюсь я, — кажется, я задела её самолюбие, упс, не хотела. Хотя нет. Хотела. Нечего было тут из меня наивную девочку делать и тестировать на мне свои методы воспитания. — Подрывая режим, вы можете лишиться своего место среди участниц.
— Правда? — я делано всплеснула руками. — И что, вы меня отпустите живой? Помнится, ещё на днях кто-то говорил, что отсюда можно выйти только замужней женщиной.
— Да, — тонкие губы Клодили растянулись в ехидной усмешке. — Но никто не мешает выдать тебя за божественный лик света.
— Что? — я ничего не поняла из бредней, что несла эта женщина, но, кажется, она почувствовала своё преимущество, потому что её взгляд мигом стал ещё более колючим.
— Выдадим тебя замуж за бога, — проникновенно проговорила Клодилия. — Станешь вечной служительницей храма Света.
Договорив это, женщина ухмыльнулась. Видимо, только ей одной был понятен смысл нашего разговора. Для меня же оставалось загадкой, что это за храм и что там делают с «жёнами» бога. Но её слова о вечном служении мне очень не понравились. Как бы это не оказалось посмертной должностью.