— Что? — смутилась Дашка. — Кто? Я?
— Общаясь с тобой, не скажешь, что ты успела остановить злодея Мортиса и повоевать против королевы Эвиланы, — усмехнулась староста. — Не упиваешься собственным величием и не думаешь, что оно вообще у тебя есть. Верно, ещё нет. Многие полагают, ты с этим не согласна. Ты по натуре замкнутая — молва это превратила в гордыню. Покинете вы Академию через шесть лет, и заговорят профессора: каких героев мы выпустили. Забудут, как презирали вас за то, чего у вас нет. Люблю замкнутых, — закончила она неожиданно.
— Я ухожу в замок, — оповестила её Дашка, не придумав, что сказать на странное заявление. — Заглядывай в гости, заодно пообщаешься с Алексом, Элли, компанией повстанцев и, если повезёт, Скентией Ринхафтом.
— У вас бывает весело?
— Сейчас — редко, — призналась ведьма. — Очевидно, хорошего настроения в нашем пристанище не появится, пока не вызволим Даниэлу. Ответственность на плечах двоих, но голова забита у всего замка.
— Будьте хранимы всеми духами, — пожелала девушка. — Я стану за вас молиться.
Тецарра вернулась в общежитие, Дашка, ходившая туда к Лорианте — в незримое убежище. Из тумбочки она достала пробирку с эликсиром. Жидкость за несколько дней приобрела более приятный оттенок, чем имевшийся первоначально. Осадка на дне не покоилось, запаха не возникло. Выглядело содержимое сосуда безобидно. Вытащив пробку и приставив его к губам, ведьма запрокинула голову. В горло потекло холодное зелье без вкуса. Опустевшую пробирку Дашка закинула под кровать. Ведьмой овладело волнение: вдруг у эликсира есть побочные действия, или Нелла ошиблась в расчётах при изготовлении? Час колдунья металась по спальне, берясь периодически за задания к завтрашнему учебному дню, но ничего не ладилась. Как только стрелки часов завершили оборот, она с удовольствием отметила, что самочувствие не испортилось, и пошла в библиотеку.
Компания, как правило, растаскивала книги по комнатам, о чём свидетельствовали пустоты в рядах фолиантов, черневшие на каждой полке в каждом шкафу. «Тёмный след некромантов», вытащенный Дашкой, но даже не пролистанный, никто не поставил назад — книга красовалась на столике. Молодая женщина, в отличие от остального населения замка, читала прямо здесь, благо в библиотеке стояло несколько диванов и кресел.
За «Тёмным следом» она задремала.
«Дарья, очнись! Ночь не время для сна», — разбудил её потусторонний мужской голос.
— А для чего тогда? — пробормотала Дашка, протирая глаза.
«Мы решаем, что тебе делать, ничтожество, — нахамил другой зловещий голос, женский. — Мы пошлём тебя за тёмным священником Аорной Бларисом Марантеллой».
— Всё-таки побочный эффект, — ведьма отвернулась к спинке дивана — было лень идти к себе, можно доспать и здесь.
«Пока ты в контакте с нами, паршивка, будешь выполнять все наши приказы, иначе…» — пригрозила ей та же женщина-дух, Дашка схватилась за сердце, в котором закололо так, что она бы закричала, да рот не открывался, только слёзы катились.
«Живо к порталу, — погнал её какой-то старик. — Перемещайся в Бесталон».
«Фикстер, девчонка боли не боится, — упрекнула его женщина. — Припугни Дарью расправой над кем-нибудь из её семьи. Подойдёт малолетняя ученица некромантши».
Не ведающая о новом увлечении Шаки, Дашка уткнулась в диванную подушку. Накатило видение: младшая из названых сестёр в приступе болезни, от которой её исцелили сравнительно недавно. От вопля ведьма, подскочив, зажала уши. Звук исчез, но образ перед глазами продолжал извиваться. «Убей меня… — прохрипела Шаки. — Магией или клинком, неважно…Сверни мне шею… Отрави… Как угодно… останови муку…».
— Перестаньте! — взвыла Дашка.
«К порталу, — повторил старик. — Бесталон, Аллея дриад».
