Тот улыбнулся.
- Латынь.
Девушка протерла стол и убрала салфетку в карман черного длинного фартука.
- Что-то не похоже. Латынь я в университете изучаю, а это…
Она пригляделась повнимательней.
- Это не латынь!
- Гм… - промычал уличенный в обмане посетитель. – Студентка, значит… это хорошо.
- Подрабатываю на каникулах. Так что это за язык?
- Хинди, - твердо ответил мужчина. - Одна из редких разновидностей. Малоизвестная и неизученная!
Девушка недоверчиво пожала плечами и отошла.
Посетитель отхлебнул кофе и покосился на лежавшую возле стола большую белую собаку.
- Вот так-то, Лукерья. Пришлось соврать такой красивой девушке! Может, она познакомиться хотела, а?
Он с надеждой посмотрел вслед официантке.
- Студентка, значит… гм… а, может, э-э… пригласить ее куда-нибудь?
Девушка оглянулась, он поспешно отвел взгляд.
- Знаешь, а в ней что-то есть. Что-то этакое! Не фыркай, Лукерья, я не в том смысле. Я о другом.
Он пододвинул синий ежедневник поближе.
- Студентка…гм… и хорошенькая какая! Клянусь, если она подойдет еще раз и спросит, что тут написано, я ей все честно выложу! Так и скажу: вот это заклинание для изгнания демонов, а это – для поиска оборотней! Познакомимся, а потом…
Лукерья насмешливо фыркнула, и хозяин ее тотчас же очнулся от приятных дум.
- Да, ты права, - вздохнул он и потер небритый подбородок. – А потом все будет, как всегда: приедет Ява и только мы с тобой нашу студенточку и видели! Первый раз, что ли? Так что и начинать не стоит. Давай лучше делом займемся. Хорошо здесь работается! Приятное место…
Кофейня «Последний белый слон» и впрямь была на редкость приятным местом. Возле больших окон стояли старые деревянные столы, заваленные свежими газетами, разномастные скрипучие стулья и плетеные кресла, с потолка свисали старомодные кованые люстры с настоящими свечами, а на стенах красовались потемневшие от времени картины. Вдоль окна тянулась длинная дубовая стойка: так славно было сидеть возле нее на высоком табурете, пить кофе и наблюдать за жизнью вечернего города! Все заботы и тревоги оставались за порогом, и казалось, что все дела, какими важными они ни были, могли и подождать.
Но сегодня насладиться приятным времяпрепровождением не довелось: звякнул дверной колокольчик, и на пороге кофейни появилась молодая невысокая женщина с русыми волосами и сердитыми серыми глазами.
- Гляди, Лукерья, Алина пришла! У нее сегодня встреча с некромантом была. Сейчас узнаем подробности…
Алина уселась за стол и нелюбезным тоном буркнула подошедшей официантке.
- Кофе.
- Еще что?
- Ничего, - мрачно отрезала она.
- Как прошла встреча? – поинтересовался хозяин Лукерьи.
- Никак не прошла.
- Но ты с ним поговорила?
- Какое там! Он даже слушать не стал!
Она понизила голос:
- Этот тип не хочет уходить: он тут прекрасно устроился! Он не просто некромант, а мародер со стажем! У себя, в своем мире, трупы обирал, за это его и повесили когда-то, сюда пробрался – и опять за старое! Помяни мое слово, Ньялсага, мы с ним еще хлебнем лиха!
Алина взяла чашку с кофе из рук подошедшей официантки.
- Представляешь, прихожу я к нему на кладбище, а он….
Девушка-официантка, убирая со стола смятые салфетки и кружки, покосилась на Алину.
- Она шутит, - поспешно сказал Ньялсага, заметив взгляд. – У нее юмор такой. Черный юмор!
- Какие шутки?! – кипя от возмущения, воскликнула Алина и стукнула чашкой о блюдце. - Говорю же: он там, на кладбище, окопался, не выкуришь!
Выслушав душераздирающий рассказ, Ньялсага хмыкнул.
- Некромант-мародер? Такого у нас еще не бывало…
Он убрал ежедневник во внутренний карман куртки.
- Шутки шутками, а отправлять его нужно сегодня же.
Иначе, сама знаешь: и на некроманта управа найдется.
- Пыталась ему это объяснить, но он и слушать меня не пожелал! – Алина залпом выпила остывший кофе. – Так торопился квартиру обчистить, что…
- Ладно, не кипятись. Съездим сейчас, потолкуем, - успокоил ее Ньялсага, роясь в бумажнике.
- Вдвоем?
- Зачем вдвоем? – он вытащил купюру и положил на кофейное блюдце. - Бахрам с минуты на минуту здесь будет. А Ява прямо на кладбище подъедет, он сегодня что-то на работе задерживается.
- Знаю я, на какой он работе задерживается… - проворчала она. – Опять, небось, с девицами хороводится!
Ньялсага завистливо вздохнул.