На Земле был, конечно, и ещё один вариант отвлечься от плохого дня — бар или клуб. Иногда под настроение, особенно мерзкое, я любила наведаться в клуб и весь негатив оставить на танцполе. Но вряд ли здесь есть клубы.
— Асмодей, — позвала энхо. — Я вляпалась во что-то серьёзное?
«Ты родилась уже вляпавшаяся, — буркнул кот и задумчиво протянул: — Я всё думаю о мотивах Бездны, и исходя из твоих видений понимаю одно: она не хотела тебя пугать или давить на тебя. Тут что-то другое. По твоим воспоминаниям ясно, что Бездна была скорее грустна, чем радостна».
— Это понятно, воспоминания о предательстве любимого мужчины явно причинили ей боль, — пожала плечами.
«Не всё так просто, Лиса. Я бы на твоём месте не стал её пока опасаться».
— Легко тебе говорить. Это ведь не тебя хотят примерить как платьишко из другого мира, — слегка потрепала прозрачную шерсть друга и сделала несколько шагов по направлению к спальне, когда в дверь постучали.
Поплелась открывать. С выводами энхо я согласна не была, моя паранойя прогрессировала, и я уже была готова не доверять абсолютно всем и вся. Хотя что мне может сделать мёртвая богиня? А вот её брата и родителей, наверное, стоит остерегаться? А как вообще прятаться от богов? Это реально?
— И почему ты до сих пор не на собрании? — когда я распахнула дверь, на меня смотрела злая Мира, ей явно кто-то сегодня испортил настроение. Или это она так смерть Оливии переживает?
— Совсем про него забыла, — без особого энтузиазма я вышла из комнаты и поплелась к месту общего сбора. Если быть точной, я о нём и не знала, видимо, Миса слишком переволновалась перед свиданием и забыла о нём сказать. Или его назначили и вовсе после ухода Мисы.
— А я пришла в гостиную, села на наше место, — бурчала под нос Мира. — А вас нет… То есть… Понятно, что Оливия больше не придёт, но ты-то? В общем, у меня шалят нервы, я распереживалась и отправилась за тобой.
— Не волнуйся, — я ободряюще прикоснулась к плечу девушки и замолчала. Мысли об Оливии разбередили всё ещё кровоточащую рану. В конце концов тихо произнесла: — Нам обоим ещё долго будет не хватать Оливии. Она останется в нашей памяти навсегда.
Мира ничего не ответила. Мы как раз вошли в общую гостиную. На нас уставилась злая фрау. М-да, этой даме надо в цирке работать, от её взгляда, я уверена, спички загораться будут. Хорошо, что мы не спички.
Блин! И как я не обратила внимание, подходя к двери, что девушки слишком тихо себя ведут? Теперь вот стою, молчу, гордо держу подбородок. Что я поняла абсолютно точно — Клодилии нельзя показывать слабость, а то она на неё набросится, как собака на кость.
— Лэры, — голосом Клодилии можно было бы заморозить немаленьких размеров озеро. Неувязочка: в глазах огонь, а в голосе лёд. Что это за женщина-то такая? — Думаю, у вас были веские причины, чтобы опоздать на общий сбор.
Мне очень хотелось ответить этой даме парой колких фраз, но я сдержалась. Хамить всем подряд — это невежливо, а я в последнее время что-то распоясалась немного. Пора брать себя в руки. Мы с Мирой тихо прошли на свой привычный диванчик. Смерив нас ещё одним «зажигательным» взглядом, Клодилия продолжила вещать.
— Неделя перед последним испытанием самая ответственная, — опять такой красноречивый взгляд на меня. А что я? Я вообще-то молчу в тряпочку. — У каждой из вас есть уже по одному, а у кого-то и по два основных кандидата на руку и сердце.
По гостиной прошелся тихий шепоток. Всем было интересно, какой лэр какую лэру выберет. Мельком глянула на Лору, девушка смотрела в никуда, то и дело прикусывая губу. Вроде всё идет по плану, если она, конечно, в такой задумчивости именно из-за той книги, что я ей дала.
