— А, так я еще должен за тебя бороться? Ты, бесстыжая баба, спуталась с длинноволосым кобелем, невзирая на наличие двоих детей, принесла в подоле пополнение от этого козла, и я должен за тебя бороться? Ну знаешь ли, твоя наглость не знает границ!
На несколько мгновений в комнате воцарилось молчание. Судорожно пытаясь в голове сложить два и два, получив при этом положенный результат, Александра вглядывалась в Антона. Конечно, они не виделись несколько лет, и все же Антон как-то неуловимо изменился за это время. Не столько внешне, а… даже говорить он стал как-то иначе. Ну никак не получается "четыре"!
— Антошик, ты о чем? Что значит "спуталась"? Это с законным-то мужем? И позволь тебе напомнить, что ты практически сам толкнул меня в его объятия. Ты уже не помнишь, что тогда говорил? Я напомню. Ты сказал: "Валюшка, если иначе не получается, ты сходи за него замуж, а потом, когда он сделает из тебя звезду, ты разведешься и мы поженимся". Теперь припоминаешь? Или стыдно? Конечно, проще всего обвинить меня. А ты не думаешь, как мне с ним живется? Ты знаешь, каково это — рожать детей не от мужа, а от любовника? И ведь он до сих пор не догадывается, что девчонки не его дочери! А терпеть его ежедневные побои? А насилие? И это все оттого, что ты не мог сделать из меня "звезду", но непременно желал меня ею видеть! А теперь упрекаешь меня: спуталась с длинноволосым. А кстати, почему ты назвал его длинноволосым?
Теперь Антон лупал глазами.
— Догулялась, мать твою, — брезгливо сплюнул на пол. — Тараканы в голове поселились. Ты уже и "озвездеть" успела? И позволь поинтересоваться: на каком же поприще?
Беседа все больше напоминала разговор слепого с глухим.
— Антоша, я вообще-то Александра. Если у тебя плохо с памятью, напоминаю: я певица. Очень известная, можно сказать, знаменитая…
— Я ж говорю — шлюха! — почему-то обрадовался Антон. — Совсем баба сдурела! Тебе сороковник скоро, а ты на панель собралась! Уже и псевдоним себе придумала! Да кому ты там, старая, нужна? Кто за тебя платить будет? Ты нужна-то, небось, одному длинноволосому, да и то на халяву…
Александра вздохнула:
— Подожди, подожди. Тайм-аут. Давай успокоимся, а то я вообще ничего уже не понимаю. Причем тут панель? Не смей оскорблять меня за то, что я вышла замуж за Мальвинина. Да, это была самая моя большая ошибка в жизни, но от этого я не стала шлюхой. Ты прекрасно знаешь, что, даже будучи его женой, я всю жизнь люблю только тебя. И даже детей я рожала не от него, а от тебя. Только Андрюшка — его сын, но тут уж я ничего не могла поделать. Я не хотела его рожать, но Мальвинин не позволил мне прервать беременность. Он думает, чем больше я ему нарожаю детей, тем сильнее он меня к себе привяжет. А сам издевается над детьми…
Брови Антона сначала сошлись на переносице, потом взлетели вверх:
— О Господи, Валь, ты меня пугаешь. Ты что несешь-то? Когда ты успела выйти замуж за этого волосатика? Мы ж с тобой еще не развелись. И вообще я уже ничего не понимаю. Как ты могла переспать с этим уродом? Как ты могла родить от него ребенка? Скажи, тебя не тошнило в постели от его соседства?
— Тошнило, еще как тошнило! Я и сейчас не могу без содрогания ложиться с ним в одну постель! А что я могу поделать? Он же не спрашивает моего согласия! Он практически насилует меня каждую ночь! Как же — я ведь его законная жена и должна выполнять супружеские обязанности. Только знаешь, мне кажется, он это делает не от особой любви ко мне. Он просто таким образом самоутверждается. А еще мне каждую ночь доказывает, что мой муж — он, а не ты, и только он имеет право делать это со мной. Он, а не ты! А я каждую ночь закрываю глаза, и представляю, будто рядом не он, а ты. Ты, понимаешь? Ты, ты, ты!!! Каждый день, каждую ночь! Потому что я до сих пор тебя люблю! И никогда не переставала любить. А теперь уж, наверное, и не перестану. Я не умею не любить тебя. Вот только быть с тобой не получается. Антошка, милый, что мы делаем? Нам выпала редкая удача побыть вдвоем, а мы ссоримся, обвиняем друг друга. Он же в любую минуту может объявиться, а мы теряем время. Давай уедем куда-нибудь, где он не сможет нас достать! Конечно, с моей известностью нам трудно будет затеряться в толпе, но давай все-таки попробуем. Ты не представляешь, как я его боюсь. Боюсь и ненавижу! Антошик, миленький, забери меня от этого ублюдка, я больше не выдержу!
