— Странное чувство… — пробормотал поднявшийся толстяк и сделал несколько наклонов в стороны, уперев руки в бока.
— Насколько странное? — моментально насторожился Грин, осматривая союзника магическим взглядом, но ничего не увидел.
— Как будто я жив и никто не прибил меня лопатой, пока я спал! — заржал Пак и хлопнул недоумевающего парня по плечу: — Ты реально странный, но я рад, что вражды между нами больше нет!
— Вообще-то ты её и начал… — едва слышно буркнул Грин и протянул толстяку свёрток с жирным человечком, накаляканым чем-то красным. На втором свёртке был нарисован тощий, коричневый человечек и Моль развернул его с особой аккуратностью, чтобы не коснуться рисунка, а то от этого демона можно ожидать чего угодно.
— Ничего себе! — изумился Пак, разглядывая комплект новенькой чёрной формы его размера с эмблемой академии в виде перевёрнутого золотого треугольника, который пересекало три вертикальные параллельные линии — белая, красная и чёрная. Он с прищуром уставился на Грина — Откуда?
— Э… — тут же замялся парень, пытаясь придумать нечто правдоподобное, но в голову ничего не шло.
— Вот ты тупорез… — сонно чмокая проворчал Здец, — хвастался, что умный, а сам по горшкам дежурный… Самая лучшая ложь та, которую невозможно проверить! Главное сам не забудь о чём чесал, дебил малолетний.
— Ну, — Грин неуверенно почесал затылок и взглянул на толстяка, — подарили.
— Кто? — не унимался тот.
— Кто… — Грин снова начал судорожно соображать, чувствуя нарастающую злобу на себя — за неуверенность, на Здеца просто “потому-что”, на излишнее любопытство жирдяя, а в следующий миг он взорвался от безысходности: — Конь в кожаном пальто! Просто бери и не задавай лишних вопросов!
— Да, да, извини, — вздрогнул толстячок, напомнив себе, что у соседа, в последнее время, не всё в порядке с головой и стал быстро переодеваться.
— Молодец! — с гордостью зевнуло существо в голове мальца. — Моя школа. А пока вы собираетесь, ответь мне на один вопрос: в этом мире родовой авторитарной капиталистической диктатуры все эти аристо тебе кто?
— Ну… — Грин задумался, подыскивая подходящий ответ, — враги?
— Ты сам себе враг, дегенерат! — сонно проворчал Здец. — Даю подсказку: ты находишься у них на службе?
— Эм, нет… — на автомате мотнул головой Грин, чем заслужил странный взгляд со стороны Пака.
— Ладно, — зевнуло в его сознии существо, — ты живёшь на их земле и должен им платить налоги?
— Налоги идут в казну императора… — уже задумчиво ответил парень, догадываясь куда тот клонит.
— Так какого хобота ты пресмыкаешься перед ними, чмошник?! — внезапно рявкнул Здец так, что Грин выронил из рук новые туфли и получить ещё более подозрительный взгляд со стороны Пака.
— Да потому, что они имеют влияние! — огрызнулся парень.
— Где они его имеют, полудурок?! Здесь? — презрительно проскрежетало существо. — Правила академии едины для всех и в твоей памяти есть случаи их отчисления…
— Да, но…
— Никаких “но”, дрочила! — грянул голос Здеца в его голове, но тут же стал постепенно затихать, будто удаляясь с эффектом эха: — Помни об этом и лопату не забудь! Лошара…шара…
— Эй, Грин, — Пак осторожно потряс его за плечо, выводя из ступора, — всё нормально?
— А? — встрепенулся парень и тут же кивнул: — Да, давай собираться.
Ощущение присутствия демона пропало окончательно и парень уже хотел было вздохнуть с облегчением, но толстяк сунул ему под нос черенок лопаты, украшенный драгоценными камнями:
— Обалдеть, это же целое состояние! Ты тайный наследник императора?!
Грин непонимающе уставился на сверкающие камни в оправах, вдавленные в перепачканное землёй и кровью дерево.
— Скорее я явный покойник… — холодея от предчувствия большой беды прошептал он.
Но выбора не было! Либо он делает то, что требует Здец и тогда, возможно, он обретёт настоящую силу, а не эти странные способности, либо демон его покинет и тогда он, гарантированно, не доживёт до семнадцати. В первый вариант верилось всё больше с трудом, но надежда ещё была…
— Слушай, Пак, давай ты не будешь задавать неудобных вопросов? Пошли завтракать.