— Вы должны будете проявить себя как истинные лэры, — продолжала высокопарно вещать распорядительница. — Возможно, кого-то из вас позовут на свидание, а кто-то, может быть, получит право со своим кавалером выехать в город. Всё зависит от вас, девушки. Также с этой недели начинаются занятия. Вам будут преподавать географию, политику и экономику. — Вот это уже интересно. Если действительно придётся бежать, знания мне не повредят. Только вопрос: они специально так долго тянули с занятиями, чтобы мы меньше знали и крепче спали? Типа недалёким женщинам и базиса хватит с головой? Впрочем, ничего удивительного. — С этой недели каждой из вас будут выставляться баллы.
О, что-то новенькое. Теперь у женихов будет больше способов определить самую покорную, ну или лицемерную из невест — баллы! Что-то мне подсказывает, за знания будут ставить значительно меньше этих отметок, чем отнимать за минимальный проступок.
— За примерное поведение и успехи в учёбе в конце дня каждая из вас будет получать свои баллы, — распорядительница махнула рукой и возле стены в красном пламени (так значит, Клодилия — демоница огня, надо запомнить) появился узкий деревянный стол на высоких резных ножках, на котором стояло тринадцать сосудов, очень похожих на те, что на Земле используют в химии. — Проступки, опоздания, недовольство женихов будут эти баллы отнимать.
Распорядительница смерила всех девушек тяжёлым взглядом, остановившись на мне и Мире чуть дольше. Ой. Боюсь-боюсь.
Я вообще начинала испытывать всё меньше и меньше страха перед демонами, гоблинами и прочими обитателями этого мира. Напрягала, конечно, богиня, но, думаю, и с этим справлюсь. Что со мной происходит? Куда делся инстинкт самосохранения? Да я просто устала бояться! Держать ухо востро и быть осторожной — это одно дело, но трястись я больше не собираюсь. Думаю, на мне сказывается то, что я наконец-то начала в этом мире осваиваться. Друзей завела… Одну подругу потеряла (от воспоминаний об Оливии сердце снова заныло, я закусила губу, чтобы не расплакаться на виду у всех), почти влюбилась, разочаровалась. Что ещё меня ждет?
Впереди счастье — однозначно! Я даже не сомневаюсь. А как я его достигну — уже другой вопрос.
— Все ваши баллы, — снова голос распорядительницы ворвался в мои мысли, — будут видеть женихи и делать соответствующие выводы. У каждого лэра будет выбор, какую девушку он поведёт в храм.
— Так уж и у каждого, — справа самодовольно хмыкнула Ирма. — Сильнейшему достанется сильнейшая.
— Вы правы, — распорядительница перевела взгляд на Ирму. — Наследник поведёт в храм сильнейшую из вас.
Я метнула быстрый взгляд на Ирму: взгляд мечтательный, губы расплылись в самодовольной улыбке… Всё-таки они идеальная пара. Совет им да любовь.
— Но, — это Клодилия произнесла так, что даже я невольно поёжилась. Ещё один беглый взгляд на Ирму показал, что этой хоть бы что: сидит улыбается. — Не стоило меня перебивать, лэра маор Блауф.
В комнате повисла тишина. Все, кроме будущей императрицы, прониклись тоном распорядительницы и потупили взгляды. Никому не хотелось сейчас встречаться глазами с огненной демоницей. Кажется, мы её-таки достали, и, прошу заметить, совместными усилиями. Что-то слабенькую нервишками нам распорядительницу нашли, наши воспитатели в детском доме и не с такими справлялись, а тут сразу злится. Ей бы к психологу обратиться.
— С этой же недели каждый вечер вы будете ужинать в общей столовой с женихами, — отчеканила Клодилия, развернулась и вышла из гостиной.
— Режим ужесточается, — уже идя в сторону комнат, буркнула я Мире. По лицу девушки было видно, что она тоже явно не рада новым правилам, но нас, как всегда, никто не спрашивал. Около двери в мою комнату мы остановились. Должны были попрощаться и отправиться спать, но мне в голову пришла другая идея. — Зайдёшь?
