- Больше, - задумчиво проговорил он. - Она была... моя приемная мать. После смерти моей матери я оказался у нее дома и рос с ее детьми.
- И это более настоящее, чем Коннор Филлипс, или менее? - спросила она настойчиво. - Ты хоть сам знаешь точно, кто ты?
Он внимательно посмотрел на нее.
- Если ты спрашиваешь, не безумен ли я, какой ответ тебя больше успокоит? Я знаю, кто я, и я тебе об этом сказал. Даже когда я на задании, я знаю, кто я на самом деле.
- Правда? Это успокаивает.
Она сказала это без всякой уверенности, чувствуя, что снова напряглась.
- У тебя проблема, Мири Робертсон?
- Да. Проблема. Проблема в том, что я не понимаю, почему ты стал мне помогать. Твоя логика не выдерживает проверки. Если ты был Коннором Филлипсом, почему бы тебе снова не стать им? Найди себе работу на корабле и улетай. Ты легко можешь выбраться! Хунтавас не знают, кто ты: какое у них могло быть описание? Что ты низенький? Худой? Темноволосый?
Она пошевелила плечами, стараясь немного расслабиться.
- Главная опасность - это мое присутствие. Если меня рядом не будет, на тебя только глянут и отвернутся.
У него в голове возникло уравнение, показывающее ему, как он может уйти: его побег уравновешивался ее гибелью. Ей много о нем известно, она может представлять опасность. "Право, если я... - подумал он. - ...Нет!"
Он заставил Контур отключиться, не желая знать, насколько полезной будет ему ее смерть.
Отодвинув в сторону пустой стакан, он начал читать меню завтрака.
Она изучающе смотрела на его профиль, но смогла прочесть лишь вежливый интерес к сведениям, приведенным в перечне блюд.
- Ну? - вопросила она.
Он поднял изящную руку, чтобы выбрать яичницу, а потом посмотрел на нее.
- По-моему, мои вчерашние доводы остались в силе. Может быть, у Хунтавас нет точного описания моей внешности. А может, у них есть фотоизображение. Я не имею права игнорировать такой вариант.
Перед ним зажглась еще одна формула - на этот раз в ней фигурировала не смерть Мири, а ее измена. Формула была отмечена как приблизительная: было немало шансов, что ценой его жизни она выкупит у Хунтавас свою.
Затенив длинными ресницами глаза, он снова повернулся к пульту и выбрал горячий хлеб и фрукты. Вынув тарелки из подавальщика, он вернулся к столу и сел напротив Мири.
Она молча встала, набрала себе немного более крепкий вариант земного кофе и снова вернулась за стол.
- И где же оказываюсь я? Вместо мишени Хунтавас я становлюсь политической пленницей Лиад, так?
Он покачал головой: казалось, почти все его внимание поглощено разрезанием спелого страфля на две равные порции. Он протянул ей половину. Она не взяла, и он положил половинку на стол поближе к ней.
- Так куда же это нас приводит? - продолжала настаивать она, и голос ее зазвучал резче.
- Думаю, - ответил он, прожевывая кусок яичницы, - туда же, где мы были вначале. Мы оказались вместе. Мы хотим жить. Каждый из нас уже внес нечто важное в дело нашего выживания. Если нам повезет, мы все это переживем. По правде говоря, мы творим свое счастье, просто делая то, что должно быть сделано, и так, как это получается сделать.
Он откусил кусок хлеба, нахмурился, протянув руку за стаканом, которого не оказалось на месте, и со вздохом провел пальцами по волосам.
- Поскольку наша цель - это наше общее выживание, думаю, тебе следует рассказать мне об этих людях: мужчине, который должен тебе деньги, и подруге, которая хранит твои вещи, чтобы мы могли правильно спланировать свои действия.
Он отодвинулся от стола и отправился заказать у повара еще молока.
Мири пила кофе, остро ощущая вес пистолета у себя в кармане. Она разбиралась во взаимном выживании: именно поэтому у многих в отряде Гирфальк были напарники. Доверие давалось ей нелегко, однако одно было несомненно: этот ее спутник умел вести себя в трудной ситуации.
- Ладно, - медленно проговорила она. - Человек, который должен мне деньги, - это Мерф. Ангус Дж. Мерфи. Третий. Он был в моем отряде наемников. Решил, что слишком много приходится убивать. - Она улыбнулась сидящему напротив нее мужчине. - Хотя романтики и доблести тоже на этой работе было навалом. Короче, он захотел соскочить - и было спокойнее его отпустить, раз ему так хочется.
Вал Кон ел, наблюдая за выражением ее лица, пока она говорила.
- В общем, я одолжила ему почти всю сумму неустойки, - продолжала Мири. - Предполагалось, что он вернет ее мне с процентами через три стандартных года. Прошло почти четыре.
Она удобнее откинулась на спинку стула, оставив нетронутую половинку плода лежать между ними, словно знак вызова. Казалось, он этого не заметил.
- Мерф упрямится?
- Отсутствует, - поправила она. - Адрес зарегистрирован в общем регистре. Дома никого нет. - Она покачала головой. - У меня не было времени ловить соседей для беседы. Почему-то, помня его, я решила, что он будет дома.
Она снова отпила немного кофе.
- Подруга, которая хранит мои вещи, - это Лиз. Сначала она была подругой моей матери. До ее жилья ближе от того места, где мы с тобой встретились, чем отсюда. Планировала позвонить ей, убедиться, что она дома и не собирается уходить, - и зайти за своей коробкой.
- А потом продолжить поиски отсутствующего Мерфа?
- Слушай, - сказала она, широко открывая глаза и улыбаясь, - а соображалка-то у тебя работает почти так же, как у настоящего человека!
К ее изумлению, он рассмеялся - и этот звук странно контрастировал с его непроницаемым лицом и ровным голосом. В его смехе звучала радость! Мири определила эти сведения туда же, где эхом звучала музыка, которую он извлек из омнихоры.
- Самым разумным, - сказал он, - было бы тебе позвонить твоей подруге Лиз и объяснить ей, что тебе нужны твои вещи. А еще объясни, что сама ты за ними не зайдешь, а пришлешь напарника...
- Не годится.
Он покачал головой.
- Подумай. Так меньше риска. То, что они знают меня, - это возможно. То, что знают тебя, - точно. А то время, которое уйдет у меня на выполнение этого поручения, ты бы с успехом использовала для розыска Мерфа.
Он помахал рукой в сторону гостиной.
- Комм тут вполне приемлемый. Вся планета к твоим услугам.
Она уставилась в кофейную гущу, раздумывая над его предложением. Ее собственная жизнь была ее делом, но может ли она рисковать жизнью Лиз только из-за ощущения, что этот смертоносный незнакомец желает ей добра? И для пущего интереса - лиадийский незнакомец. Все знают, что лиадийцы играют по крупному: похоже, это вопрос гордости этой расы. Мири закрыла глаза.
"Приходит решающий момент, Робертсон, - сказала она себе. - Либо ты доверяешь ему стоять у тебя за спиной, либо нет". Она открыла глаза.
- Лиз терпеть не может лиадийцев.
Прямые брови сдвинулись, губы почти что изогнулись. Он стукнул по столу стаканом недопитого молока.