- Тащите его к черному входу, после разберемся с ним, - распорядился тип. - Да скорее, скорее, стража будет здесь с минуты на минуту!
Все в едином порыве куда-то ломанулись, и я, подхваченный толпой, был вынужден перемещаться вместе со всеми. Стражники между тем не теряли надежды попасть внутрь, гулкие звуки ударов по неподатливой двери перемежались с ругательствами и требованиями впустить представителей закона. Если они не поторопятся, то скоро уже никто не сможет оценить их усилия, подумал я. Заговорщиков в доме становилось все меньше и меньше - вот что значит заранее подумать о пути отступления. И меня к нему неумолимо влекло, естественно, против моей воли.
Черным входом оказался зияющий провал в полу, по наклонной металлической лестнице мы спустились в подвал. Кругом были навалены какие-то ящики, мешки и еще непонятные громоздкие предметы, что именно, я не разглядел - слишком быстро мы шли, да и света было маловато. Кто-то, спускаясь в числе первых, сорвал со стены зала заседаний несколько подсвечников, которые и служили единственным источником света. Вот теперь мы настоящие подпольщики, ведомые Подполевой Мышью, милое прозвище, очень подходит для этого местечка!
Подземное помещение оказалось на удивление большим. Чуть позже выяснилось, почему оно такое обширное, когда мы стали карабкаться по другой лестнице. Просто подвал был общий для двух домов, что позволяло спокойно шастать из одного в другой. Очень предусмотрительно со стороны заговорщиков собираться здесь для своих совещаний. Интересно, а знают ли стражники об этой чудесной особенности дома, в который они так усердно пытаются вломиться? Очень сомневаюсь.
Новый дом выглядел крайне неопрятно, очевидно, он служил всего лишь запасным выходом, обживать его никто не собирался. Здесь тоже беспорядочно валялись ящики, но в куда меньшем количестве. А не их ли перевозил горбоносый, когда я в первый раз увидел его? Вполне может быть.
Мы толпой выскочили на улицу, перед этим ненадолго застряв в дверном проеме. Куда мы попали, я не знал, улица была мне незнакома, полагаю, я не узнал бы ее даже днем, не то что сейчас, глубокой ночью, при тусклом сиянии редких фонарей. Мда, здешние жители явно экономят на эпилах.
Очутившись на более-менее открытом пространстве, вынужденные беглецы радостно бросились врассыпную, я же оказался в приятной компании горбоносого, моего нанимателя, субъекта, приказавшего меня схватить, и нескольких его подручных, которые, собственно, и волокли меня под руки вслед за начальником.
Горбоносый быстро огляделся и скомандовал идти за ним, самолично возглавив нашу небольшую процессию. Мы принялись петлять по улицам, пока не свернули в какой-то темный переулок, где остановились отдышаться.
Послышался частый топот тяжелых сапог. Ага, это блюстители закона бегут по горячим следам. Долго же они дверь выламывали. Несколько стражников остановились на углу, прямо под фонарем, не зная, куда двигаться дальше. Нам хорошо были видны их растерянные физиономии.
- Чего остановились? Преступники же уходят! - набросился на них подбежавший стражник, очевидно, их главный - по голосу было ясно, что он привык командовать.
- А мы не знаем, куда они подевались. - Один из стражников пожал плечами. - Гурес сказал, что они, якобы, свернули здесь, а мне кажется, что побежали дальше.
Начальник заглянул в переулок, где мы спрятались. Естественно, ничего там не увидел - было темно, хоть глаз выколи, да еще свет фонаря сверху мешал ему хоть что-то разглядеть. Негостеприимная темнота не прельстила бравого командира.
- Гурес ошибся, - твердо сказал он. - Вне всяких сомнений, они побежали дальше! Вперед, за ними!
Стражники дисциплинированно потопали выполнять приказ, через минуту их шаги престали быть слышны.
- И нам пора двигаться, - распорядился горбоносый. - Ведь еще предстоит получить ответы на некоторые вопросы.