Сидя рядом с подругой на диване, я растерялась. Мне даже нечем было угощать свою гостью. Вот что делает со мной жизнь вблизи прислуги, совсем расслабляюсь. Я на Земле, кстати, тоже держала домработницу, благо заработок на тот момент позволял. Но она приходила всего два раза в неделю: готовила и убиралась. Никакой мир меня не изменит — терпеть не могу готовить.
— Что с твоим настроением? — нарушила тишину я. Мира слегка вздрогнула, словно очнулась ото сна, осмотрелась по сторонам и спросила:
— Выпить есть?
У меня вырвался нервный смешок. Что это? Мысли сходятся?
— Нет, но есть идея! — подмигнула девушке. — Мы поедем в бар!
— Куда? — от моего заявления у Миры слегка отвисла челюсть.
— Ну, место такое, где все пьют и танцуют, — растерялась. Может, у них здесь это иначе называется, хотя, судя по забегавшим глазкам Миры, она меня прекрасно поняла.
— Поняла-поняла, — откинулась на спинке дивана девушка. — У меня только два вопроса: как мы выберемся без дозволения за пределы замка и на чём мы доберёмся до города?
— На твоей карете! — совершенно не смутилась от вопроса девушки, прекрасно помня наше прошлое путешествие.
— Если тебя не смущает, что она находится в запертой конюшне, не запряжена и у нас нет извозчика, то, пожалуй, поедем прямо на ней. Точнее, потащим её за собой, так как ни у кого из нас нет опыта в подготовке кареты к путешествию, ведь так? Как мы коней-то в карету запряжём? — голос Миры так и сквозил весельем, тяжесть сегодняшнего дня начинала от неё отступать.
— Значит, поедем верхом! — нет, ну а что? Мы с Дэмиром, пока к Кровавому морю ехали, успели прилично попутешествовать пешком. Так что я точно знаю, что лучше попытать счастье с лошадью, чем идти до города на своих двоих. А я уже, между прочим, настроилась на танцы.
— А с территории замка как выберемся? — не унималась Мира, её, похоже веселил этот разговор больше, чем перспектива хорошенько отдохнуть вдали от этих напыщенных лиц.
— Если не хочешь никуда ехать — так и скажи! — с вызовом посмотрела в глаза девушки, скрестив руки на груди. — А если хочешь, то расслабься и доверься импровизации.
Начали мы собираться примерно в девять вечера. Мира притащила из своей комнаты всю косметику, и я сделала ей земной смоки айс, ссылаясь на то, что сейчас на островах вообще все так красятся. Тёмно-коричневая дымка с яркими переливающимися золотыми блёстками в центре подвижного века делали голубые глаза девушки пронзительными.
— Ого, — Мира взглянула в зеркало и не могла отвести от себя взгляд. — Ты просто обязана научить меня так же краситься! Это же просто невероятно красиво.
Со своим макияжем я практически не заморачивалась. Положила на подвижное веко золотистые тени, затем их же смешала с тёмно-коричневым цветом и растушевала во внешнем уголке глаза, и завершила это чёрной классической стрелкой. Ещё немного красно-оранжевых румян, интересно оттеняющих белую кожу, и всё. Губы решила не красить. Критически оглядела себя в зеркале: вполне неплохо, а и без того выразительные глаза заблестели и вовсе превратились в чёрные бездонные омуты.
— Теперь нам надо переодеться! — протараторила уже на пути в гардеробную.
Для себя выбрала длинное платье, лиф которого был выполнен из блестящего серебристого, но очень мягкого материала. При свете свечей он словно бы переливался, и блики играли на нём при каждом движении. Юбка из летящей чёрной ткани спускалась до самого пола, и стоило сделать хоть шаг, как она слегка разлеталась, создавая ощущение, словно я парю в небе вместе с непокорным ветром, что ласкает меня своими прикосновениями.