К удивлению Харри Николсон засмеялся - похоже, ситуация на самом деле позабавила банкира.
- Боюсь, моя дочь неисправима. Но если вы способны вынести это, почему бы вам не потанцевать с ней? Если вы откажетесь, мне придется заменить вас, а я предпочел бы посидеть здесь, наслаждаясь обществом двух очаровательных дам.
Джинна уже встала, и теперь, получив зеленый свет от её отца, Харри тоже поднялся с кресла и добродушно развел руками, как бы сдаваясь. Сейчас он потанцевал бы с Кинг-Конгом, если бы Иэн это санкционировал.
К тому же Джинна могла оказаться полезным источником информации, которая пригодится ему в дальнейшем, когда они все вернутся в Англию, и он разработает план убийства. Хотя Алексис была готова к сотрудничеству, он не хотел выпытывать у неё информацию о странностях Иэна, его уязвимых местах, слабостях. Он боялся разбудить своим любопытством спящие страхи Алексис.
Когда тебя любят...
Привлекательная певица пела старую песню. Харри держал Джинну в своих руках на блестящем черном полу площадки для танцев. Дымчатые зеркала окутывали их пеленой интимности, которой Харри пытался сопротивляться вопреки усилиям Джинны. Ее тело, обтянутое открытым красным платьем, прижималось к его темно-бордовому смокингу и брюкам. Он ощущал её соски, живот, бедра. Девичьи ноги Джинны почти заключали его в дразнящие, соблазнительные объятия.
Харри предпринял попытку освободиться, но её руки оказались более сильными, чем он мог предположить. К тому же меньше всего ему хотелось ввязаться в явную борьбу с ней на глазах у других членов их компании. Он мог лишь надеяться, что они сидят достаточно далеко и не способны разглядеть в темноте наступательные действия Джинны.
- Как насчет того, чтобы позаниматься со мной любовью? - сказала она.
Столь прямолинейный подход вызвал у Харри изумление.
- Тебе не кажется, что я немного староват для тебя?
- Нет. По-моему, ты чертовски сексуален.
- Я также чертовски женат.
- Ну и что? Мне нет до этого дела.
- Но мне - есть, - сказал Харри.
- Ты, верно, шутишь. Ты, конечно, изменяешь жене.
- А вот и нет, но, уверяю тебя, если бы и изменял, то не с девушкой, которая по возрасту годится мне в дочери.
- Что за предрассудки? Ты заговорил, как мой отец. В любом случае я тебе не верю. Ты слишком привлекателен, чтобы хранить верность жене-инвалиду. Кого ты дурачишь?
- Никого, - сказал Харри, думая о том, что при других обстоятельствах он трахнул бы её прямо здесь и, вероятно, насладился бы каждым мгновением этого акта. - Я никого не дурачу, а меньше всего - тебя. По-моему, тебе следует завести приятеля-ровесника. Ты очень хорошенькая девушка.
- А ещё я очень хороша в постели.
Харри со смущением ощутил возникающую эрекцию.
- Если ты так хороша в постели, то у тебя, должно быть, есть парень, который говорит тебе об этом. Или в данный момент у тебя пауза между романами?
Какое счастье быть с тобой...
Джинна на миг сбилась с ритма, потом овладела собой, и в её голосе появились новые ноты вызова.
- Раз уж ты выразился так забавно, признаюсь, что меня действительно интересует кое-кто, но мой отец возражает против моего выбора. Должна добавить, весьма категорично. Ты не знаешь моего отца.
- Чего я о нем не знаю?
- Какой он сноб. Какой он подозрительный. Недоверчивый.
- Недоверчивый?
Джинна по-прежнему прижималась к нему, но Харри чувствовал, что это вызвано отчаянием, а не желанием.
- Мой отец отнесется с недоверием к любому заинтересовавшему меня мужчине, если этот человек не принадлежит к верхушке общества.
- Догадываюсь, что твой приятель не принадлежит к ней.
- Он не мой приятель, во всяком случае, пока что. Мы познакомились только на прошлой неделе, и с того времени папа практически приковал меня к себе. Он боится, что Том использует меня в финансовом отношении.
- Каким образом твой друг Том зарабатывает на жизнь?
Джинна посмотрела на Харри с отвращением.
- Теперь ты говоришь в точности как папа.
- Я сделал это не нарочно, хотя, должен сказать, я способен понять чувства твоего отца.
- Можешь? - Отвращение сменилось горечью. - Правда можешь?
- Думаю, да. - Харри почувствовал, что у него рождается идея. - Но я также могу понять твои чувства и хотел бы помочь тебе, если ты позволишь.
- Тогда позанимайся со мной любовью.
- Я не понимаю. Ты только что сказала
- Да, да. - Раздражение Джинны нарастало с каждой секундой. - Том меня интересует. Он замечательный. Том - основной вокалист и гитарист рок-группы, выступающей сейчас в Сент-Морице. Том очень талантлив, ужасно привлекателен и вовсе не беден. Его группа давала концерты во всей Англии и Европе, они записываются, зарабатывают деньги и, вероятно, станут знаменитыми, как "Бэй Сити Роллерс". Однако объяснить это отцу просто невозможно.
- И все же я не понимаю. Если ты так увлечена этим Томом, не знаю его фамилию, почему ты стремишься переспать со мной? Я хочу сказать следующее: если твой отец возражает против такого человека, как Том, представь себе, как он отнесется к кому-то вроде меня. Я старше тебя на двадцать четыре года и обременен женой-инвалидом. Твой отец счел бы меня отъявленным негодяем, по сравнению с которым Том - божий дар.
- Его фамилия - МакКиллап. - На лице Джинны появилась странная довольная улыбка, которую Харри прежде не замечал. - В этом-то все и дело.
- В чем? В том, что его фамилия - МакКиллап?
- Нет, глупец. Я пытаюсь образумить моего отца. Если бы ты переспал со мной, это, возможно, раскрыло бы отцу глаза. Он, вероятно, понял бы, что, запрещая мне встречаться с Томом, он толкает меня на более катастрофические крайности.
- Спасибо за комплимент.
Но Джинна, похоже, не заметила его сарказм.
- Ты не понимаешь, насколько серьезна ситуация. Если я свяжусь с Томом или кем-то подобным ему, отец лишит меня денег, которые я должна получить по достижении двадцати одного года Он сказал мне это сегодня, когда мы ели ленч в "Корвиглия-клубе". Мой отец - средневековое чудовище. Он всегда был таким, и не только со мной. С Алексис тоже. А до Алексис - с моей матерью.
Харри не мог поверить своим ушам, однако несчастная девушка, похоже, говорила совершенно серьезно.
- Что ты имеешь в виду? - спросил он. - При чем тут Алексис и твоя мать?