Столбы пыли вздымались над поверхностью Кирены; небо не в силах больше было проливать свои слезы. Слой мелкого праха заполнил стратосферу и теперь ронял вниз бесчисленные хлопья удушающего пепла. Время от времени, когда сброшенные с орбиты масс-ускорительные снаряды поднимали в воздух облака гари и раскалывали землю, над поверхностью проносились раскаты грома. Снаряды были выполнены в виде десятитонных металлических статуй, изображающих Императора. Каждая боеголовка отправляла в небеса все больше пыли и порожденного пламенем пепла. Каждая боеголовка была восклицательным знаком в литании против ереси и еще одним молотом, брошенным во имя экстерминации и тотального уничтожения каждого еще живого жителя Кирены. Хаос создал себе плацдарм, но он оказался походя растоптан могуществом Империума, и агония планеты теперь использовалась как предостережение для всех колеблющихся.
Черный флот Адептус Астартес завис над Киреной, изливая вниз волю Ордо Маллеус. Ни одно судно не могло без разрешения миновать облака праха, хотя бегущие корабли порою пытались прорваться сквозь пылевую завесу — все они вскоре падали обратно, сбитые плотным огнем кораблей блокады. Корпуса чернели, и языки пламени прорывались сквозь швы внешней обшивки, когда они валились на поверхность, добавляя еще больше неразберихи к творящемуся там аду. Лишь «Громовые Ястребы» и десантные корабли флота проходили свободно, эвакуируя раненых и неся в бой свежие войска. Далеко под неподвижным флотом медленно вращалась Кирена, один за другим подставляя под обстрел города на своей поверхности.
Гром все еще гремел вдали, но земля содрогалась неровным пульсом от удара снарядов, выпущенных флотом в лицо этого мира. Кирена стенала под мстительной пятой Ордо Маллеус. Если Гэбриэль Анджелос, седовласый капитан Кровавых Воронов, и ощутил приближение конца, то он проигнорировал это, будучи занят более насущными делами. Под ударом его бронированного ботинка дверь развалилась на куски. Он мог бы оставить ее в покое, пройдя сквозь зияющий пролом в стене дома, но, начиная с этого утра, он был совершенно не в том настроении. Капитан миновал дверь; его доспех цвета крови с позолоченным крылатым черепом на нагруднике стал темно-сангвиновым в свете языков пламени вокруг. Блеснули два вживленных в лоб серебряных штифта за выслугу лет.
Библиарий Исадор Акиос ничего не ответил. С ловкостью, противоречащей размерам громоздкого доспеха, он зашагал по обломкам. Черты его лица были столь же жесткими, как и у Гэбриэля, а тайные свитки, свисавшие с наплечников, слегка развевались от ветра. Несмотря на возвышающийся над шлемом психический капюшон, украшенный крылатым черепом, Исадор почему-то казался меньше капитана Кровавых Воронов. Казалось, что непоколебимая уверенность Гэбриэля добавляет ему и без уже того внушительного роста. Капитан знал, что Исадора не так-то легко испугать. Он был могучим библиарием на службе Кровавых Воронов, самым сильным из всех, кого знал Гэбриэль. Тем не менее, капитан все еще затмевал его.
— Где же он?! — в отчаянии взревел Гэбриэль.
— Если его здесь не окажется, — сказал Исадор, осторожно подбирая слова, — могу я
посоветовать вернуться к нашей непосредственной задаче?
Гэбриэль промолчал. Он направился в глубину дома и уперся плечом в перегородивший дверь кусок рухнувшей колонны. Сервоприводы экзоброни коротко заскулили, когда он одной рукой отбросил в сторону тяжелый каменный обломок; затем капитан зашагал дальше в темноту. Гэбриэль знал, чего ожидать, но должен был убедиться своими собственными глазами. Ничего. Комната оказалась пуста.
— Капитан? — произнес Исадор.
Гэбриэль продолжал молчать. Он был не в настроении слушать.
— Друг мой, — наконец повторил попытку библиарий. — Я не чувствую здесь ничьих мыслей. Он сбежал.
— Нет!
Гэбриэль развернулся, по самое запястье вбив кулак в стену.
— Эсмонд никогда не бежит, — капитан вытащил руку из стены и отправился обратно мимо Исадора. — Запомни мои слова.
— Надеюсь, он достоин такой похвалы, — ответил Гэбриэлю библиарий, вслед за ним выходя из здания.
