Маленькая невзрачная птичка наклоняла голову с боку на бок, давая наблюдавшим через неё магам наилучший ракурс небольшой полянки и следовала за понурым юношей, перепархивая с ветки на ветку.
— Он его убил?
— Не думаю, похоже просто вырубил этого самодовольного юнца.
— Кто он?
— Кавен Тинер.
— Хм, Тинер значит… Мда, его папаша будет недоволен…
— Его папаше мы докладывать не обязаны.
— Он может и сам пожаловаться.
— Сомневаюсь. Я прочитал по губам весь тот пафосный бред, что он нёс — типичный гордый, самовлюблённый сопляк, едва чему-то научившийся.
— Тогда просто наблюдаем?
— Просто наблюдаем…
— Наблюдатели херовы… — неслышно для мальца проворчал Здец, наблюдающий за наблюдателями через их связь с птицей, когда Грин отправился в квест за лопатой. Осторожность, возможно, и не помешала бы, поскольку ему было откровенно лень вырезать всех причастных и начинать всё по новой. Нет, разумеется кроме банальной лени присутствовала и вероятность надолго застрять в этом мире, если человеки, способные касаться ткани мироздания, исчезнут окончательно. А таскаться по вселенной в поисках ещё одного разумного вида с теми же способностями было совсем западло. В конечном счёте он не особо торопился — само его существование уже служило доказательством неотвратимости.
Тем временем, Грин не придумал ничего лучше, чем идти к старичку интенданту, поскольку тот, вроде бы, благодушно относился к нему стараниями демона. Как и ожидалось — дедок с улыбкой и без лишних расспросов выдал ему новенькую, крепкую лопату, а на вопрос “когда вернуть?” лишь махнул рукой, ответив, что уже списал её на хознужды.
На обратном пути его желудок предательски заурчал и Грин прикинул, что если быстро справится с рытьём могилы, то имеет все шансы успеть на ужин, а там лишь час физподготовки и спать.
— Ну не-ет… — хлопнул себя по лицу и простонал парень, совершенно забыв, что его комната больше не пригодна для проживания.
Казалось, что хуже уже некуда, но, как только он вернулся к телу Кавена, небо заволокло плотными, тёмными тучами и начался проливной дождь с грозой. Частые вспышки молний выхватывали из темноты леса худую, сгорбленную фигуру с лопатой.
Дело шло туго. Края едва появляющейся ямы постоянно осыпались и вместо пристойной могилы у Грина получалась топкая, широкая лужа, заполненная жидкой грязью. Только за одно лишь намерение положить в эту жижу тело аристократа, его уже должны были зажарить заживо на медленном огне.
Вжав голову в плечи от очередного близкого раската грома, парню почудился надсадный, горловой хрип, едва различимый среди шума дождя, но едва он оглянулся, как Здец заорал:
— Зомби!
В сознании Грина тут же возник образ ходячих мертвецов, жаждущих плоти живых и парень, с размаху, врезал лопатой по тёмному, хрипящему силуэту перед ним. Раздался громкий звон металла о голову и тело Кавена упало на колени, а через секунду рухнуло ничком в грязь, к ногам пацана.
— Смотри-ка, живой! — удивлённо поцокал языком Здец и мрачно добавил: — Был…
Внутри Грина что-то с надрывом “тренькнуло” и оборвалось. Парень скользнул безразличным взглядом по телу аристократа, взглянул на лопату в своих руках, поднял глаза к тёмному небу и побрёл в сторону столовой, оставив полуголого одноклассника в грязи и ощущая внутри себя пустоту.
Вскоре, двери столовой с грохотом распахнулись, впуская в сухое и светлое помещение сильный порыв ветра с запахом сырости, а сверкнувшая на улице молния подсветила в проёме тощий силуэт с лопатой. Прячущиеся тут от непогоды ученики испуганно притихли.
Он медленно шёл, стуча черенком лопаты об пол при каждом шаге, а следом за ним тянулась дорожка грязи и воды. Пустой взгляд зелёных глаз не выражал ничего, кроме тщетности бытия…
Кто-то в зале шумно сглотнул и это послужило сигналом — все стали довольно громко шушукаться о судьбе Кавена, а некоторые поспешили покинуть столовую, чтобы не попасть под раздачу, когда сюда нагрянут его дружки.
