Пришлось поспешно убраться от столовой, чтобы его не заметили и отсиживаться в кустах у главного корпуса, дожидаясь пока до урока не останется ровно столько времени, чтобы хватило добежать до аудитории и никого не встретить. Пак ворчал, но сидел в соседнем кусте с пышными цветами.
Садовник, приступивший к своим обязанностям, заметил учеников и моментально узнал в них нудиста и рухнувшего со второго этажа борова. Здраво рассудив, что если сейчас их спугнуть, то они наворотят делов, он тихо отошёл, решив, что с началом занятий странная парочка покинет цветущие валесы и он сможет поработать.
— Пора! — скомандовал Грин, когда до начала урока осталось ровно полторы минуты.
Они рванули со всех ног на второй этаж и, уже у самой аудитории обогнали седобородого старца — преподавателя рунологии. Парни одновременно протиснулись в двери и, раскидав стайку щебечущих тут девчонок, бросились к своим местам.
Грин положил лопату возле себя, ненадолго обернулся и с ужасом заметил, что шестеро его одноклассников, не из самых простых, не считая опухшего Кавена, смотрят на него с ненавистью прищуренными глазами, опухших, желто-зелёно-коричневых лиц. Они уже хотели вскочить со своих мест, но, вошёл учитель и они отложили месть до перерыва. Моль только порадовался своему решению, подождать снаружи до самого начала урока, но тут же скривился — это лишь оттянуло момент расплаты за ночные деяния Здеца, а до конца урока он уже накрутит себя до полуобморочного состояния!
Этого старика рунолога студенты боялись больше, чем учителя алхимии Арику Нилс, поскольку он всегда говорил, что «я уже старый, мне всё равно…» и мог с лёгкостью выкинуть в окно любого зарвавшегося ученика, да ещё и отчитать его семью за то, что воспитали такого отброса. Грин вообще подозревал, что его потоку достались самые злобные педагоги, но был в этом и положительный момент — благодаря этому аристо особо не мешали учиться, но это не касалось предметов куратора их класса, учителя теории магии Ирвина Ициса.
— Доброе утро, ребята, давайте-ка узнаем нечто новенькое об удивительном мире рун! — тихим, но очень жизнерадостным голосом поприветствовал всех старичок.
Грин вздохнул. Рунология его не интересовала по двум причинам: во-первых — нужно иметь твёрдую руку и хорошо рисовать, а во-вторых — это было чертовски дорого, поскольку краска для начертания требовала редких компонентов. Нет, разумеется были варианты и для нищебродов, но разница в качестве и долговечности была колоссальная! А пропускную способность магической энергии через созданный контур и сравнивать не стоило…
А вот Пак аж воспылал! Моль изредка косился на товарища и видел, как тот ловил каждое слово учителя, хотя тот рассказывал лишь общие вещи, необходимые для сдачи теоретического экзамена, поскольку первый курс исключительно знакомил студентов со всеми дисциплинами и только со второго ученики самостоятельно выбирали факультеты и определяли направление своего развития.
Сам Грин определился ещё в момент успешного прохождения процедуры инициализации в десять лет — только боевая магия! Сейчас-то он уже отдавал себе отчёт, что та детская мечта была обусловлена лишь возможностью отстоять свой кусок хлеба, но, тем не менее, он не отказался от неё, лишь немного переосмыслил подоплёку и теперь хотел стать первоклассным боевиком, чтобы заслужить уважение, статус и своё место под солнцем. Но, мечта оказалась несбыточной, поскольку отпрыски богатых семей имели преимущество на ранних этапах развития, благодаря поддержке родов, а он не мог позволить себе дорогущие алхимические препараты для расширения энергоканалов, да и до инициализации его не пичкали тонизирующими снадобьями. Кроме того, у него не было возможности подождать и провести инициализацию позже, например в пятнадцать, что тоже давало неплохой старт, ведь в десять лет её провести дешевле всего и всех приютских валом прогоняли через эту процедуру, даже несмотря на то, что это было сродни сбору недозревшего урожая.
— Пак Руин, сегодня попрошу тебя побыть ненадолго побыть учебным пособием, — тем временем произнёс старик, вырывая Грина из раздумий о своём незавидном положении в этом жестоком мире.