И Александра уткнулась в такую родную, с ранней юности знакомую широкую грудь Антона и расплакалась безудержно и совершенно по-детски. Она не знала, сколько минут просидела в объятиях любимого, а может, часов. Они уже не выясняли отношения, просто сидели, прижавшись друг к дружке, став, казалось, одним целым. Александра уж почти совсем забылась в объятиях любимого, как вдруг опять закружилась до обморока голова, тошнота подобралась к самому горлу, и противный холодный липкий пот покрыл все ее тело. На какое-то мгновение она отключилась, а пришла в себя на берегу Истры.
Охранника рядом не было, и Александра на свой страх и риск прошлась вдоль забора. Калитка почему-то была открыта настежь и так и манила к себе неприкрытой свободой. Не раздумывая о последствиях, Александра шагнула в мир и тут же нарвалась на град ударов:
— Ах ты тварь, опять удумала удрать! Я тебе устрою пир на свободе, ты у меня долго будешь вспоминать свою прогулку!
Мальвинин, не скрываясь от любопытствующих глаз, осыпал ее ударами, причем, старался бить в живот, поболезненнее. Один из ударов попал в аккурат под дых и, падая, Александра подумала:
— Как хорошо, ни одна беременность не выдержит такого удара…
Еще мгновение назад в его объятьях удобно устроилась Валентина. Дрянь, конечно, мерзавка, но ведь самая родная, самая любимая на всем белом свете. А может, и правда она его любит? Ну было, ну уговорил ее тот козел волосатый. Ну, черт попутал, в конце концов. А любит-то она действительно только его. Ведь нельзя изображать любовь так искренне. Ее или нет вовсе, или есть. Третьего не дано. И Антон уже был готов поверить своему счастью, готов был простить изменницу, как вдруг все вокруг покрылось каким-то маревом, как будто плотным сигаретным дымом, только мокрым. Это продолжалось буквально мгновение, а когда мокрый дым рассеялся, оказалось, что Антон сидит на диване в гордом одиночестве. Вот так. Хотел застукать супругу с любовником, а, когда номер не удался, заснул на диване и увидел странный сон. На редкость реальный, но все же сон. Антон умылся холодной водой, чтобы проснуться окончательно, и вернулся на работу.
***
Алька терялась в догадках. Лицо ее, полное недоумения, выглядело довольно по-деревенски. Странно, она дежурила около дома Седаковых уже около двух часов, а ровным счетом ничего не происходило. Почему-то Александра не выскакивала на улицу, не окидывала безумным взглядом незнакомые окрестности, не рвала на себе волосы. Что-то не так. Что-то не складывается. И как же теперь Альке строить вечерний разговор с "потерпевшей"? Как убедить Александру расстаться с некоторой суммой кровных, трудом и потом заработанных денег?
Время летело, а ровным счетом ничего не происходило. Однако Алька не могла себе позволить караулить Александру целую вечность — проход-то работает далеко не круглосуточно, того и гляди закроется, а оставаться на ночь в этом идиотском мире, где Варенник может в любой момент доставить ее к месту проведения очередного субботника, категорически не хотелось. И она вынуждена была покинуть свой пост.
С трудом дождавшись вечера, Алька набрала знакомый номер:
— Будьте любезны, пригласите Александру.
— А кто ее спрашивает? — весьма нелюбезно поинтересовалась трубка.
— Это по очень важному делу. Мне необходимо срочно с ней побеседовать.
В трубке хмыкнули:
— Побеседуйте без Александры.
Алька растерялась. С откровенным хамством она столкнулась впервые. И как быть? Требовать денег у хама?
