– Это верс – искусственное существо с Урана.
– Слушай, может, перенесем Анаис отсюда куда-нибудь?
– Нет, давай лучше перенесем верса, Анаис нельзя трогать.
– А как долго нельзя?
– В течение девяти часов.
– А по истечении этого времени можно?
– Если по прошествии этого срока она не вернется обратно в тело, то ее можно будет переносить, но только уже в могилу.
– Ну, что же они так долго? – нервничала Терр-Розе. – Может, случилось что-нибудь?
– Я пойду, посмотрю, – сказала Ластения и, прежде чем Сократ успел что– либо возразить, выскользнула из Столовой.
Двери в спальню были приоткрыты, оттуда доносилась какая-то возня. Ластения замедлила шаг и заглянула внутрь. Алмон с Дэном заворачивали что-то большое в снятую с окна штору, на полу красовались лужи дурно пахнущей жидкости.
– Что у вас тут происходит? – девушка зашла в спальню. – О, вы разбили Ночной Горшок! Сократ расстроится!
– Если бы не этот Горшок, расстраиваться пришлось бы мне, – сказал Алмон. – Давай-ка, Дэн, бери его за ноги.
– Тяжелый, сволочь…
– В чем дело? Что вы тащите?
– Ничего особенного, – отдувался Дэн, – сейчас мы здесь всё приберем, не волнуйся.
Ластения посторонилась, и полуволк с юношей потащили свою ношу куда-то по коридору.
– Объясните сейчас же, что происходит! – Ластения едва поспевала за ними.
– Уранский верс каким-то образом пробрался во дворец, – сказал Алмон на ходу. – Что ему тут понадобилось – неизвестно, но полез он именно в твои покои, в твои безопасные, никем не охраняемые покои.
– А куда вы его несете?
– На мусорную свалку, куда же еще.
– Нет, подождите, отдайте лучше дворцовым мастерам, они будут счастливы.
– Серьезно? – Алмон с Дэном притормозили. – Хорошо.
Верса отволокли в дворцовые мастерские, и желтоглазые мастера бурно обрадовались неожиданному подарку.
– Опять я весь испачкался, сплошное невезение, – Алмон с сожалением рассматривал испорченную одежду. – И гардероб не богат… Пойду, попробую очистить, пока не засохло.
– Ждем тебя в Деревянной Столовой.
– И как вам только не надоело там сидеть?
– Привыкли уже, – улыбнулась Ластения, – я всегда там себя очень уютно чувствую. Так уж получилось – она стала местом наших бесконечных собраний.
– Я скоро.
Алмон ушел, а Дэн с Ластенией, не спеша, направились по коридору.
– У вас здесь очень красиво, – сказал молодой человек, – чувствую, Сатурн – это потрясающее место.
– Да, когда ты получше узнаешь и увидишь мою планету, ты в нее влюбишься.
– Кажется, это уже произошло.
Почувствовав его искренне восхищенный взгляд, Ластения смутилась.
– К сожалению, сейчас мы не можем покидать дворец, в нем безопаснее.
– Да уж, – Дэн украдкой пытался оттереть с ладоней бурую жидкость, натекшую из верса. – Безопасно, это точно.
– Расскажи о Земле, – едва касаясь пальцами перилл, девушка спускалась по ступеням на этаж Деревянной Столовой.
– Что ж рассказывать? Сократ уже все расписал в красках.
– Неужели у вас действительно все так плохо?
– Ну, почему же, есть масса замечательных вещей, у нас красивая природа, но лучше увидеть своими глазами. Ты никогда не бывала на Земле?
– Нет, никогда. Даже не уверена, что точно знаю, где она находится.
– Дракула, – сказал Палач, когда они вышли из Залы Философии Крови, – что ты думаешь по поводу заявления Патриция?
– Не знаю, не знаю, – задумчиво покачал головой старый вампир, – подумаем, посмотрим…
– Ну, вот, теперь Ластения ушла и больше не вернулась! – Терра уже не могла сидеть спокойно. – Пойду-ка, поищу…
– Нет! – воскликнул толстяк. – Сиди тут!
– Ты что, боишься один оставаться?
– Подождем еще немного и пойдем вместе. Действительно странно, куда все деваются?
Патриций вышел на восточную Дворцовую лестницу, постоял на ступенях и спустился в Парк. Обжигающе ледяной воздух ворвался в легкие, Владыка задержал дыхание и прикурил сигару. В полнейшем безветрии с низкого неба падали редкие голубые хлопья снега. Повелитель разглядывал Парк, погребенный под снегами, а сигарный дым безмятежно струился вверх, распадаясь на тонкие волокна… Владыка шел к заснеженным аллеям. Снег усиливался. Крупные хлопья летели, как клочки неба, а Патриций шел, не обращая на это внимания, и его белые волосы постепенно становились голубыми…
– Ну, наконец-то! – воскликнул Сократ, увидев на пороге Ластению с Дэном. – А Алмончик где?
– Он испачкался и пошел приводить в порядок одежду.