— Да, учитель Локус! — обрадовался жирдяй и поспешил на помост, едва не опрокинув собственный стол.
— Будь так любезен, сними рубашку и продемонстрируй всем свои руны.
Ни капли не стесняясь, толстяк скинул пиджак с рубахой и гордо выпятил живот под обидный, издевательский смех одноклассников. Грину стало жаль пухляша — теперь все будут глумиться над ним ещё больше, но, внезапно, его шокировал взгляд Пака! Тот стоял с таким надменным видом, словно являлся произведением искусства и лишь по странной случайности был вынужден терпеть внимание необразованных плебеев. А ещё больше Грина шокировал тот факт, что он почувствовал чёрную зависть к его непоколебимой уверенности в себе!
— Так-с, ребятки, — старый Локус встал и обошёл толстяка вокруг, поглаживая коротенькую бородку и удовлетворённо кивая собственным мыслям об увиденном, — кто мне расскажет, что мы здесь наблюдаем?
— Жирную свинью! — выкрикнул кто-то не выдержав и по аудитории пронеслась волна хохота.
— Вот как? — удивился учитель и печально покачал головой, глядя на шутника. — Боюсь, молодой человек, у вас проблема не только с глазами, но и с головой — с чего бы здесь оказаться свинье? Жаль, что ваши добрые родители не уделили должного внимания развитию вашего интеллекта, но я знаю как это исправить! Вы сейчас же отправитесь на свиноферму и нарисуете её обитателей во всех деталях, а мы, на последнем уроке, сравним вашу картину и облик этого достойного ученика. Думаю нам будет что обсудить. Ступайте.
Юморист не стал спорить и, покраснев от смущения, покинул учебный класс под ехидные смешки. Пак продолжил стоять как ни в чём не бывало и Грин, вспомнив слова Здеца, вдруг по настоящему понял, что в академии они все равны, хоть их быт немного отличался, но в целом — никто не был застрахован от отчисления, а аристо, привыкшие к интригам, просто умели вовремя остановиться в отличии от простолюдинов.
Сосед по парте Грина, парнишка из простых, поднял руку.
— Слушаю вас, — кивнул учитель.
— Мы наблюдаем руны нанесённые на тело мага! — озвучил он то, что и так было понятно всем без исключения.
— Очень хорошо, — согласился рунолог, — а знаете ли вы, что это за руны?
— Разумеется нет, — пожал плечами ученик, — вы же нам про них ничего толком не рассказываете…
— Очень верное замечание! — усмехнулся учитель. — Садитесь. На самых первых уроках мы говорили об основных типах рун и их применении, так вот, перед вами образец самоактивирующейся схемы. Насколько я могу судить, — Локус ещё раз обошёл толстяка по кругу и остановился перед ним, продолжая бегать глазами по символам на обрюзгшем теле, — у вас серьёзные проблемы с сердце и руническая вязь сохраняет вам жизнь, заодно давая усиление в некоторых аспектах?
— Всё так, учитель, — серьёзно кивнул Пак, — мой отец нанёс эти руны, чтобы я не умер в детстве.
— Что ж, — рунолог повернулся к классу, — кто скажет — на что обрёк отец своего сына?
— Он не сможет создавать магические конструкты! — раздался радостный выкрик.
— Не совсем верно… Кто-нибудь ещё? Почему древние рунические легионы неодарённых канули в небытие?
— Он не сможет создавать магические конструкты, действие которых пересекается со свойствами рун и, кроме того, руны на теле перенапрягают энергетические каналы и существенно сокращают время жизни, а если их структуру повредить хоть немного, то это вызывает цепную реакцию разрушения и человек моментально погибает!
— Спасибо, Лейна Ромер, очень исчерпывающий ответ, — кивнул учитель и Грин, не выдержав, покосился на девушку — она стояла гордо подняв голову, но, заметив его мимолётный взгляд, тут же стушевалась и поспешила сесть на место. — Пак Руин, вы ты скажешь на это?
— Лучше так, чем умереть, — грустно вздохнул толстяк, но тут же улыбнулся: — А ещё, сказать спасибо папаше, что не забыл добавить исцеляющий контур и схему перераспределение повреждений!