Толстяк неопределённо пожал плечами и первым вышел в коридор, но тут же замер на пороге и начал судорожно махать кистью руки, срочно подзывая к себе Грина. Тот поспешил к нему и выглянул в коридор — возле его комнаты стояли два боевых мага не из их академии, а из-за распахнутой двери доносились голоса.
Парни максимально непринуждённо вышли и двинулись мимо, кося глазами внутрь помещения. Они одновременно сбились с шага и едва не грохнулись, когда увидели там целых пять разновозрастных человек во главе с директором, пристально осматривающих засохшее дерьмо. Воздух почти ощутимо гудел от обилия магических конструктов внутри комнаты, а маго-зрение показывало какое-то безумное нагромождение заклинаний высшего порядка.
— … дов нет, но что-то тут про… — донёсся до них обрывок фразы.
Внимания на них не обратили и тощий с толстым поспешно выскочили на улицу, направившись в столовую.
— Это члены ордена демонологов… — пересохшим горлом произнёс Пак, когда они отошли от общаги метров на двести.
— Откуда знаешь? — выпал из раздумий Грин, не заметивший у них никаких эмблем.
— Так там был директор и его брат, а они демонологи! — аргументировал толстяк и с укором посмотрел на задумчивого парня: — Ты не заметил что ли? Плюс меня допрашивали как раз по этой теме и теперь всё сходиться…
— Что именно? — на всякий случай уточнил Грин.
— Они думают, что в твоей комнате проводили незаконный ритуал призыва демона!
— А ты разве не этого добивался? — неожиданно для самого себя поддел толстяка Моль.
— Да не, — почесал затылок и натянуто улыбнулся Пак, чувствуя неловкость ситуации, — это так…
— Как?
— Как.
Грин усмехнулся — жирдяй, неожиданно, показался ему не таким уж и плохим парнем, особенно в сравнении с демоном. Больше сравнивать было не с кем, поскольку друзей у него никогда не было, а приютский учитель “по всему и сразу” был не в счёт — он хоть и выделял мальчишку из общей массы за его способности к обучению, но всё их общение было исключительно предметным и привязанности тот не показывал.
К столовой они подошли когда её двери уже были открыты. Едва вошли внутрь, как сразу попали под перекрёстные взгляды сотен глаз и было не совсем понятно, с чем именно это было связано.
Грин Моль вдруг отчётливо осознал, что его уже не особо напрягает столь пристальное внимание и чтобы закрепить результат подросшего чувства собственного достоинства, он беззаботно и расслабленно направился на раздачу.
Кара за излишнюю самоуверенность приняла образ торчащего из пола гвоздя, за который Грин и запнулся. Толстяк не успел его удержать, или просто не захотел, и пацана понесло прямо на стойку раздачи, где он повалил стоящих в очереди и воткнулся между полок, снёся большую стопку тарелок, вдребезги разбившихся о кухонный пол.
Сперва кто-то прыснул, кто-то фыркнул, а потом заржали все, исключая тех, кто сейчас поднимался с пола со злобным видом…
— Извините! — сгорая от стыда пискнул Грин, но это его не спасло — могучий кулак третьекурсника впечатался в худое лицо и отбросил задохлика на несколько метров.
— Эй, эй! — Пак поспешил встать между взбешенным верзилой, вознамеревшимся ещё добавить хлюпику и валяющимся на полу тем самым хлюпиком. — Сэлтон, успокойся! Вмазал разик и хорош, всякое бывает, не надо!
— Сдвинься Пак! — прорычал Сэлтон. — С каких пор ты с отбросами водишься?!
— Он нормальный пацан, неуклюжий немного, не надо! — взмолился толстяк, но был беспардонно отодвинут в сторону и теперь бугаю ничего не мешало проучить сопляка.
— Значит как нормальный пацан и ответит!
— Богами прошу, Сэл, стой! Я дам тебе пять монет!
— Оставь их на лечение своего дружка!
Грин, по привычке прикинувшийся мёртвым и всё это время слушавший их разговор, заодно жалея себя, испытывал чувство унижения, но не того, обычного, когда его поливали дерьмом, отбирали еду или били в приюте, а совершенно нового — унижение собственной гордости, которой он раньше у себя не замечал. А всё из-за того, что проклятый жирдяй выгораживал его, хотя ещё вчера бегал от него в ужасе и едва не был зашиблен лопатой!
