относилась к художественным свойствам кристалла, а не качеству полировки. Все-таки
Сафар был с художественной жилкой.
- Да, неплох. Мы его на амулет связи пустим.
- А не Моане? - с плохо скрытой надеждой поинтересовался свежеиспеченный подмастерье
по огранке.
- Нет, Моане мы еще лучше сделаем.
Сафар приосанился. Ему прямо бальзамом по сердцу прошлись эти 'мы' и 'лучше'.
- Но для начала делаем этот кристалл, - и я достал бесцветный топаз. - Он Сарату нужен для
экзамена. Смотри, где пойдут грани...
- А почему так?
К сожалению, этот вопрос я ждал. К большому сожалению, у меня не было на него
хорошего ответа.
- То, что я сейчас расскажу - этого я доказать пока что не могу. Есть такая наука -
кристаллография (я произнес это по-русски), это означает 'наука о кристаллах', и она
описывает кристаллы вообще, какие только могут быть. Из нее-то и можно получить
наивыгоднейшие формы огранки. Самые ее начала я могу тебе рассказать. Но для того,
чтобы ее изучить как следует, предварительно надо знать другие науки. Сейчас на это просто
нет времени. Но есть и еще одна причина. У тебя есть художественное чутье. Доверяй ему.
Когда-нибудь ты будешь делать огранку на основании длинных и трудных расчетов. Но пока
что делай, руководствуясь принципом 'так будет красиво'. Впрочем, пока что я буду тобой
руководить. Так вот, на отрезном круге надо будет резать тут под этим углом... Можешь его
отмерить, тут есть деления, вот на этом диске. Запускай этот станок для резки, а вот на том
будем полировать.
И начался учебно-производственный процесс. К середине следующего дня мы с гордостью
предъявили нашей магической микрокоманде готовый бесцветный топаз. Реакция была
различной: Моана тут же потребовала объяснений, откуда взялся кристалл ('Я же знаю, что
бесцветных топазов не бывает!'), а Сарат, глядя с отрешенным видом на кристалл, с головой
ушел в расчет магических потоков, противопотоков, рассеяния и преломления. Пришлось
мне уверить Моану, что бесцветные топазы встречаются в природе, хотя и редко, к тому же
цвет можно или усилить, или уничтожить.
- А изменить цвет можно?
Я знал, что радиоактивная обработка может изменить цвет топаза, и потому ответил с
осторожностью:
- Да, это возможно, но нужна специальная руда... особенные редкие камни... к тому же они
страшно ядовитые. Честно скажу, без особой надобности мне крайне не хочется с ними
связываться.
Ну да, в урановых рудах часто содержится полоний, а это один из самых ядовитых
металлов.
- Что, такой сильный яд?
- Вы даже не представляете, насколько сильный. Это яд замедленного действия, человек
умирает в течение недели или даже месяца. Искуснейшие целители в тех местах, откуда я
прибыл, ничего не могут сделать, хотя определить этот яд в организме довольно просто.
Впрочем, вы, Моана, наверняка справились бы.
Щечки у особо почтенной слегка порозовели от такого комплимента.
- Важный вопрос, команда. Этот топаз - его достаточно для экзамена?
И опять бакалавр полез впереди доктора:
- А...
Под воздействием весьма красноречивого взгляда он захлопнул рот.
- Да. Достаточно. Возможно, даже слишком - придется чуть-чуть придерживать силу