— И что же мы имеем в итоге? — хитро прищурился учитель кивнув “наглядному пособию”.
— Автоматона на базе человека! — широко улыбнулся Пак.
— Именно! Одевайтесь и садитесь на место. Итак, сегодня речь пойдёт об автоматонах и как их изобретение дало новый толчок развитию рунологии!
Под потрясённый шёпот одноклассников, толстяк гордо проследовал на своё место и сидел там гордо расправив плечи до конца урока, а Грин, как и многие из ребят, находился в глубоком шоке! Автоматоны были невероятно дороги исключительно из-за сложности нанесения согласованных рунных схем и требовали от мастера рун невероятной степени концентрации и колоссальной глубины понимания процесса. Если провести аналогию, то обычный рунический воин это деревянная дубина, а то, что представлял из себя Пак, это невероятно изящный и острый клинок из высококачественной стали.
Однако, чем больше говорил учитель, тем понятнее становилось, что толстяк далеко не супер солдат и вряд ли им когда-нибудь станет, по сути, он был инвалидом и рунная схема служила очень сложным костылём, лишь поддерживающим его жизнь, но он всё равно сидел с прямой спиной, гордый за отца, сумевшего воплотить такую сложную вязь, будучи мелким и бедным рунистом.
А потом прозвучал колокол и власть учителя исчезла на десять минут, как и его интерес к происходящему в аудитории — вокруг старика появилась непроницаемая чёрная сфера “абсолютной защиты”. Все знали, что под ней он прикладывается к фляжке с крепким пойлом и что постановка этой сферы каждый раз, как старому алкоголику приспичит выпить, была обязательным условием директора, поскольку увольнять такого специалиста было бы верхом глупости.
— Хватайте его! — закричали ребята.
— Я убью тебя! — воскликнул Кавен.
— Жалкие выродки посмели прикоснуться к нам! — возопили девчонки, сбитые на входе.
— Да пошли вы нахрен! — выкрикнул Грин подхватывая лопату и выпрыгивая из-за стола в сторону помоста.
Там он выставил дрожащую лопату перед собой и отчаянным взглядом смотрел на надвигающихся одноклассников. Пак, то ли в поддержку, то ли от того, что девахи приплели и его тоже, встал рядом с Молем, прихватив с собой стул. Внезапно дверь распахнулась и в аудитории ввалилось ещё человек тридцать студентов других классов и курсов. Их объединяли синяки вместо лиц и они выглядели как стая бешеных волков, особенно семь девушек со старших курсов.
Никто из них не стал тратить силы на создание магических конструктов — они хотели разорвать его голыми руками, поскольку списали произошедшее с ними на лестнице на элемент неожиданности, но, за секунду до того, как вся эта орава набросилась на бедного парня, Кавен закричал:
— Стойте!
Все с подозрением уставились на него и если бы не тот факт, что его семья была богатейшей и весьма влиятельной в городе, то его бы разорвали за компанию. Парень медленно приблизился к Грину и очень внимательно уставился на лопату. Несколько мгновений раздумий и он произнёс, указывая на лопату:
— Грин Моль вор! Эти перстни семейные реликвии и стоимость их огромна! По закону нашей страны, за столь дерзкое хищение положена смертная казнь!
Грин, как и остальные, уставился на камни, вдавленные в грязный черенок лопаты. Его отчаяние достигло точки невозврата и руки опустились, отчего лопата тихо звякнула о пол под злобно-торжественными взглядами присутствующих — какая удача, что этот отброс сдохнет, а им за это ничего не будет.
Пак опустил стул и непонимающе посмотрел на друга, но тот уже ушёл в себя и слёзы непрерывным потоком катились из его глаз. Это конец! Проклятый демон поглумился над ним и довёл до смерти, а ведь он верил ему, слушал, выполнял самые безумные требования…
— Как же так?.. — едва слышно прошептал Грин. Он хотел бы найти выход из ситуации, но его не было! Даже если он отдаст контроль Здецу, то это лишь приведёт к уничтожению мира… Да и плевать пусть безумный демон затрахает этот мир до смерти!
