И всё-таки он допустил маленькое отклонение от приказа.
- Я здесь, как частное лицо, - доложил он Сереге. - Поэтому, если тебя кто-нибудь спросит, виделись ли мы после тех событий, ты сможешь произнести твёрдое «нет»?
- Конечно.
Майор оценивающе посмотрел на студента.
- Сбежали твои друзья, - в лоб сообщил он, попыхивая дымком.
Серега замер.
- Тебе нужно научиться управлять своим лицом.
- А что такое?
- Ты даже не можешь скрыть радости.
- Съесть лимон?
- Поздно.
- Рассчитываете, я смогу что-то про них рассказать?
- А что, разве нет?
- Спрашивайте.
Майор фыркнул.
- Сколько они прожили у вас? Две недели?
- Где-то так.
- При деньгах были?
- Не то слово.
- Фокусы показывали?
- Смотря что фокусом считать.
- Шпагоглотание, например.
- Нет. Не было.
- Карты?
- Карты? - Серега замялся. - Говорят, обобрали они одного нашего... Да вы же, наверное, знаете.
- Теперь да, - рассмеялся собеседник. - На какую сумму?
- По его меркам немного. Но только потому, что он вовремя остановился.
- Молодец! Контролировать свой азарт не у каждого получается. А когда ты понял, что они не те, за кого себя выдают?
Серега вспыхнул изнутри, словно майор подтвердил кое-какие его догадки.
- Наверное, когда Атилла лепил из бумаги эту дурацкую ракету.
- Что было не так?
- Он верил в то, что делал. До него мне с такими встречаться не приходилось.
- Может, не везло?
- Может.
Майор в задумчивости посмотрел сквозь стекло, где десяток молодых парней гоняли по заснеженной поляне кожаный мяч.
- В интересное время мы живём, не находишь?
- Вам виднее.
- Что правда, то правда. В какую сторону лестница? Направо? Налево? - спросил майор, застёгивая пальто, хотя и сам прекрасно помнил.
- В обе стороны.
Майор затушил папиросу, смяв её о подоконник. Уже находясь в движении, он ещё раз повернулся к Сереге и спросил, полусерьёзно:
- Окошников-то за что бил?
- Достали.
- А ты во всём и всегда прав?
- Шутите?
- Будут проблемы, заходи. Поговорим.
- Обязательно.
Глава 49. Счастливое завершение
По всей Земле объявили май. Тополя первыми из всех прямостоящих существ обзавелись зеленью — им нужно было успеть к июлю с пухом. За ними подоспела и акация, малорослая и чахлая в этих суровых краях, а также берёзки — мечта иммигранта. Радовали одуванчики, налитые бодрящей желтизной. На крышах появились первые полураздетые студентки, впитывающие телом солнечные лучи.
Общага дружно готовилась к летней сессии и попутно ликовала в связи с пробуждением природы. Серега впервые в жизни наел себе блестящий овал вместо лица, потому что целыми днями валялся в кровати и листал Лёхины конспекты, заедая их плюшками с молоком. Такая благодать наступила в их комнате, благодаря дружбе с первокурсницей Любой. Она была родом из деревни, умела буквально всё и видела своё призвание в том, чтобы мужчины вокруг всегда находились в сытом и довольном состоянии.