И снова быстрые перебежки в темноте, одинокие фонари, черные провалы боковых улиц и мрачные дома с редкими огоньками в окнах. Я, пожалуй, с удовольствием полюбовался бы на ночной город, но меня слишком немилосердно волокли, крепко сжимая руки, и я был занят сохранением вертикального положения, стараясь перемещаться наравне со своими конвоирами, чтобы не упасть.
В конце концов, это лихорадочное бегство закончилось возле какого-то здания, очень похожего на аристократический особняк.
- Запомните, мы весь вечер играли здесь в карты, и о всяких там незаконных собраниях не имеем ни малейшего представления, - предупредил всех горбоносый.
- Ясное дело, все понятно, - послышался в ответ нестройный хор голосов.
Наша скромная компания без колебаний вошла в особняк. Ага, кто-то из заговорщиков занимает высокое положение в обществе, и, скорее всего, этим кем-то является мой старый знакомый, слишком много он распоряжается, а остальные покорно все это сносят.
Ночь ночью, а здешние слуги не дремали, сразу бросившись приветствовать горбоносого и снимать с него плащ. Похоже, я не ошибся, с логикой и наблюдательностью у меня все в порядке, вон, опять дает указания, на этот раз слугам, те только кланяются.
- Можете быть свободны до утра, - закончил он свое обращение.
- Да, господин Рикстер.
Вот как его зовут, оказывается. Неприятное имечко, да и сам он не вызывает симпатий. Я уже собрал достаточно материала по делу об украденных драгоценностях, но будет ли от этого польза?
- Пошли в приемную, надо выяснить все обстоятельства сегодняшнего инцидента со стражей, - холодно сказал Рикстер.
Мы пересекли большую гостиную, на стенах которой мирно висели многочисленные батальные полотна. Интересно, чем руководствуются аристократы в выборе произведений искусства для украшения своих жилищ? Мне пока не хватает опытных данных для ответа, ведь за мной числится всего лишь два посещения особняков. Вот что значит низкий социальный статус. Пора приобретать влияние, и тогда все особняки устроят день открытых дверей, дабы я без помех мог заняться изучением тамошней живописи.
Меня довольно грубо втолкнули в комнату, очевидно, ту самую приемную. Рикстер тут же уселся за широкий стол, занимающий половину помещения, и грозно уставился на остальных. Мой главный обвинитель скромно уселся с противоположной стороны, вполоборота, так, чтобы почтительно внимать своему главарю, одновременно презрительно поглядывая на вытянувшихся в струнку рядовых заговорщиков. Классовая несправедливость царит и в рядах борцов непонятно с чем, подумал я. Мне, как можно догадаться, тоже никто не предложил сесть.
- Кто-нибудь может внятно объяснить, что произошло недавно на нашем собрании, и откуда взялась стража? - сурово спросил Рикстер.
- Я думаю, что во всем виноват этот подозрительный попрошайка, которого привел Рагген. Только он появился, как у нас начались неприятности, а ведь раньше все встречи проходили спокойно.
И чего этот урод так ко мне прицепился? С самой первой встречи не дает покою, все время лезет со своими обвинениями.
- Что ты скажешь в свое оправдание? - обратился главарь к моему "работодателю". Моим мнением он явно не интересовался. - Как ты мог привести незнакомого человека на наше собрание?
- Я не считаю, что этот парень действительно виноват. - Он мотнул головой в мою сторону. - Когда я увидел возле своего дома нищего, то сам насторожился. Раньше никто из мастеров жалостных дел не промышлял в моем переулке, а тут вдруг появился один какой-то. Я сразу расспросил его, как он здесь очутился, а потом не поленился проверить кое-что из его истории и выяснил, что он не врал.
- Это все равно не дает тебе права приводить подобных типов на наши секретные совещания! - отрезал Рикстер. - У нас достаточно заслуживающих доверия людей, ни к чему сейчас вербовать посторонних. Зачем ты его притащил?