— Вы не поняли. Это очень серьезный разговор. Относительно ее сегодняшнего путешествия…
— А-а, так это ты, сука, помогла ей сбежать?! Учти, бля, поймаю — ноги повыдергиваю!
Алька разозлилась: да что же это такое? Что за мурло позволяет себе так разговаривать с нею, почти всемогущей? Ах ты, козел, да я вот тебя самого упеку куда подальше!
— Послушайте, любезный! Мне крайне необходимо поговорить с Александрой, иначе она рискует навсегда остаться там, где побывала сегодня. Так и передайте…
Алька не успела даже сказать, что необходимо передать Александре, потому как из трубки на нее вылился такой поток брани, причем отъявленно-нецензурной, отвратительно гадкой и пошлой, что она вынуждена была положить трубку. И так из услышанного поняла — ничего хорошего при встрече с говорившим ей не светило.
Однако хамство неизвестного собеседника ее не только не охладило, а напротив — лишь раззадорило. Недолго думая, она созвонилась с давней знакомой Бергановой:
— Ирочка, вы не поможете мне еще разок? У нас ведь с вами весьма взаимовыгодное сотрудничество получается: по вашему заказу я могу доставлять большие неприятности вашим конкурентам. А сейчас я не могу связаться с Александрой. Она сегодня кое-где побывала, и теперь мне самое время пообщаться с ней на предмет дальнейших путешествий, так какой-то козел упорно не дает мне с ней поговорить. С вами-то он не посмеет так разговаривать, вы, как-никак, коллега по цеху. Не будете ли вы столь любезны назвать ей от моего имени сумму, которую она должна выложить за свое спокойствие?
Как и предполагала Алька, Берганова взялась за посредничество с величайшей радостью. Каково же было Алькино удивление, когда через несколько минут вконец расстроенная Ирочка сообщила ей, что Александра наотрез отказывается платить.
"Ах, ты так?! Непокорная! Ну, я тебе устрою!", — думала Алька. И на следующий же день вновь отправила Александру в Зазеркалье.
14
Альбина всерьез задумалась о психическом нездоровье. Конечно, проще всего было бы думать, что это не она, а все вокруг сошли с ума. Но ведь так не бывает, чтобы все ее окружение одновременно свихнулось! Или они сговорились специально, чтобы она поверила в свою больную голову? Только зачем? Кому это нужно? Муравичу с Риткой? А смысл? Ведь Ритка и так довольно прочно стоит на ногах. Естественно, не без поддержки Иоанна, но ее положение совсем не шаткое. Да, поет она не так, чтобы очень, и это еще мягко выражаясь. Зато Муравичу удалось раскрутить ее имя так, что на субботниках Утицкая пользуется, пожалуй, даже большим спросом, чем сама Альбина. И, если бы Варенник не удвоил, или даже не утроил усилия по поиску клиентов в последнее время, по количеству субботников Альбина бы уже явно проиграла Ритке. Однако Варенник не дремлет, и пока что Ритке не под силу спихнуть Альбину со звездного Олимпа. Так вот в чем дело! Альбина аж вздохнула успокоено: ну вот, с одной загадкой разобрались. А она-то все никак не могла понять, почему сбесился Варенник. Все билась в попытках разгадать, отчего это вдруг он стал гонять ее в хвост и в гриву, устраивая субботники чуть не ежедневно. А он, оказывается, просто заботится о ней, ну и, естественно, о себе самом. Ведь, отдай они лидерство Утицкой — проиграют оба. И в известности, и, как следствие, в деньгах. Рейтинг необходимо поддерживать любыми путями. Прав Варенник, на все сто прав. Так что она должна ему в ножки кланяться за заботу, а не обижаться за повышенную эксплуатацию.
А чем объяснить странное поведение Люси? Каждый раз смотрит на нее непонимающе, все время удивляется частой смене нарядов. И все время наряды называет такие, каких Альбина отродясь не носила. То начинает нести полнейшую ахинею, будто бы Альбина водит домой каких-то странных людей, не всегда благопристойного вида, закрывается с ними в спальне на несколько минут, потом сама уходит, а гостей оставляет в спальне, причем, строго-настрого запрещая Люсе входить туда. И если поведение Варенника объясняется вполне логично, то Люсин вздор понять просто невозможно. Единственное приемлемое объяснение: рехнулась баба от причастности к звездному закулисью. Однако ее умопомрачение каким-то странным образом совпало с остальными непонятностями.