Они остановились меж разрушенных строений, столбами дыма кровоточащих в ночное небо. Звуки ведомого неподалеку болтерного и плазменного огня обрывали чьи-то крики; дальше, в центре Бастиллиуса, гремели взрывы, осыпая окружающие кварталы обломками. Капитан, однако, мало что слышал из этого. Этот ад был ему знаком, эта песнь войны была его обращением к Императору.
— Гэбриэль, — произнес Исадор. — Посмотри вокруг. Мы здесь, чтобы быть свидетелями происходящего. Мы последние, кто может видеть этот мир живым. Мы должны вернуться к Серым Рыцарям прежде, чем твои поиски принесут вред Кровавым Воронам. Гэбриэль развернулся на каблуках и подошел к Исадору, глядя ему прямо в глаза и пронзая колючим взглядом.
— Ты хочешь сказать, что Кровавые Вороны не встанут рядом со мной в этом деле?
— Мы встанем, — сказал Исадор. — В какое бы дерьмо ты не ввязался, мы будем на твоей стороне.
— Но?
— Взглянем на все это беспристрастно. Мы последуем за тобой, но все же не стоит злоупотреблять нашей верой в тебя. Что значит жизнь одного человека в этом кошмаре? — Исадор развел руки, словно охватывая разрушения вокруг.
— Ничего, — признал сквозь зубы Гэбриэль. Исадор кивнул.
— Ничего.
Вокруг них были лишь руины, понял Гэбриэль, почерневшие остовы пустых зданий, крики о помощи и росчерки света, несущие смерть всему на своем пути.
— Вернемся к «Лендспидеру», — сказал капитан. — Проведем разведку для наших братьев Серых Рыцарей. Что до меня… что до меня, я сделаю то, что должен, если встречусь с ним.
— Я. — начал Исадор, но Гэбриэль остановил его, погрозив пальцем. Наконец, библиарий кивнул.
— Хорошо, — сказал он со вздохом. — Я помогу. Если только это защитит тебя от самого себя.
Гэбриэль улыбнулся.
— Я знал, что ты силен в таких вещах, брат.
Он подошел к «Лендспидеру», парящему с нескольких дюймах над землей посреди пустой улицы.
— Капитан, — остановил его Исадор.
Гэбриэль повернулся, увидев, как библиарий всматривается вглубь завесы из пепла. В
дымке мелькнули танцующие огоньки, и землю сотряс сокрушительный спазм. По видимой части шлема библиария заструились сполохи энергии.
— Там, — прошептал Исадор, — сражаются псайкеры.
Капитану был знаком тон, которым были сказаны эти слова. То был глас войны, исполненный ожидания битвы. Коснувшись наушника вокса, Гэбриэль заново настроил его на прием умолкнувших переговоров вокс-сети.
— свитой. Лорд-инквизитор Ка… погиб. столкнове… упорное сопротивление псай… Район Грегориаск. — прокричал чей-то голос, прежде чем наушник затопил вой помех. Невзирая на тяжелую броню, оба десантника ловко запрыгнули на сидения спидера. Исадор включил ускорение, заставив транспорт скользить над заваленным обломками улицами.
— Всем Кровавым Воронам в районе Грегориаска, — передал Гэбриэль. — Сбор в точке пеленга моих координат.
Они направлялись прямиком в дымовую завесу впереди.
В клубящихся облаках пыли окружающие здания казались призраками; развернувшаяся впереди битва проявлялась лишь кратковременными вспышками света и приглушенными криками. Исадор вел спидер, обходя препятствия прежде, чем те появлялись из пыльной пелены в нескольких метрах впереди. Обломки проносились мимо Гэбриэля, но он не обращал на это внимания, сконцентрировавшись на том, что находилось дальше. Он наполовину привстал на сидении, свесив одну ногу вниз и приготовившись к прыжку. Они миновали уничтоженный «Носорог», пластины брони которого разошлись в стороны, словно металлические лепестки какого-то цветка. Вспышки впереди снова привлекли внимание Гэбриэля. Транспорт замедлился, и капитан выпрыгнул со своего места, на мгновение отправив себя в полет сквозь дымку. Он приземлился, без остановки пробежав несколько метров, и затем прыгнул вновь.