Грин молча кивнул поварам и ему подали тарелку с великолепным стейком слабой прожарки, в окружении овощей приготовленных на пару и чашку кофе со сладкой ватрушкой. Прислонив лопату к столу, он молча съел ужин и так же молча покинул столовую — вот он на пороге в свете молнии и через секунду следующая молния озаряет дождливую пустоту за дверями. Кто-то из ребят начал неистово молиться богам…
Свернув вдоль стены сразу, как покинул столовую, Грин двинулся к полигону, поскольку обязательную физподготовку никто не отменит, несмотря на проливной дождь. Он решил бится со Здецом его же оружием и успеть сделать как можно больше за свою пятнадцатичасовую половину суток.
Вскоре, на границе огромного полигона, собрались абсолютно все ученики академии и сразу разделились на два лагеря.
В одном, состоящим из групп поменьше, стояли аристократы, их прихлебатели и просто знатные или богатые отпрыски. Некоторые из них демонстративно хвастались призванными фамильярами или дорогой зачарованной бронёй.
Толпа вокруг Грина была ровно в пять раз реже и примерно в миллион раз беднее. Ни о каком хвастовстве речи не шло — обычная форма, которую ещё и чинить придётся после этого мероприятия.
Всего тут собралось около пяти тысяч студентов от шестнадцати до двадцати пяти — крайний возраст для поступления на первый курс был двадцать лет. На каждом курсе было множество параллелей, но, как правило, к пятому курсу оставалось примерно две трети от поступивших, выбравших себе различные специализации.
— О! А вот и майор Пейн на минималках! — прокомментировал Здец появление лысого инструктора. — Да начнутся весёлые старты!
Общую физподготовку ненавидели все, вне зависимости от возраста, знатности или богатства. Суть её сводилась к гонке со стаей фантомных крыс по длинной полосе препятствий.
Если крысиная волна догоняла студента, то его мгновенно парализовывало и он до конца забега лежал и мучился от воображаемых укусов крыс. Они были не так ужасны, чтобы свести с ума, но и не настолько незначительны, чтобы их игнорировать. Просто куча мерзких эмоций и кошмары ночью.
Чтобы досрочно прекратить это издевательство, кому-нибудь нужно было просто добраться до конца, но, за всю историю этих крысиных бегов, только единожды удалось провернуть подобное, да и то только из-за того, что лысый инструктор просто не явился на забег, а заменивший его учитель не смог активировать большую часть ловушек.
Был и второй вариант — до середины пути должны добраться минимум сто человек и после этого можно сдаться, перетерпеть под крысами десять штрафных минут и отправиться по общежитиям уже через полчаса после начала. Эту тактику использовали всегда и инструктор был не против.
Сверкнула молния, грянул гром и прозвучал сигнал старта. Позади студентов возник копошащийся, пищащий вал из лапок, глазок и хвостов, и все молча, изо всех сил рванули по жидкой грязи среди крупных валунов и кусков скал, ведь если сотня не доберётся до середины, то страдать до конца часа придётся всем.
Обычно Грин оказывался втоптаным в грязь уже на первых метрах и целых полчаса «наслаждался» обществом крыс, но сегодня его все сторонились и он довольно успешно избегал крысиной волны.
Внезапно он заметил справа толстую фигуру Пака и начал смещаться в его сторону, мстительно сузив глаза.
— Да, давай! — подначивал его Здец, разгадавший замысел парня. — Тоже по башке ему лопатой!
Но чуйка у жирдяя была что надо и он коротко обернулся, почуяв опасность. Заметив Грина с лопатой и злым взглядом, целенаправленно бегущего в его сторону, Пак всхрапнул и ускорился.
Тут стали попадаться первые, пока простые, ловушки вроде замаскированных ловчих ям и натянутых у земли неприметных верёвок.
Толстяк ловко лавировал, лавировал да не вылавировал и споткнулся, проезжая на пузе по глине, точнёхонько под пролетающим бревном, сбившим троих парней, что бежали следом.