Странно ведет себя Иоанн, без конца напоминая ей о каком-то мифическом обеде. И все время пытается уговорить ее вернуться к нему. Только зачем он ей теперь нужен, "невкусный" в постели, бесперспективный в шоу-бизнесе и к тому же сумасшедший? Пусть уже, наконец, уходит управлять своим домом, а их с Утицким оставит в покое.
Утицкий… Сердечко сладко заныло. Дорогой, любимый, самый родной человек на свете. Но и он упорно продолжает издеваться над Альбиной. И почему-то практически перестал встречаться с нею в той маленькой квартирке. А ведь именно встречи на той территории были самыми сладкими, самыми восхитительными! В других местах почему-то получается уже не так здорово. Наверное, он просто боится быть застуканным Риткой. Ну тогда пусть бы они встречались именно в том доме, если только там он может спокойно расслабиться. Так ведь нет, упорно играет в непонимание, когда Альбина просит его встретиться там. Обиднее всего, что он по-прежнему периодически отправляет ее в ту квартиру каким-то одному ему известным способом, а сам не является. Подержит ее там пару часиков, помучает ожиданием счастливой встречи, а потом она вновь оказывается где угодно, только не там, где бы ей хотелось быть каждую минуточку своей жизни. Ну когда, когда же Муравич, наконец, оставит шоу-бизнес и переквалифицируется в управдомы? Когда уже Утицкий сможет открыто встречаться с нею?!!
И, в очередной раз встретившись с Утицким в своей квартире, Альбина не выдержала и потребовала от любимого объяснений:
— Саш, я, конечно, тебя безумно люблю, и согласна ждать хоть всю жизнь, но я не могу ждать тебя в полном неведении. Ты хотя бы поделись со мной планами, скажи мне, сколько я должна ждать и на что конкретно могу рассчитывать. Я не хочу быть вечной любовницей, я хочу быть твоей законной женой. А иначе получается — Ритке все, а мне ничего. Она у меня мужа увела, увела и любовника. Того и гляди, займет мое место на сцене. А я остаюсь у разбитого корыта. Я хочу знать, когда Иоанн покинет бизнес и уйдет управлять своим таинственным домом. Я хочу знать, когда ты официально займешь его место в бизнесе. Я хочу знать, когда ты расскажешь Ритке обо мне. И когда, наконец, мы сможем пожениться официально. Я не принуждаю тебя к женитьбе немедленно, но я требую ответа на поставленные вопросы. И главный из них: КОГДА?
Утицкий недовольно поморщился:
— Ну вот, Альбина, опять ты начинаешь. Ну ведь все и так хорошо. Нам с тобой так здорово в постели, зачем ты все усложняешь? Ну откуда я знаю, когда Муравич уйдет из шоу-бизнеса? Я вообще слышал об этом только от тебя. Ты же знаешь, мы с ним практически не общаемся. Так, выпивали пару раз, когда я на Ритке женился, а он на тебе. Вы же с Риткой когда-то были подругами. А мы с Муравичем друзьями и не были никогда. С чего ты взяла, что он передаст мне бразды правления? И чего вдруг он должен уходить из шоу-бизнеса? Ну глупость же, ей Богу. Альбина, ну как ты сама не понимаешь, что несешь полную чушь?
Альбина аж захлебнулась от негодования:
— А, так это я несу чушь? Я?!! И не ты говорил мне, что Иоанн меняет профессию, что переквалифицируется в управдомы?! И слово это я тоже сама придумала? Да я его с трудом произношу, я его до тебя слышала-то всего пару раз, а сама никогда не говорила. Скажи еще, что я все это сама придумала, что не было того разговора на кухне, когда ты разбил яйца и вознамерился продемонстрировать мне, что это такое! И что не "лечил" меня ночи напролет! Если хочешь знать, тот секс был лучшим в наших с тобой отношениях! И объясни, пожалуйста, почему мы больше не встречаемся в том доме? Почему ты ведешь меня туда, где не можешь расслабиться и представляешь из себя лишь бледную копию того Утицкого, каким ты бываешь в той квартире?!