- Мне он показался подходящей кандидатурой: без семьи, без работы, намеревается стать солдатом.
- И что? Это не оправдание, - нахмурился было Рикстер, но тут же морщины на его лбу разгладились. - Если, конечно, ты не планировал...
- Да, да, именно на это я и рассчитывал, - зачастил Рагген. - Через день нужно будет преподносить наш дар, и я, мне кажется, нашел подходящего для этого дела человека. Потому все и проверял, чтобы окончательно удостовериться в его пригодности.
У, я-то думал он меня завербовал, снизойдя к моему бедственному положению, а, оказывается, преследуя далеко идущие корыстные цели. А я еще так хорошо о нем думал. Вот и верь после этого людям.
- Теперь твое поведение стало понятным, ты все сделал правильно, а я уже начал подозревать тебя в некомпетентности. Как это ни печально признавать, очевидно, у нас возникла утечка информации. Рагген, тебе вменяется в обязанность разыскать неблагонадежных членов нашей славной организации, ну и примерно наказать. Им не место среди нас! Кстати, чтобы все окончательно разъяснилось, обыщите-ка этого нищего.
Два моих конвоира тут же принялись прощупывать мои лохмотья. Один вытащил мой кинжал, взятый на всякий случай (мда, зря я все-таки его прихватил, сейчас явно не та ситуация, где бы он мог хоть как-то помочь, скорее наоборот), а другой - свод правил королевского лонера. Надо было видеть изумленные рожи господ заговорщиков. Мое имущество пошло по рукам, но вернуть его законному владельцу никто так и не удосужился
- В общем, все равно это престанет нас волновать уже послезавтра, - заключил Рикстер, - так что не стоит придавать этому большое значение, займемся лучше текущими делами.
- А с ним что делать? - опять встрял мой недоброжелатель.
- Слушай, - обратился ко мне Рикстер. - Сам понимаешь, в свете произошедших событий мы не можем пока тебе доверять, но у тебя еще есть шанс оправдаться в наших глазах. Послезавтра ты должен будешь кое-что сделать. Сделаешь это, и мы не будем иметь к тебе никаких претензий. Отведите его сами знаете куда, пусть за ним там присмотрят до послезавтра, - скомандовал он стоявшим навытяжку конвоирам.
Когда меня выводили из приемной, я услышал, как Рикстер сказал оставшимся:
- Нужно отправить курьера к нашему знакомому в Эйвериал и узнать, как обстоят его дела. В последнем письме он сообщал, что близок к успеху.
И вот мы опять идем по темной улице, но уже не торопясь. Я не знал, куда меня тащат, надеюсь, мои сопровождающие более осведомлены. А то так и будем блуждать по городу остаток ночи.
Глава 14.
Должно быть, ночной воздух охладил мою голову, и пока я шел в компании неразговорчивой парочки, стал потихоньку обдумывать нынешнее положение. До меня только сейчас дошло: ведь я же великий волшебник (в перспективе). Кто сможет помешать мне учинить веселье наподобие того небольшого ураганчика, что недавно по моей вине случился на Торговой площади? Мне вовсе не обязательно покорно плестись за какими-то там мордоворотами, когда я могу отправить их немного полетать. Постой, сказал я сам себе, все-таки лучше не торопиться, а то неизвестно, чем это может обернуться. Я вот так спокойно иду по той лишь простой причине, что все посчитали меня за обыкновенного неудачника, не разглядев во мне скрытый магический талант (да я и сам с трудом его нахожу). Но кто знает, что предпримут мои конвоиры, узнав, что тот, кого они так беззаботно ведут, представляет для них угрозу? Запросто могут проткнуть меня моим же кинжалом, вон у одного за поясом болтается, у-у-у, ворюга! Ведь я так до сих пор и не научился толком колдовать, и не факт, что все получится с первого раза. Решено, дождусь спокойной обстановки и только тогда стану экспериментировать с магией.