— Что ты там блеешь, ничтожество?! — злобно оскалился Кавен, стоя над опустившим плечи парнем с превосходством победителя. — Всё должно было случиться ещё в лесу и ты лишь оттягивал свой конец!
— За что?.. — Грин не слушал надменного Кавена, он пытался вспомнить хоть один счастливый день своей никчёмной жизни, который, впоследствии бы, не обернулся полным разочарованием, но не смог, а теперь ему вообще было нечего терять…
— Почему? — всхлипнул парень, сквозь слёзы глядя на аристо и срываясь на отчаянный крик: — Почему ты не оставишь меня в покое?! Я уже отказал тебе в лесу!
— Что? — впал в ступор Кавен, не понимая о чём говорит этот безродный отброс.
— Зачем ты преследуешь меня?! — продолжал кричать Грин уже со злостью в голосе вызывая неподдельный интерес публики, любящей копаться в грязном белье тех, кто выше их по статусу. — Я не буду спать с мужчиной даже за все деньги мира!
Все ахнули и моментально забыли о своей кровожадности, полностью превратившись в слух и ловя каждое слово белобрысого. Кавен же побелел настолько, что стал похож на восставшего из могилы свежего мертвеца.
— Что ты несёшь, падаль?! — прорычал он.
— Ты прав, — с ненавистью выплюнул слова Грин, мозг которого в эти секунды работал с удивительной скоростью и проанализировал, что раз камни на в черенке принадлежат Кавену, значит ночью Здец был в его комнате и спёр их, а вот сам факт посещения можно вплести в это безумие, которое он тут городит! — Слово простолюдина против слова аристократа ничего не стоит… Зря я вообще испугался твоих угроз и пришёл к тебе! Ты сказал, что даришь эти камни в знак извинения и примирения, а сам привязал меня и начал дрочить!
Невольные зрители присвистнули и как-то странно посмотрели на Кавена, который не находил слов и судорожно работал извилинами:
— Мразь, — он схватил Грина за грудки и потряс, — ты пролез в мою комнату, украл перстни и говоришь, что я мужеложец?!
— Гхм… — прочистил горло Пак, привлекая к себе внимание, — а как он мог попасть в комнату, если защитные руны настроены на конкретного ученика и пропускают только тех, кого позволит хозяин комнаты?
Все одобрительно загудели, подтверждая слова толстяка, ведь руны для элиты ставили мастера и первогодка никак не мог их обойти, если конечно он не гений рунологии, но тогда ему нет смысла терять время в академии.
— Откуда мне знать?! — взъярился Кавен, отталкивая Грина, отчего тот упал на пол. — Может он подкупил кого-нибудь, чтобы ему помогли!
— Без обид, но звучит как бред! — произнёс какой-то второкурсник. — Ты судишь по себе, но он нищий, кого он мог подкупить?
Все снова согласно загудели и в толпе раздался тихий, задумчивый голос, на деле прогремевший смыслом:
— Кто бы мог подумать, что один из наследников Тинеров окажется глиномесом…
— Может он не один? — тут же донеслось с другой стороны. — Сестра говорила, что как бы не старалась, но Орэл Тинер не обращал на неё никакого внимания…
— Возможно… А помните тот случай, когда их глава нарушил этикет и слишком долго держал руку нашего наместника?
Кавен не верил своим ушам! Все эти ничтожества галдели, одно за другим вспоминали какие-то бессвязные события, так гладко ложащиеся в границы того бреда, что нагородил безродный ублюдок. Он пытался найти контраргументы, поскольку даже если он прямо сейчас убьёт гадёныша, то это только утвердит всех в его пристрастии к однополой любви и не придумал ничего лучше, чем крикнуть в бессилии:
— Как ты докажешь, что я делал то, о чём ты говоришь?!
Все уставились на Грина, ожидая ответа.
— Вашу Машу, упыри, какого хера разгалделись? Спать мешаете! Дрочила, чё этому зайцу-однояйцу опять от тебя надо?! — недовольно проворчал Здец в голове улыбающегося Грина.
— У тебя нет одного яичка! — проигнорировав Здеца торжественно произнёс Грин, а Кавен, пошатнувшись и сделав шаг назад, упал в обморок под скорбный бой колокола.