В парне начала закипать злость на собственную нерешительность и безответность. Внезапно, в его памяти всплыли все разговоры с демоном и Грин отчётливо понял план Здеца — тот приучал его не только отвечать за свои поступки, но и защищать себя в любой ситуации, пусть даже она заведомо проигрышная и ни в коем случае не сдаваться! Он же извинился перед Сэлтоном и тот его ударил, пусть так, но теперь это будет обычное избиение слабого, а он уже натерпелся подобного и настало время дать отпор!
Замотивировав себя подобным образом, Грин перекатился и угрожающе выставил лопату в сторону громилы, уперев черенок в бедро и собираясь рыкнуть нечто устрашающее и высокопарное, вроде: “Ты переходишь границы!”.
К сожалению, судьба распорядилась иначе — Сэлтон слишком быстро двигался к своей цели!
Грин и слова сказать не успел, как разогнавшийся массивный бугай напоролся своим пахом на острие лопаты и истошно заверещал, падая на бок, а к ошеломлённому Молю подкатился окровавленный кожистый комочек покрытый волосами, выпавший из штанины Сэлтона.
— К демонам, — пробормотал не менее шокированный Пак, — я предупреждал…
— Меня отчислят… — едва не плача от обиды всхлипнул Грин, глядя на извивающегося и воющего третьекурсника, под которым растекалась лужа крови.
— Я за медиком! — моментально сообразил Пак и рванул на выход с потрясающей для его комплекции скоростью.
— А за тарелочки придётся заплатить! — подмигнула женщина на раздаче, когда он поднялся на ноги. Она нисколько не переживала ни о тарелочках, ни о произошедшим с учеником — за долгие годы работы в академии она повидала и не такое.
В гнетущей тишине, нарушаемой лишь всхлипами жертвы, звук открывшейся двери прозвучал как гром и на пороге возникла Милиона, гневно сверкающая восхитительными очами, а за ней мялся бледный, перепуганный Пак.
— Кто из вас, гадёныши, Грин Моль?! Я немедленно вышвырну тебя за ворота, но сначала сломаю твои корявые ручонки!
Ошарашенный Грин робко отсалютовал лопатой и, к невероятному изумлению студентов, целительница заливисто рассмеялась, едва не вприпрыжку подходя к нему и с ослепительной улыбкой потрепала парня по голове:
— Какой проказник! Уже второй день заставляешь меня меня работать до седьмого пота.
Половина зала поперхнулась, а вторая половина синхронно уронила челюсти. Пак настолько выпучил глаза, что напоминал теперь очень жирного рака. Грин неловко пожал плечами и пробормотал нечто невразумительное, пытаясь оправдаться, но Милиона только махнула рукой и направилась к лежачему, подопнув стройной ножкой отрубленную мошонку.
Она одним движением сорвала с пострадавшего штаны, создала полусферический конструкт вокруг его паха и небрежно прилепила яички на место, заставив Сэлтона вновь извиваться от боли.
— Всё, — она вытерла руку о пиджак пациента и встала, обращаясь ко всем присутствующим, — жить будет, отцом нет. Бесплодие не считается неисправимым увечьем и если он соберёт нужную сумму, то любой целитель исправит эту мелочь. Учащийся Грин Моль не нарушил правила академии и наказания не понесёт!
Огласив вердикт, Милиона подмигнула Грину и покинула столовую заманчиво покачивая бёдрами, что-то шепнув Паку, когда проходила мимо него. Толстяк, словно руническая кукла, медленно приблизился к тощему на негнущихся ногах и очень долго смотрел в его глаза, заставляя парня чувствовать себя неуютно.
— Что она тебе сказала? — не выдержал Грин этого странного взгляда.
— Не вздумай его предать… — безэмоционально ответил жирдяй, но тут же встрепенулся и внезапно схватил Грина за грудки, оторвал от пола и, яростно пуча глаза, прошипел: — Ты трахал её?!
— Чуть-чуть, — просипел Грин, тщетно пытаясь высвободиться из хватки, сияющего рунами толстяка.
Пак отпустил его так же внезапно, как и набросился, после чего стал быстрым шагом нарезать круги перед парнем, схватившись за голову и взъерошивая свои черные кудри. Вдруг он упал на колени и крепко обхватил руками ноги Грина, уткнувшись лбом в туфли:
— Молю, позволь мне хоть разок взглянуть на это!
