«Верняки» схватили меня и, осыпая бранью, впихнули в «по-гребальный» скафандр. А затем, вслед за Урмом, затолкали в отсек катапульты…
— Это еще не конец, — услышал я сквозь гермошлем его при-глушенный голос. — Встретимся на Геме. Может быть, «призрака-ми», но встретимся!
Хлопок катапульты, удар в спину, тошнота, и перед глазами заплясали сверкающие полосы…
Я беспорядочно падал на Гему.
Инстинктивно разбросав в стороны руки и ноги, мне удалось стабилизировать падение. Теперь Гема была подо мной, — сере-бристое блюдце, расписанное прозрачными блеклыми красками. Оно будет постепенно увеличиваться, и около десяти минут я смогу им любоваться. А потом… Впрочем, наверное, лучше умереть от удушья, чем сгореть заживо в плотных слоях атмосферы!
Бедная Асда, трудно ей придется…
Вспомнился ее горячечный шепот:
«Скоро мы расстанемся, любимый. Я чувствую!»
Как всегда, она оказалась права. А ведь так мечтала о ребенке. Я даже делал вид, что ревную:
— Ты станешь любить его больше, чем меня!
Асда всерьез успокаивала:
— Я назову его твоим именем. У меня будут два Фана, и оба одинаково любимые.
Теперь у нее не будет ни одного Фана…
Осторожно поворачивая голову, я попытался разыскать среди звезд Урма, но так и не смог. Зато увидел… Космополис! И он по-казался мне таким волшебно красивым, таким изящным и совер-шенным, что я застонал от нахлынувшего отчаяния.
Я следил за ним взглядом, решив, что до последнего мига не взгляну больше на Гему. Космополис удалялся от меня, медленно вращаясь вокруг оси. Он прыгал в поле зрения при каждом моем неловком движении. Несколько раз я терял его из вида, и мне ста-новилось страшно: вдруг больше не увижу!
Но он возникал вновь на фоне звезд, сияющий призрачным све-том, потерянный для меня безвозвратно.
Жить оставалось минуту-две, когда вращение Космополиса за-медлилось… или это мне показалось? Но вот за ним возник сноп огня.
«Включили двигатель!» — ворвалась догадка.
При мне его не запускали ни разу: орбита Космополиса не тре-бовала коррекции…
Объяснение могло быть только одно: на моих глазах планета Лоора сошла с орбиты и двинулась во вселенскую глубь, прочь от Гемы, сквозь частокол звезд и нервущуюся паутину гравитационных полей…
Прощай, Космополис!
Прощай, Асда!
Прощай, жизнь!
(послесловие к первой части)
Звуки легких шагов разнеслись по туннелю. Молодая женщина с запавшими сиреневыми глазами несла штатив, в котором побле-скивали пробирки. На пути распахнулась дверь отсека, стремительно вышел невысокий, полный мужчина. Они столкнулись. Женщина выронила штатив. Послышался звон стекла.
— Асда, Асда! — укоризненно проговорил мужчина. — Нельзя же так! Вы ходите, точно сомнамбула, ничего и никого не замечая. Сочувствую вашему горю, но сколько можно? Не вы одна потеряли близкого человека. Прошел год, пора бы утешиться!
По щеке женщины скатилась слеза.
— Ну, ладно! В конце концов, мы оба виноваты. Могло быть и хуже. Разбилось всего три пробирки. Это триста человек. Не так уж и много.
— Я не считаю эмбрионов людьми, иначе теперь не смогла бы жить!
— И все-таки они люди, — с несвойственной ему мягкостью сказал Орт.
— Миллионы пробирок с эмбрионами не стоят одного младенца, — возразила Асда.
Орт властным движением привлек ее к себе, но она резко отстранилась.
— Опять вы за свое!
— Неужели я не заслуживаю любви?
— Только не моей!
— Даже ради нашей великой цели?
— Узнаю слова Лоора, — резко сказала Асда.
— Я не разделял взглядов покойного вождя.
— Однако служили ему!
— Нет, это он, сам того не подозревая, служил мне! — надменно произнес Орт.
— Но ведь именно Лоор собирался заселить эмбрионами Гему!
— У меня был другой замысел. И он успешно осуществляется. Как видите, я вовсе не марионетка в руках диктатора, скорее на-оборот.
— Чего это стоило! — нахмурилась Асда. — Из-за вас погибли десятки тысяч людей.
— А как бы мы их прокормили сейчас? Поверьте, то, что прои-зошло, крайне огорчило меня.
— Огорчило? И тем не менее…
— Этого требовал эксперимент.
Гримаса отвращения пробежала по лицу Асды.
— Ради эксперимента вы убили бы родную мать. И еще хотите, чтобы я вас полюбила?
— Ради великой цели я не пощадил бы себя. Кстати, гемяне об этом знали.