— Врёте, — упёрлась колдунья.
«Сейчас убедишься», — грохнул женский хохот.
Слуховые галлюцинации пропали, забрав, казалось, часть реальных звуков — тишина стала явственней. Ведьма помчалась прочь из помещения. Ворвавшись в спальню, Дашка спряталась под одеяло, накрывшись с головой. Оно не уберегло от стона, охватившего все восемь этажей: Шаки настигло старое проклятие. С резвостью, ошеломившей её саму, одержимая понеслась к портальной двери. Никто из компании — а из постелей крик выдернул всех — не воспринимал ничего, кроме этого воя, и Дашку, устремившуюся к магическому выходу из замка, не остановили, не окликнули.
По обе стороны Аллеи дриад тянулись стены вековых деревьев. Чёрные узоры из листвы и веток были хорошо различимы, за ними синело небо с отчётливыми точками звёзд. Звенели источники, поднимающиеся от них огоньки проделывали путь вверх, то скрываясь за темнотой листьев, то появляясь на пятнах цвета индиго между ними. Вдалеке что-то белело.
Ступала Дашка медленно, вслушиваясь в стук своих каблучков о дорожку. Духи от неё отстали, но возвращаться ведьма боялась. Она-то уже в порядке, а что с Шаки? Исчезли духи — исчезли её страдания?
Белое нечто впереди приняло очертания статуи женщины. Спустя десяток шагов выяснилось, что это длинноволосый мужчина, держит руки на груди, сжимая жезл. На постаменте было выбито: «Кемарис Лебарте Виориман (1634–1729), распространитель искусства шаманизма в Альдане». Шаманизм… В животе повеяло холодком нехорошего предчувствия.
В месте, где пребывал мраморный маг, аллея образовывала прямой угол. Дашка повернула, сразу увидев храм на расстоянии. Вот туда идти хотелось меньше, чем в замок. Соваться в святилище по требованию потусторонних — небезопасное предприятие. Отступать колдунья стала гораздо быстрее, чем приближалась к статуе, но преодолела всего пару метров и упёрлась спиной в кого-то.
Человек примерно сорока лет, выше Дашки головы на полторы, со светлыми прядями до плеч, в запахнутой тёмной мантии с высоким воротником, прилегающим к шее; надменное лицо, костлявые пальцы с когтями сантиметра в два.
— Разрешите пройти? — протянула Дашка.
— Разрешаю. Туда, — он указал ей на храм.
От ужаса ведьма оцепенела. У незнакомца были хладнокровное выражение, спокойный голос, красивый, текучий. Что можно ожидать от такого человека? Неизвестно, оттого страшнее. Она даже не стала отбиваться, когда незнакомец потащил её к храму.
Здание внутри оказалось очень светлым: свечение испускали стены. В центре круглого зала — колонна с барельефным изображением двух одинаковых девушек. Одна — с распущенными развевающимися кудрями, в коротком платье, на вытянутой руке держит большую птицу со сложенными крыльями. Вторая с толстой косой, достающей до бёдер, облачена в доспехи, с огромным мечом, гладит грифона. Может, это была одна и та же героиня в разных образах, может — девушки-близнецы. На стенах так же барельефы, разные пейзажи: и природа, и города.
Мужчина дал ведьме минуту, чтобы осмотреть всё, потом встал перед ней. Дашка увидела, что у него мантия синяя, волосы бирюзовые, а глаза бледно-голубые, практически бесцветные, вокруг радужки чёрное кольцо.
— Что ты желала в моей обители? — он задал вопрос.
«Скажи, что в Риции грядут беспорядки», — вновь объявился женский голос.
— Меня направили сюда злые духи, — Дашка раздражать человека молчанием не решилась, как и подчиняться этим голосам.
— Иным способом ко мне давно никто не ходит, — произнёс мужчина, отвернувшись и уставившись на барельеф — панораму Зальвана с башнями Магической Академии на горизонте; колдунья заметила, что у человека сзади есть прядь гораздо длиннее, чем остальные, достающая до пола и заплетённая. — Значит, кто-то собрался действовать через тебя.
«Говори же!» — потребовали хором три духа.
