- Ну и что?
- А то, что от положения родителей зависит карьера детей.
- Значит, и Реут...
- Не продолжай! Ты и так узнал слишком много.
- А как же всеобщее равенство? - с горечью спросил я.
- Ты или слишком наивен, дорогой Фан, - усмехнулся Урм совсем как Асда, - или...
- Глуп?
- Прикидываешься простачком.
- Не прикидываюсь!
- Тогда пора повзрослеть.
- Ты играешь со мной в прятки, - обиделся я. - Думаешь, не вижу? Если я безнадежный дурак, то какого... На что я тебе со своей дремучей наивностью, которую с трибуны ты сам же столько раз объявлял верностью идеалам, твердостью идейной позиции?
- У тебя чистая душа, Фан, - прочувственно сказал Урм. Это сейчас редкость. Прости, если обидел. Знай, я считаю за честь быть твоим другом.
Слова Урма меня растрогали. И все же я не удержался от щекотливого вопроса:
- А своей карьерой ты тоже обязан родителям?
Я думал, что Урм будет отрицать это, но ошибся.
- Именно так, - подтвердил он. - Я долго не подозревал, в чем причина моего взлета. Тешил самолюбие, мол, оценили мои способности... И знаешь, кто просветил меня?
- Ну?
- Наш вождь и учитель.
- Лоор? - не веря ушам, переспросил я. - Не может быть...
- Еще как может! - положил конец моим сомнениям Урм.
- А я-то был уверен, что он не подозревает о злоупотреблениях!
- Лоор их вдохновитель.
- Послушай, Урм, - встревожился я. - Что будет, если "верняки" узнают о нашем разговоре?
- Они уже знают. Здесь повсюду подслушивающие устройства.
- Тогда мы оба погибли...
- Не бойся, - успокоил Урм. - "Верняки" слышат безобидную болтовню, которую я записал заранее.
И тотчас зазвучал мой собственный голос:
"Синтезировать пищу не так просто. Ведь она должна иметь стандартный вкус. Существует около трехсот вкусовых эталонов, и нужно обладать исключительно высокой восприимчивостью, чтобы в процессе дегустации безошибочно установить соответствие продукта..."
- Достаточно? - спросил Урм.
- Но я этого не говорил!
- А мог бы сказать?
Я задумался.
- Да, пожалуй. Но как ты...
- Синтезируют не только пищу. Можно синтезировать речь, неотличимо имитировать живой голос.
- Никогда бы не подумал!
- Да уж, изрядно фантазии от меня потребовалось, чтобы угодить взыскательным вкусам "верняков", - потер руки Урм. Между прочим, это их излюбленный прием, они часто к нему прибегают, чтобы опорочить неугодных людей. Но им и в головы не придет, что я его позаимствовал.
- Кто ты, Урм? Функционер, историк, а может, еще кто-нибудь? Я ведь до сих пор тебя по-настоящему не знаю. Расскажи о себе. Или все еще не доверяешь?
- Если бы не доверял...
- Тогда в чем же дело? Я вижу: тебе трудно. Хочу помочь, а как это сделать, не представляю.
- У нас еще будет принципиальный разговор. Обо мне. О тебе. О нас, - улыбнулся Урм. - долго ждал, пока ты прозреешь. Наберись терпения и ты.
- И что затем? - буркнул я недовольно.
- Увидишь. Главное, ты прозрел.
А я-то искал в Урме защиты от Асды...
8. Ссора и еще раз ссора...
Членство в космоле связано с так называемой общественной работой. Совсем недавно я считал ее своей первейшей обязанностью, но в первые же месяцы убедился, что пользы от нее нет. Собственно, это не работа, а игра в работу. Мы заседаем по малейшему, чаще всего надуманному, поводу, регулярно отдаем "политдолг", иначе говоря, пережевываем труды Лоора...
А я и так выучил их наизусть. Лоор и лооризм... Может ли учение отторгнуть своего создателя?
Я и теперь убежден, что замкнутое общество теоретически самое справедливое и гуманное. Я и теперь верен идеалам лооризма, но верен ли им Лоор? Нет! Он предал свое учение, по его вине у нас царит произвол!
Но об этом на "политдолге" не заикнешься. Считается, что мы активно участвуем в политике, на самом же деле в нас воспитывают аполитичность.
Говорят, первые космольцы отдавали "политдолг" с великим энтузиазмом. Давно ли и я был пылким энтузиастом? Со стыдом вспоминаю былую восторженность. Что это, юношеская бравада, проходящая с возрастом, или природная ограниченность? Ведь если бы не Асда и, в особенности, Урм, я бы поныне преклонялся перед "вождем и учителем".