Он тут же разогнался вновь на всех четырёх конечностях и совершил очень длинный прыжок через неприметную лужу с вязкой слизью.
Грин же, внезапно почувствовавший охотничий азарт, зарычал, перепрыгнул качающееся бревно и обогнул слизь, наращивая скорость.
Дальше начинался лес и к обычным ловушкам добавились магические. Главной проблемой здесь было то, что в магическом зрении обычные ловушки были не видны, ровно как и магические в обычном. Чтобы хоть как-то поддерживать скорость и никуда не вляпаться, приходилось постоянно переключать зрение, что невероятно утомляло.
Тут-то и падала основная масса бегунов, окрестившая это место «Лес боли».
Начался пологий подъём и бежать стало труднее. Группа аристо, бегущая позади всех ровно со скоростью крысиной волны, развлекалась тем, что бросала по ногам простолюдинов камни и палки, заставляя тех падать. Они медленно приближались к Грину, а вот Пак начал отдаляться.
— Ты прикалываешься что-ли? — возмущался Здец, глядя на это непотребство. — Он же тяжелее тебя раза в три, а порхает как бабочка! Поднажми!
— Не… мо…гу… быс… трей! — ответил Грин по слогам на каждом выдохе, сквозь сжатые зубы. Его терзала злость и обида, но сделать он ничего не мог, как бы не старался!
— Старайся лучше и я вознагражу тебя! Хочешь безнаказанно жамкать ту маленькую попку в любое время?
От одного воспоминания о прикосновении к Лейне у Грина случилась мощная эрекция и бежать стало совсем невозможно! Он едва не вляпался в невидимый обычным глазом, плотный туман и пока уворачивался — больно приложился плечом о грубую кору дерева и едва не потерял равновесие.
— Проклятый стояк! — прогундел смеющийся Здец и вдруг громко щёлкнул когтистыми пальцами, как если бы на него снизошло озарение: — Я придумал!
Не успел обессилевший парень спросить, какое очередное безумие затеял демон, как внезапно почувствовал не то, что прилив сил, а целое цунами переполняющей его энергии! Это коснулось не только физического состояния, но и его энергоканалы стали шире и прочнее!
— Что ты сделал?! — воскликнул парень вслух, одновременно радуясь и чувствуя серьёзный подвох.
— Сила юности! — торжественно провозгласил Здец и расхохотался, так и не дав конкретного ответа.
Злясь ещё больше, Грин ускорился и довольно легко настиг Пака, висящего на почти отвесном склоне. Жирдяй цеплялся за мокрые свисающие корни и, хоть и с трудом, поднимался всё выше и выше, пока не вцепился пухлой рукой в скользкую траву на самом верху.
— Сто-ой! — взревел Грин, вновь чувствуя накатывающие волны гнева и зависти к выносливости Пака и метнул лопату наподобие копья.
Брошенный снаряд глубоко вонзился в кромку дёрна, как раз в тот момент, когда подсвеченная молниями, вихляющая задница толстяка убралась из того места. Из-за кромки обрыва, на секунду, показалась голова пухляша с перепуганными глазами и как только Грин в два прыжка добрался до середины подъёма, как в него тут же полетела грязная коряга, с торчащими во все стороны острыми корнями.
Он оттолкнуться от склона ногами, отправляя себя в полёт сквозь ветки деревьев и довольно жёстко приземлился пластом в грязь, прямо позади небольшой группы аристо, спешащих штурмовать высокое препятствие, и в опасной близости от надвигающейся пищащей волны.
Грин вскочил на ноги, но не успел сделать и пары шагов, как на него накатила слабость и он запнулся, вскрикнул и опять упал в грязь. Одна девушка-третьекурсница из группы впереди обернулась и со злорадством оскалилась, но, лучше бы она этого не делала — стройная нога в высоких чулках, к которым грязь и не думала прилипать, угодила в неприметную петлю и стройное тело взмыло вверх, зависнув в паре метров над землёй головой вниз.
Её юбка оказалась зачарована и даже в таком положении продолжала облегать бёдра, да и свободная блузка, с двумя расстёгнутыми верхними пуговица, не изменила положения на теле, но у Грина мелькнула злорадная мысль, что это было бы забавно, посмореть на бархтающуюся полуголую аристократку.