— Не буду. Извините за беспокойство, надо мной, наверное, жестоко пошутили, — Дашка объяснилась и метнулась к выходу.
Крик Шаки опять встал в ушах, одновременно ведьма слышала компанию. «Проклятье, Теона, когда у неё последний раз такое было?» — надрывается Томас. «В день, когда пропала Эвилана и был снегопад, — изнемогает целительница. — У меня заканчиваются силы, а Шаки ничуть не стало лучше, боль не ослабла». Кларисса бормочет: «Держись, девочка», Николас мрачно заявляет: «Чьё-то вмешательство. Если такая болезнь исцелена, то навсегда, больше о себе приступами не напомнит». «Да кто мог?» — восклицает Теона. «Я предупреждала: она ошивается не пойми где, не пойми с кем», — цедит Джессика, следующие её слова тонут в стоне младшей сестры…
Вероятно, Дашке лгут, только всё может быть и правдой, слишком дурной, чтобы пренебрегать возможностью её существования. Колдунья вернулась.
— В Риции грядут беспорядки, — повторила она за духами.
— Какие? — насторожился человек.
«Скоро мужчина и женщина, заключившие союз жизни и смерти, придут за леди Сагреной», — ответили духи, Дашка передала.
— Иное царство мёртвых нуждается в моей помощи? — хмыкнул мужчина, поняв сообщение так, как надо было. — Что ж, для начала надо добиться, чтобы Полуночный храм признали осквернённым. Хоть я совершил тут сотню обрядов, экзорцисты с упоением очищают его. Вы знаете, кто это? — он коснулся девушки с птицей на колонне.
— Нет, — ведьма вздрогнула от его взгляда.
— Миала Лагранте, участница военного похода против риксов. В последнем сражении в неё вселился дух, призванный шаманом, которого не удалось изгнать. Она не осталась буйно помешанной, однако странной — до конца жизни. Её стихией был Огонь, поэтому Миала легко приручила одного феникса, ещё на землях риксов, где полно магических созданий, — тут девушка с ним изображена. Воительница превратилась в странницу, бродила по королевству, останавливаясь там, где приютят. Огненный друг был с ней, пламя его перьев освещало ей дорогу ночью. Днём Миала спала, с наступлением темноты продолжала путь. Она искала заблудившихся, чтобы отвести туда, куда им надо. Составляла компанию путешественникам, защищая их при нападениях, ведь леди Лагранте не забывала, как обращаться с оружием. Если находила умирающих, то исцеляла их — способности проявились после нападения духа. Девушка была покровительницей ночных странников. Поэтому её храм назвали Полуночным. Тут молятся не только путешественники — ещё все, кто принадлежит Огненной стихии, — рассказывать мужчина закончил, хохотнул пару раз и загоготал.
— Я должна обратиться к духам Риции? — прошептала Дашка.
— Ты представительница людей Огня, — напомнил он. — Убийства тебя будет достаточно, полагаю, чтобы храм покинул единственный оставшийся здесь дух — сама Миала Лагранте. Мне жаль тебя, Дарья, — с кончиков его пальцев повалил пар, не с внутренней стороны, как обычно происходил у магов выброс энергии, а с наружной. — Тебя подставили. Но по ночам Аллея дриад — моя территория. Всех, кто появляется на ней, я вижу в магическом шаре, чтобы телепортироваться к визитёрам и что-то от них получить. Ко мне добровольно ходят, как правило. Исключения случаются, ты одно из них.
Ледяной пар повалил к Дашке, от холода потекли слёзы, замерзающие уже на веках, отчего ведьма зажмурилась. Мокрые ресницы слиплись и склеились льдом. Она попробовала направить несколько проклятий, уменьшающих силу магии и блокирующих её вовсе, туда, где стоял, по представлению молодой женщины, сумасшедший колдун. Пар по-прежнему окутывал её, интенсивнее, чем полминуты назад. Дашка стрельнула в человека пламенем — вскрика не последовало. Подлец исчез. Магия, мучающая физически, не относилась к чарам, которые снимались заклинанием, так что спастись можно было, выбравшись из храма. Нащупанная дверь была запертой.