- Я его боюсь уже, - прошептала Яна.
- Утром нам обещали занятия по самообороне, - вспомнила я, - но сейчас, скорее всего, объявят о
переходе академии на военный режим.
- Это как? - не поняла моя бывшая соседка.
- Узнаем, - грустно ответила я и мы потянулись в главный и подземный зал академии, который
использовался крайне редко и был способен вместить всех адептов разом.
Спускаясь в толпе таких же озабоченных и удивленных, мы с Яной молчали. Молчали пока
толкаясь и спускаясь спустились по длинной живой извивающейся лестнице, и только мое апчхи
нарушало гнетущую тишину предчувствующих неприятности адептов. На моем пятом «апчхи»
лестница не выдержала и грубовато высказалась:
- Ходят тут всякие… с инфекцией, а ну поторапливайтесь, яда на вас больных нету!
Поговаривают, что дух, вселенный в эту лестницу раньше был кастеляншей преклонных лет, с
вредным и склочным характером, которая так достала директора, что тот ее сущность вселил в
лестницу, ведущую в самые заброшенные территории подземелий академии. Он сильно
просчитался – последующая война вынудила соорудить под учебной частью дополнительные
залы, для обеспечения безопасности, а только живая лестница, думающая и рассуждающая, могла
создать непроходимую преграду для нападающих. Вот так дух кастелянши обрел свой звездный
час – лестница была увеличена, наделена дополнительной магической энергией и даже десятком
боевых заклинаний, и теперь это была живая, извивающаяся, боеспособная лестница повышенной
вредности.
- Хватит шоркать, чай ступени не казенные, - это уже не мне, кому-то выше, но все тут же стали
шагать значительно осторожнее.
- Когда ж вы все сдохните… - продолжала ворчать лестница, и тут же, - Эй ты, волосатый, через
перила-то не перегибайся - упадешь, мне тебя ловить еще! Ступай смирно, умертвие ходячее!
- Почему сразу «умертвие»? - возмутился адепт.
- А ты поговори мне еще! - пригрозила лестница.
Адепт заткнулся, мы захихикали.
И тут я опять чихнла, и чуть не упала, едва удержалась.
- И куда ж ты топаешь, болезная? - вновь заворчала лестница. - И хватает же ума, полоумная!
Ответить я не успела, как от места, где я стою, выросло ответвление лестницы, узенькое такое, но
с высокими перилами, и мне сообщили:
- А ну-ка топай отседова… к лекарям!
На мои жалкие попытки возразить, что там де директор ждет, лестница весомо пригрозила:
- Вниз сброшу! Свободным полетом! Иди, кому говорят!
Пришлось идти, а то лестница она такая, скинуть может, а поймает или нет, тут уж на ее
усмотрение - Ригру раз скинула, так только у самой земли и перехватила, а потом еще и
продержала в висячем положении пару часиков, в назидание, так сказать.
Так что торопливо перешла на явившийся отросток, а дальше идти не пришлось - лестница, хоть и
ворчливая, а заботливая - подняла сама, да так стремительно, что когда донесла до верха, я крепко
вцепилась в перила, пережидая пока пройдет приступ головокружения.
- Совсем ты себя не бережешь, Дэйка, - меж тем возмущался дух усопшей кастелянши, - на себя
посмотри – недосып четвертый год подряд, худая, в чем только жизнь держится, на лице одни
глазищи-то остались. А тут еще и напасть с этим новым директором… не слушай гоблина-
привратника, наш директор на кости не западает. На скелетов-доходяг так же. Ох, Дэйка, такого
мужика упускаешь-то!
Я кивнула, потому что с лестницей всегда лучше соглашаться - жизненно важно, так сказать. А
еще голова сильно кружилась, но едва я смогла стоять ровно, сказала лесенке «Спасибо» и
шагнула в двери…
Зря! Только я вышла в холл, откуда через проход в стене и вела наша живая и говорящая, увидела