Воображение тут же услужливо нарисовало картину, как капли дождя скользят по её стройным бёдрам и как от этого намокают белые трусики, становясь почти прозрачными. Как она барахтается и мышцы напрягаются на внутренней стороне гладких бёдер, как сжимается попка…
Грин почувствовал, что возбудился, и вместе с напряжением в паху вернулась и сила. Он оттолкнулся от жидкой грязи и моментально принял вертикальное положение, вновь срываясь на бег и обгоняя аристо, освобождающих свою подругу из ловушки.
— Здец! Что за дела?! — возмутился парень, быстро сложивший два и два на бегу.
— Это сила юности, дрочила… — засмеялся тот. — Теперь твои влажные фантазии будут приносить реальную пользу!
Грин хотел обругать мерзкого демона последними словами, но довольно быстро согласился, что эта способность не такая уж и плохая, к тому же, фантомные крысы на неё не реагировали и не ускорялись, как это обычно бывало при применении любой другой магии. Теперь главное постоянно думать о голых девушках, при этом не отвлекаясь от окружения.
Цепляясь оттопыренными штанами за корни, он ловко вскарабкался на склон под удивлённые возгласы других студентов и, подхватив лопату, припустил дальше, внимательно выглядывая Пака в свете частых вспышек молний.
Со всех сторон раздавались крики угодивших в ловушки и Грин представлял себе, будто там происходят оргии, чем и поддерживал напряжение в штанах, очень быстро продвигаясь и ловко обходя неприметные магические конструкты. С обычными ловушками было сложнее, но тут его спасала возросшая реакция и сила.
Вскоре он выбежал из леса и увидел огромную каменную стелу под которой кучковались напряжённые студенты, а над самой стеллой висели огненные цифры «129». Это место и отмечало середину маршрута и геометрический центр полигона, но жирдяя тут не было и Грин скользнул взглядом по краю топкого болота по ту сторону от монумента.
Обычно, штурмовать дальнейший маршрут отправлялись совсем уж гордые или самонадеянные, но, во-первых, далеко уйти им не удавалось, а во-вторых, их ненавидели, по причине того, что остальным приходилось ждать, пока тех догонят крысы.
Когда Грин пересёк открытое пространство, то над стеллой загорелось число сто тридцать, с сам он засёк знакомую, пухлощёкую голову среди кочек, медленно плывущую в окружении ряски.
— Па-ак! — заорал парень, старательно думая о розовых сосках Милионы и её волосах, разместившихся по его животу и бёдрам.
Тот понял, что его раскрыли и быстро выбрался на ближайшую травяную кочку, оттолкнуться от неё и как заяц поскакал в глубь болота, а Грин рванул за ним следом, размахивая лопатой.
— Эй, голодранцы, а ну стоять! — орали им вслед высокородные, но их не совсем почтительно игнорировали, сделав вид, что гром заглушает голоса.
Как бы не был подозрительно ловок жирдяй, но, пока он искал путь среди движущихся ловушек, Грин настигал его длинными прыжками.
Волна фантомных крыс уже захлестнула стеллу, а они допрыгали до реки, где плавали фантомные твари, подобные крысам. Это и был тот тупик, дальше которого невозможно было пройти без исполнения магии, но, после создания любого конструкта, фантомы выпрыгивали из воды и парализовывали прыгунов и летунов, а уже после их накрывала пищащая волна.
Паку деваться было некуда, но сдаваться он не собирался и собрал все силы для отчаянного прыжка с крайней кочки, в аккурат в тот момент, когда Грин настиг его и со всей силы ткнул лопатой между толстых ягодиц.
Визжа от ужаса как недорезанная свинья, Пак сжал ягодицы и защемил лопату, чтобы его не разрубило пополам, одновременно ускоряясь от невероятной силы тычка и увлекая лопату вслед за собой, вместе с вцепившимся в неё Грином.
— Так в чём силушка? — хохоча произнёс Здец, ни к кому конкретно не обращаясь, когда тощий и толстый вспахали собой противоположный каменистый берег реки. — Правильно! Ускореньице, умноженное на массушку…