- Закрой глаза. И не открывай, пока не скажу!
Алина крепко зажмурилась. Сквозь сомкнутые веки полыхнула белая вспышка, потом еще одна.
- Что это?
- Можешь открыть, - услышала она.
Алина открыла глаза. Стражи кладбища пропали, словно их и не было. Резко пахло плесенью и затхлой водой.
- А… где они? – она огляделась. – Исчезли?! Но как… что ты сделал?
- Яркий свет, - довольным тоном пояснил Лютер. – Призраки его боятся. Вспышка отправила их обратно, туда, откуда они появились.
Алина покосилась на странный предмет в его руке, похожий на маленький цилиндрик.
- Что это?
- Очень хорошая штука. Нажимаешь кнопку, бросаешь под ноги преследователю – и ему гарантирована полная потеря зрения на несколько минут. Главное, самому не забыть зажмуриться.
Он убрал предмет в карман куртки.
- Я примерно догадывался, что может устроить некромант, и тоже подготовился.
Дядюшка Фю поднялся с могильной плиты и неодобрительно покачал головой.
- Ну-ну, голубь ты мой, да неужто ты думаешь, что этим все и кончится? Рано радуешься!
Алина заторопилась.
- Послушай, Фюзорис, мы хотим просто уйти и…
- Помолчи-ка ты, клубничная моя, - оборвал ее некромант. – С тобой разговор еще впереди будет, и не мы с тобой говорить станем, а чародеи Ордена. Уж они с тобой, сахарная моя, поговорят! Уж они побеседуют!
«Бриммский василиск», вскинул руку и, не целясь, выстрелил в грудь некроманта.
Дядюшка Фю остановился. Алина вздохнула.
- Ты бы еще из рогатки в него выстрелил, умник.
Некромант улыбнулся и вытянул вперед руку, сжатую в кулак.
- Напрасно все это, сахарные вы мои. Ох, напрасно!
Он разжал кулак. На песок упала пустая гильза.
- Ему это как с гуся вода, он же не человек!
- Ничего, лишним не будет, - голос Лютера по-прежнему оставался спокойным. - Может, дойдет до него, наконец, что моя жизнь – не в его руках!
- Ах, голубь ты мой, - сказал дядюшка Фю так ласково, что у Алины побежали мурашки по спине. - Что жизнь? В руках моих – твоя смерть, а это, сахарный ты мой, посерьезней… жизнь-то, она короткая, а смерть – она ведь куда дольше тянется! И ничего ты мне сделать не сможешь, ни убить, ни…
«Бриммский василиск» прищурил глаза.
- Посмотрим, как тебе вот это понравится! – процедил он сквозь зубы.
Грохнул выстрел, пуля попала некроманту точно в грудь.
И тут Алина увидела невероятное.
Дядюшка Фю вдруг резко остановился, точно налетел на невидимую стену. Он пошатнулся, прижал руку к груди и поднял глаза на Лютера. Взгляд старого некроманта выражал безграничное изумление и даже замешательство, которое в следующую минуту сменилось злобой и яростью.
Алина и до этого догадывалась, что когда Лютер попадет в лапы дядюшки Фю, придется ему несладко, но сейчас, при виде бешенства, появившегося в глазах некроманта, ей сделалось по-настоящему жутко.
- Что ты сделал? Что это было?
- Вторая и третья пули – серебряные.
- Но серебро не действует на некромантов!
- Смотря какое, - хмыкнул «Бриммский василиск». - Фамильное серебро, передающееся из поколение в поколение обладает удивительными свойствами. Это я у Кемена в записях вычитал, да все не было случая, чтобы проверить, правда это или нет!
Он в упор взглянул на некроманта.
- Ну, и как тебе? Все еще хочется поговорить?
- Откуда у тебя фамильное серебро?! – поразилась Алина.
- Завалялась парочка чайных ложек, - небрежно сообщил Лютер.
Дядюшка Фю медленно выпрямился и отнял руку от груди.
Увидев выражение его лица, Алина попятилась.
- Вот оно как? – очень тихо проговорил некромант. Показная ласковость исчезла из речи некроманта, теперь в голосе его не было ничего, кроме безграничной ненависти. – Ладно, голубь мой, как знаешь…
Дядюшка Фю оперся на покосившийся гранитный памятник, точно старому некроманту трудно было держаться на ногах.
- Не будет тебе теперь ни легкой смерти, ни легкой жизни после смерти… запомни это!
Лютер не стал тратить время на разговоры.
Пуля фамильного серебра ударила в обелиск, выбив искры и гранитную крошку, но на том месте, где мгновением раньше находился некромант, уж никого не было. Дядюшка Фю исчез.
Долгое мгновение тянулась мертвая тишина, а потом будто кто-то повернул выключатель и включил звук. Алина услышала шум города, автомобильные гудки, чьи-то далекие голоса и обрывки музыки.
- Ну, - процедил «Бриммский василиск», обводя взглядом тихое кладбище. – И кто кого проучил?