Впереди из дымки появился псайкер со скрытым капюшоном лицом. Символы скверны покрывали его одеяние, а тело испускало зловоние тьмы. Металлические трубки вились по задней части черепа псайкера, губы застыли в акульем оскале, а на месте глаз светилась адским огнем пара пылающих углей. Энергия циркулировала вокруг него, словно саван, и псайкер швырнул ее сполох в темноту, пытаясь попасть в Исадора. К тому времени, как он заметил атакующего Гэбриэля, было уже слишком поздно. Капитан вжал дуло болт- пистолета в висок чудовища и выстрелил, сбивая его с ног и швырнув на землю. Гэбриэль даже не сбавил шаг.
На бегу он продолжал выискивать во тьме новые цели. Крики и выстрелы вперемешку с подвыванием двигателя «Лендспидера» и характерным «вумп-вумп» его штатного тяжелого болтера разорвали ночь позади. Из тумана выступил новый силуэт, на сей раз грузный и неповоротливый из-за протезов. Существо развернулось, заметив Гэбриэля. Капитан разглядел, что его руки были заменены мелта-пушками и цепным клинком, верхняя часть тела была опутана пресервационными трубками и закрыта бронелистами. Один глаз отсутствовал, замененным большим имплантатом. Это был инквизиторский орудийный сервитор, отслеживающий движение с помощью сервочерепа. Сервитор кивнул Гэбриэлю, открыв огонь в темноту, выплескивая священный гнев на какого-то невидимого врага.
Гэбриэль широко развернулся на бегу, следуя за направлением сверхнагретых термальных разрядов, но при этом держа дистанцию, дабы высокая температура не поджарила его самого. Что-то открыло ответный огонь по сервитору. Дымка разошлась под воздействием разрушительного воздействия грубого психического удара. Заряд энергии расколол и расплавил землю на своем пути, поразив сервитора в грудь. Он кричал, когда раскаленное добела пирокинетическое пламя пожирало модернизированное тело. Гэбриэль ускорился, зная, что будет следующим. Огонь воспламенил пирум-петроловые газы в топливопроводах сервитора, и добрался до подкожных резервуаров. Последовавший
взрыв разметал сервитора на две дюжины кроваво-красных метров вокруг. Ударная волна подбросила капитана в воздух. Он приземлился, упав, и вновь поднялся на ноги, продолжая высматривать своего врага, словно ничего не случилось. Псайкер выдал свою позицию, засмеявшись над участью сервитора. Гэбриэль сжал зубы и ринулся на звук. Он мчался в темноту; неожиданность стала его лучшим оружием. Дымка разошлась, явив мутанта с вывернутой на сто восемьдесят градусов шеей и вытянутым обрамленным бородой лицом. Его четыре глаза по очереди моргнули, и чудовище с ядовитой усмешкой уставилось прямо на Гэбриэля. Неожиданность оказалась не на стороне капитана.
Прежде, чем Гэбриэль смог вскинуть пистолет, псайкер выпустил новый разрушительный заряд пси-энергии. Капитан кувыркнулся в сторону, сумев избежать энергетического импульса, что мог разорвать его на куски, но не волны сверхнагретого воздуха, несущейся следом. Даже несмотря на доспехи, кожа на шее и волосистой части головы покрылась ожогами. Он открыл огонь с земли, проделав внушительные дыры в груди и черепе своего противника. Монстр рухнул на землю.
Гэбриэль поднялся на одно колено, когда в поле зрения показался третий псайкер. Электричество потрескивало вокруг огромного тела; даже надетая ряса не могла скрыть под собой уродливую тушу. С выработанной годами точностью капитан коснулся наушника вокса.
— Умри, — прошипело существо, вскидывая руку.
— Только если Император прикажет мне, — ответил Гэбриэль.
Прежде, чем псайкер успел отреагировать, из дымки появился «Лендспидер» Исадора. Летательный аппарат протаранил мутанта фронтальной решеткой, обезглавив его. Наушник Гэбриэля снова заговорил, и из завесы дыма выступило отделение Серых Рыцарей. Их доспехи были цвета полированного серебра и украшены сияющими темным золотом выгравированными рунами. Они по-настоящему впечатляли, и любой человек преклонил бы колени в знак почтения, но Гэбриэля этим могучим служителям Ордо было не так легко испугать. Он кивнул Рыцарям, оставшись стоять. Он приветствовал их как равных.
Апотекарий Серых Рыцарей обрызгал спреем ожоги на шее Гэбриэля. Раны кальцинировались, затянувшись мертвой грубой кожей, пока апотекарий зачитывал литанию исцеления и удалял струпья. Лицо капитана не шевелилось, пока умелые руки отрывали большие куски кожи. Его мысли были далеко.