— На что “это”?! — зашипел Грин, тщетно пытаясь стряхнуть толстяка и испытывая просто невиданный доселе стыд.
— Я мечтаю увидеть его голой с тех пор, как застал её в нижнем белье! — ныл Пак, судя по звуку начавший целовать ноги.
— Прекрати! На нас все пялятся!
— Молю, о прекраснейший и мудрейший! — завывал жирдяй на всю столовку.
— Ладно, ладно, — зло прошипел Грин, оглядываясь на невольных зрителей этого срама, — только отцепись!
Толстяк тут же вскочил и крепко обнял худого парня, едва не сломав ему рёбра. Только когда парень начал хрипеть, Пак отпустил его и, вместо этого, с жаром принялся трясти его руку со словами:
— Невероятно, невероятно! Я смогу увидеть голышом саму Милиону Верна! Я так благодарен тебе дружище!
— Как ты сказал? — севшим голосом прошептал Грин, чувствуя, что его сердце остановилось, а ноги подкашиваются.
— Я благодарен тебе друг! — широко улыбался Пак с восторгом в глазах.
— Нет, — Грин выдернул руку из цепкой хватки Пака и отступил на шаг, едва не упав от накатившей слабости, — ты сказал Верна?
— Ну да, — расхохотался жирдяй, — она племянница директора, дочь Тельмара, того, который преподаёт боевую магию на третьем курсе. Да ты должен его помнить — на церемонии вступления такой страшный стоял, возле директора. Только не говори, что ты не знал?!
Грин мотнул головой и осел на пол — ноги его всё-таки подвели. А ещё он очень хорошо помнил лицо Тельмара Верна, боевого мага и демонолога второй категории, — жуткое, злое, будто всё безумие убитых им демонов и людей навечно въелось в его душу. Даже в приюте гуляли слухи, что его сослали сюда за нападении на члена императорской семьи, но самое страшное было то, что за подобное казнили на месте, а с Тельмаром просто договорились, чтобы не терять понапрасну сильных магов, ведь он не стал бы покорно ждать пока его убью.
— Эй, Грин, опять накатило? — участливо поинтересовался Пак садясь на корточки рядом. — Давай, приходи в себя — нужно поесть и спешить на занятия. Сегодня рунология, а мне нельзя её пропускать!
Моль постарался взять себя в руки и вымученно улыбнулся:
— Всё нормально, — тихо произнёс он, вставая с помощью Пака, — было, пока я не узнал кто она…
— Ты из-за этого, что ли, переживаешь? — удивился пухляш вставая на раздачу за Грином. — Пфф, может это твой шанс стать частью рода Верна!
— Может, — кивнул Грин и вздохнул, — может моей кожей обтянут кресло…
— А может и нет! — хихикнул Пак и обратился к поварихе, когда Грину выдали глубокую тарелку с белоснежной кашей и горкой сочных ягод сверху, крупный глазированный пряник и огромную кружку кофе со сливками: — А можно мне тоже самое?
— Друг? — прищурилась женщина.
— Самый лучший и близкий! — с серьёзным лицом кивнул жирдяй, за что получил точно такую же пайку, вызвавшую стоны зависти у недоедающих студентов. Кто-то даже упал в обморок, но многие задумались и стали прорабатывать планы, как бы втереться в круг друзей Грина.
Сам парень поел почти не чувствуя восхитительного вкуса, поскольку всё размышлял о сложившейся ситуации. Со всех сторон это казалось совпадением, ведь Здец рылся в его памяти, а значит не мог знать того, чего не знает он сам. Или мог?
Решив спросить об этом проклятого демона, как только он проявится, Грин подхватил лопату и вслед за Паком вышел из столовой, бросив удивлённый взгляд на незнакомого ученика из аристо, спешащего в другую часть столовой — для знатных. Его лицо было одним сплошным синяком, тёмно коричневым, местами пожелтевшим, как если бы он получил его вчера…
Внезапно его пронзила молния осознания и он замер на месте, уставившись на лопату в своих руках и вспоминая утренние слова Здеца.
— Ты чего? Опять? — остановился и обернулся Пак, всем своим видом показывая искреннее беспокойство за лучшего друга.
— Чтоб ты сдох, Здец! — простонал Грин, заметив ещё нескольких аристо с опухшими лицами…