Дочь. Ты уж сразу на личности...
Отец. А как же иначе, когда ты заявляешь, что людям под пятьдесят пора подыхать! Как же иначе понимать такие разговоры?
Дочь. Я говорила вообще, папа. В наше время молодым людям страшно трудно найти работу. На свете просто не хватает для всех места... Нужны какие-то перемены, чтоб и молодые могли, наконец, жить самостоятельно и создавать семьи.
Мать. Насчет этого она права, отец.
Отец. Ишь ты, она права! Значит, ради вас мы должны помирать во цвете лет?
Входит С ы и.
С ын. О чем спор?
Мать. Ни о чем. Отец немного разволновался... прочитал в газете об этой болезни...
Сын. Ну, так что же? Чем он взволнован?
Дочь. Я только сказала, что нужны какие-то перемены, чтобы дать дорогу новому поколению,
Сын. И папа рассердился? Удивляюсь. Ведь так теперь все говорят.
Отец. Все молодые, не сомневаюсь. Вас это устраивает!
С ы н. Ну, конечно, папа. Если бы не белая болезнь, не знаю, что бы мы стали делать. Сестре даже замуж никак не выйти, а я.. Ну, а теперь я постараюсь скорей сдать выпускные экзамены.
Отец. Давно пора, голубчик. Время слишком серьезное, чтобы болтаться без дела.
С ы н. Раньше и после экзаменов некуда было устроиться. Теперь, наверное, станет легче.
Отец. Как только передохнут все пятидесятилетние, а?
С ы н. Вот именно. Только бы не прекратился этот мор!
Занавес
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
Коридор в клинике около палат № 12 и 13.
Сигелиус (ведет группу иностранных профессоров). Прошу сюда, господа. Par ici, chers confreres. Here are we, gentlemen. Ich bitte meine verehrtn Herren Kollegen hereinzutreten[Вот сюда, дорогие коллеги (франц.). Мы пришли, джентльмены (англ.). Прошу моих уважаемых коллег войти (нем.).]. (Вводит их в палату № 13.)
1-й ассистент. Старик прямо спятил - только и слышно: Гален да Гален; а теперь водит сюда светил из всех стран смотреть на наши чудеса. А как начнутся рецидивы, то-то будет скандал, коллега! Голову даю на отсечение, что у этих исцеленных снова появятся пятна...
2-й ассистент. Почему ты так думаешь?
1-й ассистент. Ну, я ведь не простачок, коллега, знаю, что медицина не всесильна. У старика, видно, размягчение мозга, если он поверил, что можно кого-нибудь вылечить от белой болезни. Я работаю тут уже восьмой год, дружище, а теперь вот снял себе отличный кабинет и займусь частной практикой. Сейчас для этого сказочная возможность. Буду лечить ченгову болезнь.
2-й ассистент. Методом Галена?
1-й ассистент. Методом клиники Лилиенталя. Не зря же я... торчал тут восемь лет. Теперь повсюду раструбят, что нам удалось добиться некоторых успехов...
2-й ассистент. Но ведь Гален так скрывает свой метод, что...
1-й ассистент. Пропади он пропадом, этот Гален. Я с ним даже не разговариваю. Сестра из тринадцатой палаты мне сказала, что он делает своим больным инъекции. Впрыскивает какую-то жидкость горчично-желтого цвета. Ну вот, я составил препарат из разных укрепляющих и анестезирующих средств; придал ему желтую окраску... Отлично получилось, коллега. Я испробовал на. себе - ничего, никаких неприятных реакций. Пациентам на некоторое время даже становится легче. С этого я и начну. (Подслушивает у двери.) Ага, старик разглагольствует. "Пока мы не будем предавать наш метод гласности..." Хитрец! Знает об этом методе не больше, чем я... Теперь этим бонзам рассказывает по-английски. В иностранных языках он силен, старый щеголь! А кроме этого что? Научную карьеру сделал благодаря удачной женитьбе. Черт возьми, только бы Гален не опубликовал своего метода, пока я не налажу врачебную практику!
2-й ассистент. И тогда все устремятся к нему...
1-й ассистент. Я, знаешь, этого не боюсь. Гален дал старику честное слово, что не станет применять свой метод в частной практике,пока окончательно не проверит его здесь, в клинике. А я тем временем буду практиковать вовсю.
2-й ассистент. И этот Гален держит свое слово, как...
1-й ассистент (пожимает плечами). Глупый человек! Говорят, запер свой кабинет, который у него где-то на окраине, и вообще не практикует. Сестра из тринадцатой рассказывала, что ему и жрать-то нечего: приносит с собой булку в кармане. Она хотела выдавать ему больничный обед, но заведующий хозяйством не разрешил: мол, доктора Галена нет в списках на питание и баста. Правильно!
2-й ассистент. У моей матери... появилось белое пятно, вот тут на шее. Я попросил Галена осмотреть ее, а он говорит: "Не могу, я дал Сигелиусу честное слове..."
1-й ассистент. Наглец! Это на него похоже. Такое нетоварищеское отношение.
2-й ассистент. Тогда я пошел к старику - просить, чтобы он разрешил сделать одно-единственное исключение... Ведь от этого зависит жизнь моей матери.
1-й ассистент. А тот что?
2-й ассистент. Он мне ответил: "Господин ассистент, у себя в клинике я не допускаю никаких исключений. Ступайте".
1-й ассистент. Похоже на него. Старик - кремень. Но Гален мог бы все-таки сделать это для тебя. Какое там честное слово, когда речь идет о коллеге, верно? Отвратительный субъект!
2-й ассистент. Ведь не кто-нибудь, а моя мать! Как-она отказывала себе во всем, бедняжка, для того чтоб я мог учиться и стать врачом! И я уверен, ты знаешь, уверен, что он может спасти ее!
1-й ассистент. Кто, Гален? С чего ты взял?
2-й ассистент. Коллега, его лечение дает чудесные результаты!
Из палаты № 13 выходит Сигелиус с группой профессоров.
1-й профессор. I congratulate you, professor! Splendid! Splendid![Поздравляю вас, профессор! Великолепно! Великолепно!] (англ.)]
2-й профессор. Wirklich uberraschend! Ja, es ist erstaunlich [Поистине потрясаюше! Да, это удивительно! (нем.)].
3-й профессор. Mes felicitations, mon ami! C'est un miracle! [Поздравляю вас, мой друг! Это чудо! (франц.)]
Почетные гости, разговаривая, проходят дальше.
4-й профессор. Одну минуту, коллега. Поздравляю вас с блестящим успехом.
Сигелиус. Нет, коллега, нет, нет. Это успех клиники Лилиенталя.
4-й профессор. Скажите, а кто этот человечек...